Тимофей Печёрин - Кладоискатель

— Мистер Бернс, — слуга вошел тихо и незаметно, — к вам пришли. Это срочно.

— Что, простите? — Бернс выглянул в коридор и тут же, со словами «именем Лорда», его грубо оттеснили двое стражников с копьями. Выскочивший навстречу Горм ударом палицы сломал копье одного из стражников надвое. Тот отступил, жалобно глядя на обломанное древко.

— Стой, Горм, — приказал я, и обратился к стражникам, — какие-то проблемы?

— Да. Вы — кладоискатель Томас Торренс? — спросил второй стражник, на всякий случай сверяясь с плохо нарисованным чернилами портретом.

— Да, — не стал я отрицать.

— В соответствии с приказом Лорда Дуска, — стражник развернул свиток, — в целях сохранения мира с Лордом Кильбурном Лейксайдским, кладоискатель Томас Торренс и его сообщник варвар Горм, повинные в преступлениях против Лорда и Святой Церкви, и скрывающиеся в городе Дуск, подлежат поимке и выдаче Лорду Лейксайдскому в течение двадцати часов.

— Я думаю, мы отобьемся, босс, — заявил Горм, поднимая палицу.

— А я думаю, что тебе думать вредно, — сказал я мрачно, — отобьемся мы сейчас или нет — не имеет значения.

Наступал момент истины. Мне стало жаль бедных жителей Дуска, чьи стены не способны были их защитить. Жалко людей, которых в случае моего очередного бегства мечом и магией станут воспитывать мои земляки. Стало жалко тех двух служак, которых погнали под страхом смерти искать непонятно в чем виноватых чужаков. Жалко умного, прямо какого-то вдохновенного Карла Бернса с его коллекцией ценнейших знаний, которые обречены исчезнуть навсегда.

Пьяная болтовня старого книгочея о стоге сена, вспыхивающего от уголька, о человечестве, которое само себя разрушает, приобрела в моих глазах конкретный смысл. Вот он, еще слабый, но уверенно разгорающийся очередной огонек. Сперва банда Бывалого, которую перебили, пытаясь поймать меня. Теперь вот беззащитный городок, под хлипкими стенами которого уже стоит армия Лейксайда. Если я продолжу убегать, у меня за спиной так и будут гореть города и гибнуть невинные люди. И рано или поздно меня накроют.

Это не рыцарский турнир, нет. Куда там рыцарскому турниру. Эта игра куда более жестокая и подлая. Она будет начинаться каждый раз заново, ибо всегда найдутся желающие в ней поучаствовать. Но разве мне кто-то запретит выйти из игры? Так что фига тебе, последний из виллисов.

— Так вы сдаетесь? — неуверенно спросил стражник.

— Да, пожалуй, сдаемся, — ответил я, — ведите, я во всем раскаиваюсь.

— А я? — спросил Джордж Винсент. Ответа ему не было.

* * *

Под символическим конвоем мы с Гормом вышли за ворота города. Под стенами нас уже ждали. И не горсть святых паладинов, а целая армия — не меньше тысячи человек. Наемники с мечами и копьями, заряженные катапульты, вольные стрелки с луками наготове. А еще — паладины; маги, кучкующиеся вблизи самого большого шатра и даже крестьяне с топорами и вилами. Видать все боеспособное население Лейксайда пожаловало. Ой, милорд, не думаешь ты о завтрашнем дне! Кто ж на полях будет работать, да кормить тебя со всей оравой?

Навстречу вышла высокая делегация. Сам Лорд Кильбурн, с ним — Верховный Маг, Епископ Лейксайдский, главы Гильдий Наемников и Вольных стрелков. Если бы мне еще месяц назад сказали, что встречать меня будут такие лица, меня бы расперло от гордости за оказанную честь.

— Что, добегались?! — завизжал епископ от радости, — вероотступники! Готовьтесь к геене огненной! Там вас заждались!

— Ну, мы, вообще-то, не спешим, — спокойно сказал я, — милорд, разрешите доложить кое-что.

— На колени, презренный, — процедил Лорд Кильбурн сквозь зубы.

— Это я успею, — меня трясло от собственной дерзости. В конце концов, терять уже было нечего, — у меня есть сведения об угрозе. Вам, милорд, Святой Церкви, и всему человечеству.

— Ты блефуешь, злодей! — крикнул епископ, — я вижу здесь одну угрозу, и это ты с твоим дружком-язычником!

— ПОМОЛЧИ, — холодным голосом прервал его лорд, — говори, о какой угрозе ты знаешь, кладоискатель?

— А мы можем поговорить наедине?

— Это обман, милорд, — зашипел епископ, — он хочет убить или заколдовать вас.

— Да заткнись ты, поп! — рявкнул Кильбурн и я, наверное, впервые в жизни, испытал к нему что-то вроде уважения, — прошу в мой шатер.

Шатер лорда представлял собой целую комнату. Побольше гостиной Бернса, а про палатки разбойников и говорить нечего. Была тут и большая походная кровать, и широкий стол, и мягкие кресла. Даже ковер был. Сколько ж носильщиков понадобилось, чтобы тащить эту роскошь? Хотя… это вряд ли бы понадобилось. Очень уж быстро армия Лейксайда настигла нас, явно не обошлось без магии. А шатры так, для комфорта. Привык наш лорд к комфорту, и свита его не лучше.

— Я слушаю тебя, кладоискатель, — сказал Кильбурн.

— Можете поправить меня, если что, — начал я, — нас с Гормом преследуют, как я понимаю, из-за книги «Мертвая жизнь», которую мы ищем. Это книга древнего темного культа, с помощью которой можно превращать людей в бессмертные ходячие трупы.

— Это все? — небрежно бросил лорд, — я ценю твою догадливость, но ради этого не стоило меня беспокоить. Это не поможет ни тебе, ни мне.

— А вы знаете, кто и с какой целью заказал мне найти эту книгу?

— Знаем. Как сообщил секретарь старейшины Гильдии Воров, заказчиком был некий Агар Уиллс, преуспевающий торговец. Он сказал, что книга «Мертвая жизнь» — его семейная реликвия. Неужели ты в это поверил? Что касается цели, то она нам не ясна. Но это и не важно. Культ «Мертвой жизни» запрещен Святой Церковью и все, что касается его, должно быть уничтожено.

— Верно мыслите, милорд. Если бы еще ваше окружение было столь же адекватным. Да, культ действительно опасен, но это еще полбеды. Дело в том, что Агар Уиллс — не торговец, а книга — действительно его семейная реликвия. В некотором смысле. Жрецов культа называли виллисами. И будучи изначально замкнутым сообществом, под конец существования, секта виллисов и вовсе стала одной семьей. У вас не возникло ассоциаций? Виллис — Уиллс?

— Так-так-так… Неужели виллисы не погибли? Продолжай.

— А что продолжать? Все и так ясно. Агар — потомок жрецов-виллисов, возможно, последний в роду. Он неплохо устроился, стал торговать, сколотил состояние. Но никакие деньги не смогли убить в нем главное — амбиции повелителя жизни и смерти, бывшие у него в крови. И все это время он шел к своей главной цели — возродить Найтсшедоу. Ее важно, в каком городе, главное — культ. Ритуалы, с помощью которых он сможет создать армию, просто раскопав кладбище. Надо ли объяснять, как трудно убить воинов, которые уже мертвы? У которых нет чувства боли и страха, которые не устают и бунтуют.