Генри Каттнер - Голос омара

— Макдафф! — окликнул он. — Макдафф! Как ты это сделал?

— Благодаря научному подходу, — бросил Макдафф через плечо.

В известном кабаре на Малой Веге гремела веселая музыка, двое комиков перебрасывались шуточками. За одним из столиков сидели Ао, Макдафф и капитан Рэмсей.

— Я все еще жду, что ты объяснишь, как это сделал, — сказал капитан. — Уговор дороже денег. Я же подписал твое прошение, верно?

— Признаться, — сказал Макдафф, — твоя подпись облегчила мне получение формального согласия на опеку над Ао, да живет она сто лет. Шампанского, Ао?

Девушка не ответила. С необычайным для нее интересом она смотрела в глаза молодого самца с Малой Веги, что сидел рядом.

— Помни, что я должен написать рапорт о полете, и мне нужно знать, что случилось со сфиги, — настаивал Рэмсей. — И с другой стороны, не думаешь же ты, что я рехнулся и дал за тебя полное ручательство? Нет, я написал осторожно: «насколько мне известно». Но ведь ты заполнил эту карточку задолго до того, как плод созрел, я же сам видел!

— Верно, — ответил Макдафф, потягивая шампанское. — Надо было лишь отвлечь внимание противника. Думаю, теперь я могу рассказать правду. Давай вспомним ситуацию. Ты собираешься оставить меня на Ксерии вместе с этим омаром, и я, чтобы уменьшить его преимущество, должен скомпрометировать его перед ксерианами. Выигрыш в лотерее был лишь неожиданным побочным эффектом. Просто заслуженная улыбка фортуны, основанная на использовании научных методов.

— Это ты о тех записях, которые нашел Эсс Пу… об ахинее насчет интерферометров и ионных анализаторов? Значит, ты нашел способ считать семена… Или нет?

— Конечно, нет, — Макдафф покачал бокалом и пригладил свои перья. — Я сделал эти записи специально для Эсс Пу. Он был так занят охраной сфиги и погоней за мной, что времени подумать у него не оставалось.

— Ничего не понимаю, — признался Рэмсей. — Даже если ты как-то узнал, сколько в плоде семян, как ты мог угадать, что лотерея будет заключаться именно в этом?

— Ну, это самое простое. Вспомни ситуацию на корабле. У всех еще свежа в памяти лотерея на Альдебаране, а по кораблю кружат слухи о контрабандной сфиги. Если бы никто этого не предложил, я сам подсказал бы эту идею и… Что такое? Уйди! Перестань!

Он обращался к комикам, подходившим к столу Макдаффа. Капитан Рэмсей взглянул на них как раз вовремя, чтобы увидеть новый скетч.

Традиция развлекать зрителей, высмеивая кого-то из них, Имеет многовековую историю, а галактические путешествия открыли в этом направлении необъятные возможности. Предметом насмешек стали целые виды и расы.

Двое комиков, оживленно болтая, принялись изображать обезьян, занятых ловлей блох. К общему хохоту не присоединились лишь клиенты, происходящие от обезьян.

— Фу! — гневно фыркнул Рэмсей и начал подниматься со стула. — Эти чертовы!..

— Тише, тише, капитан. Взгляни на это объективно. Это просто вопрос семантики.

Макдафф подмигнул.

— Будь выше этого и наслаждайся мастерством клоунов в абстрактном искусстве подражания. Я как раз собирался объяснить, почему нужно было отвлекать внимание Эсс Пу. Я боялся, что он сочтет странным такое быстрое созревание плодов.

— Фу! — сказал Рэмсей, но все-таки вновь опустился на стул, потому что комики начали другой номер. — Хорошо, продолжай.

— Отвлечь внимание, — довольно сказал Макдафф. — Ты встречал когда-нибудь худшего члена команды, чем я?

— Никогда, — ответил Рэмсей. — Ни разу в жизни.

— Вот именно. Меня перебрасывали из одной секции в другую, пока я не попал в секцию контроля атмосферы — именно туда, куда я и стремился. У ползания по вентиляционным трубам есть свои плюсы. Например, мне хватило секунды, чтобы опорожнить бутылку битетрапентатрихлорофеноксиуксусной кислоты, — он с наслаждением произнес название вещества, — в вентилятор Эсс Пу. Кислота должна была проникнуть всюду, и в плоды сфиги тоже.

— Трихлоро… что? Ты что-то сделал с плодами до лотереи?

— Ну да! Говорю тебе, лотерея — просто побочный продукт. Чтобы спасти собственную шкуру, я хотел подложить свинью Эсс Пу. К счастью, у меня был с собой запас гормонов. Тот, что я назвал, снимает потребность в перекрестном опылении и, по законам биологии, в результате получается плод без семян. Спроси любого садовода — так всегда делают.

— Плод без семян, — тупо повторил Рэмсей. — Перекрестное опыление… черт побери!

Несомненно, Макдафф собирался сказать что-то еще, но тут его внимание привлекло выступление комиков. Он умолк на полуслове, затянулся сигарой и стал внимательно смотреть. Тот, что поменьше, принялся выступать важно, словно павлин, стряхивая пепел с воображаемой сигары. Напарник издал радостный крик и хватил его по голове.

— Скажи, друг, — фальцетом воскликнул он, — что за пингвин был с тобой прошлым вечером?

— Это был не пингвин, — радостно захихикал первый. — Это был венерианин! — В то же мгновение свет прожектора упал на сморщенную голову Макдаффа.

— Что? Что?! Вы посмели!.. — рявкнул разъяренный Макдафф, но голос его потерялся в хохоте остальных гостей. — Ложь и клевета! Никогда еще меня так не оскорбляли!

Капитан Рэмсей задыхался от смеха.

Взъерошенный Макдафф грозно посмотрел по сторонам, встал и схватил Ао за руку.

— Не обращай на них внимания, — уговаривал его Рэмсей срывающимся от смеха голосом. — Ты же действительно венерианин, Макдафф, даже если утверждаешь, что вылупился в Глаз… то есть, я хотел сказать «родился». Да, по происхождению ты шотландец и относишься к гуманоидам, верно? Ты не более пингвин, чем я обезьяна.

Однако Макдафф уже шагал к двери. Ао послушно шла за ним, бросая прощальные взгляды парню с соседнего столика.

— Какая наглость! — кипел Макдафф.

— Вернись! — крикнул ему вслед Рэмсей, с трудом сдерживая смех. — Насладись абстрактным искусством подражания. Это всего лишь вопрос семантики…

Выпрямившийся, словно струна Макдафф игнорировал его зов. Таща Ао и семеня на своих коротких утиных ножках, Теренс Лао-Цзе Макдафф окончательно исчез во мраке ночи, бормоча что-то себе под нос. Как поймет наименее развитый читатель [10] Я имею в виду тех читателей, для которых использованные в рассказе научные термины оказались непонятными. , Макдафф был не совсем тем, за кого себя выдавал…

— Ха! — сказал капитан Рэмсей, широко улыбаясь. — Я все-таки дождался этой минуты! Хватит пить шипучую дрянь! Официант, виски! Нужно отметить одно событие. Понимаешь, впервые в жизни этот беспринципный мошенник покинул сцену, не оставив позади какого-нибудь обманутого бедолаги. Что? Ты о чем?! Какой еще счет, тупица? Ведь это Макдафф меня пригласил, и с него… О, проклятье!!