Саймон Грин - Искатель смерти

– Я не имею намерений причинять вам беспокойство, сэр, но вы понимаете, что в нашем положении следует проявлять осторожность, пусть она порой и носит параноический характер. С вашего позволения, я скажу вам первую часть пароля: «Новая».

– «Надежда», – отозвался Валентин, заметно успокоившись, но не опустив дисраптер. – На вашем месте я бы придумал что-нибудь поэффектнее, но, впрочем, это уже не мое дело. Позвольте спросить, кто вы такой?

Фигура стала приближаться – настолько медленно, чтобы Валентин не ощутил в этом приближении никакой угрозы. Наконец она остановилась прямо перед ним, согнувшись чуть ли не вдвое под низкими сводами. Любопытство Валентина не было удовлетворено, поскольку лицо незнакомца скрывал высокий, нависающий надо лбом капюшон. Однако, что было еще интереснее, под капюшоном зияло пустое место: ни лица, ни головы, вообще ничего. Яркое пятно света по-прежнему находилось на плече фигуры, и Валентину пришлось расслабиться и снизить остроту своего зрения.

– Меня зовут Гуд, – сказал незнакомец. – Я связной между клонами, экстрасенсами и кибератами. А вы, сэр?

– Валентин Вольф, покровитель и советник подпольщиков. Я слышал о тебе, Гуд. Говорили, что ты самый близкий к трону агент подполья. И я, и другие покровители подполья были вынуждены открыть свое истинное имя, так как на этом настояли экстрасенсы, и лишь тебе было позволено сохранить анонимность. Интересно почему?

– Потому, что я представляю для них особую ценность, – сказал Гуд. – Пока я им нужен, они всегда пойдут мне навстречу. Я тоже слышал о тебе, Валентин, да и, наверное, не только я. Ты по разным каналам вложил в подполье огромные деньги, правда, я до сих пор не понимаю, с какой целью. Ты наследник богатейшего клана Вольфов. К тебе в руки перейдет огромное состояние. Чего же тебе не хватает, если ты направился к подпольщикам?

– Извини, – ответил Валентин. – Я не привык слишком много говорить первому встречному.

– Как тебе будет угодно. Мне только непонятно, что за проблемы возникают у подпольщиков, если и тебя, и меня попросили срочно прибыть на встречу?

– Надеюсь, это действительно важное дело, – сказал Валентин. – Ради этого мне пришлось изменить внешность, и я чувствую себя не в своей тарелке. Ну что, мы идем?

– Конечно. Это совсем недалеко. Прошу вас!

– Нет уж, извините. После вас…

Капюшон слегка качнулся – не то в знак согласия, не то скрывая насмешку, – и Гуд свернул в боковой тоннель, откуда доносилась просто нестерпимая вонь. Валентин шел по пятам за Гудом, по-прежнему держа наготове дисраптер. Его наркотический заряд был уже на исходе, но все же оставались еще кое-какие резервы для непредвиденной ситуации.

Обычно подпольщики приглашали своих патронов только по одному: в случае разоблачения те не могли опознать друг друга. Если сейчас их пригласили вдвоем, значит, на повестку дня было вынесено действительно что-то очень важное. Валентин внимательно разглядывал шедшего впереди него Гуда. Отсутствие у него лица выглядело занятным, ведь обычно подпольщики отличались патологическим стремлением узнать не только внешность, но и всю подноготную тех, с кем общались. Гуд мог использовать голографическую маску, но от проникновения экстрасенса в его сознание его мог защитить только блокиратор биополя. Подпольщики, ни секунды не сомневаясь, просканировали бы его сознание. Гуд снабжал подпольщиков деньгами, обладал налаженными связями, работал и с клонами, и с экстрасенсами, а это было немалой редкостью. Клоны и экстрасенсы с недоверием относились друг к другу, и людей, которые пользовались доверием и тех и других, можно было пересчитать по пальцам.

Как будто в подтверждение этой мысли, Гуд и Валентин наткнулись на первый предупреждающий знак. Это был человеческий труп, свисавший с потолка, словно поломанная кукла. Его руки и ноги были изуродованы, из окровавленной плоти торчали раздробленные белые кости. Неожиданно мертвец поднял голову и взглянул пустыми глазницами на Валентина и его спутника. По его бледным щекам, точно густые багровые слезы, потекла кровь. Едва он открыл рот, как из него полезли отвратительные трупные черви.

– Идите назад, – медленно, словно с трудом вспоминая человеческие слова, произнес он. – Поворачивайте назад!

Валентин посмотрел на Гуда:

– Признавайся честно: неужели отряд имперских солдат остановится при виде всего этого?

– Наверное, нет, – ответил Гуд. – Я сам не впервые вижу это. Подпольщики не отказываются от такой бутафории, даже если знают, что идет свой человек. Мне кажется, они не хотят менять свой ритуал.

Мертвец продолжал смотреть на них.

– Поворачивайте назад. Слушайте, что вам говорят. Здесь не шутят.

– О, заткнись! – недовольно сказал Валентин. – В моих наркотических грезах я видел вещи и пострашнее.

– Скорее всего, он прав, – подтвердил Гуд. – Ведь это Валентин Вольф. Тот самый Валентин Вольф.

Прошла всего секунда, и висевший под потолком мертвец бесследно исчез, оставив, однако, после себя отвратительный запах разлагающегося трупа.

Гуд посмотрел на Валентина:

– Они знают о тебе.

– Обо мне знают все, – улыбнулся Валентин и сделал паузу. – Ты ничего не слышишь?

Из-за спины у них стал доноситься постоянно нарастающий глухой гул. Пол тоннеля начал дрожать все сильнее и сильнее. Поверхность слизи под их ногами покрылась рябью. Стало ощущаться возрастающее давление, словно по тоннелю двигался невидимый поршень, гоня перед собой волну сжатого воздуха. Гул становился все громче, пол дрожал все сильнее. Валентин, нахмурившись, посмотрел по сторонам: единственное, что им оставалось делать, -это бежать вперед по тоннелю.

Рев стал совсем оглушительным, воздух плотным потоком обтекал лицо. Гуд стоял не двигаясь, как будто остолбенев от шока. Из глубины тоннеля показался поток воды, надвигавшийся на них со скоростью поезда подземки.

– Они пустили в тоннель сточные воды! – закричал Валентин. – Цепляйся за что-нибудь, или нас снесет к чертовой матери!

Пенящаяся волна докатилась почти до их ног, а потом бесследно исчезла. В тоннеле восстановилась полная тишина, не чувствовалось и малейшего дуновения ветра.

Валентин вздохнул с облегчением:

– Сволочи!

«Вы попались на мою удочку, – в глубине сознания раздался чей-то глухой голос. – Вы же знаете, что я не довожу дело до смертельного исхода».

Гуд поднял голову и негромко усмехнулся:

– Разве мы заслужили такое отношение?

«Нам приходится поддерживать все в боевой готовности. Люди сюда спускаются не чаще одного раза в десять лет. Я не знаю, зачем меня здесь держат дозорным. Идите прямо вперед, а потом поверните во второй тоннель налево. Собрание уже началось. Вас ждут. И скажите им, что я бы не отказался от выпивки».