Владимир Губарев - Фантом

- ...первая партия - добровольцы. Они могут работать на крыше не более трех минут, - сказал Самойлов, - а убрав эти источники, - он вновь показал на красные пятна, - можно продлить время работы до шести-семи минут.

- И сколько времени потребуется на все? - спросил генерал.

- Сейчас трудно прогнозировать, но за несколько смен можно снять большинство из пятен, а затем на крышу надо выпустить луноходы, - пояснил Самойлов.

- Кстати, как дела с луноходами? - обратился Стрельцов к ученому. - Если мне память не изменяет, вы обещали их доставить сюда неделю назад?

- Обещал, - охотно согласился ученый, - однако главный конструктор попросил еще несколько дней, и я дал их ему... - И, заметив, что Стрельцов начал хмуриться, добавил: - Николай Иванович, это серьезная фирма космическая. Они, пока всех испытаний не проведут, изделие не выпустят. Но потом уже мороки не будет... Если бы так все работали...

- Хорошо, подождем, - согласился Стрельцов. - Ну, что, товарищи, даем "добро"? - обратился он к присутствующим.

- При одном условии, - заметил генерал, - добровольцев будем отбирать вместе. Согласны? - спросил он у Самойлова.

Тот кивнул.

- Интересно, найдутся ли такие? - засомневался доктор наук.

- Можете не сомневаться! - отрезал Стрельцов. - Благодарю всех, до завтра, - попрощался он.

Кардашов задержался в кабинете. Стрельцов стоял у схемы крыши, внимательно разглядывал ее.

- Как ты думаешь, справимся? - спросил Стрельцов. - Уж больно сильные поля...

- Самойлов сделает, - уверенно ответил Эрик Николаевич.

- Давно наблюдаю за тобой, - усмехнулся Стрельцов, - такое впечатление, что сомнения для тебя исключены. Поистине как "фантом" идешь к цели... Неужели ничего не свербит тут? - Стрельцов прижал руку к груди.

- Я знаю, что люди могут сделать невозможное. Если, конечно, в них верить. Вот и все! - Кардашов посмотрел на схему. - И в первую очередь там, где даже самые совершенные машины ничего не могут... Да, Николай Иванович, замечание ты сделал Самойлову правильное - о безопасности думать надо, но не отметить Самойлова нельзя... Вот я и хочу...

Стрельцов перебил его:

- Не воображай, что ты только один у нас умный и справедливый. Приказ я уже подписал - благодарность твоему Самойлову от Правительственной комиссии и премия. Как положено. А если очистит крышу, к Герою представлю...

Кардашов крепко пожал руку Стрельцову и быстро вышел из кабинета. А Николай Иванович еще долго стоял у схемы крыши, думая о чем-то своем.

На крыльце Эрика Николаевича ждали Самойлов и Тимофеев. Они вопросительно посмотрели на него.

- Все нормально, - директор улыбнулся, - до утра у нас есть свободное время. Может, махнем все-таки на "Мыс" к нашим - они, наверное, заждались, а?!

- Вперед. - Тема распахнул дверь "Волги".

- Ого, Тема, - Кардашов сел на заднее сиденье, - ты меняешь машины, как перчатки. Где такую красавицу раздобыл?

- Для вас, Эрик Николаевич! На "Жигулях" директору станции неприлично ездить. Мои ребята у пятого блока ее обнаружили, пришлось, конечно, ее отмывать, но теперь в пределах допустимого. За 30-километровую зону на ней нельзя, но внутри - сколько угодно.

Самойлов неуверенно топтался у машины.

- Эрик Николаевич, может быть, я останусь, - начал он, - у меня ребята в общежитии здесь, потолковать с ними надо...

- Без разговоров! На сегодня хватит, - перебил его Кардашов. - Садись это приказ.

Самойлов неохотно залез в машину. Тема взял с места рывком, все-таки полихачить он любил.

В вестибюле административного корпуса Кардашова ждали капитан Недогонов и парторг.

Эрик Николаевич с удивлением осмотрелся. Безукоризненная чистота, до блеска натертые полы.

Мимо прошли трое сотрудников, - спецовки выглажены, аккуратные белые шапочки. На шее у каждого висели пропуска: запечатанные в целлофан картонные квадратики и большое фото. Сотрудники направились к контрольно-пропускному пункту, где стояли два молоденьких милиционера. Они взглянули на пропуска, козырнули.

- Совсем другое дело, - заметил Эрик Николаевич. - Показывайте, что натворили, - обратился он к капитану и парторгу.

- Вот и ваш пропуск, - Недогонов протянул целлофановый квадратик, извините, фото не очень удачное, но другого в личном деле не было.

- Вообще-то директора АЭС положено знать в лицо, - рассмеялся Кардашов, но порядок нарушать не буду. На фото похож, а остальное не имеет значения.

Он предъявил пропуск, прошел через пост. Недогонов и парторг молча шли следом.

Лестница была приведена в порядок. "И где он достал мрамор?" - подумал Эрик Николаевич.

Всего несколько дней назад он шел по этой лестнице, и как все изменилось! Ну, а вестибюль второго этажа, где еще совсем недавно... Нет, Кардашову казалось, что он там, на своей станции... А почему здесь должно быть иначе?!

Уже не было фанерных щитов и брусков свинца - на окнах в вестибюле и переходе к первому блоку висели нейлоновые шторы. Они чуть колебались: работали кондиционеры.

Все двери в коридоре, что вел от вестибюля к кабинету директора, выкрашены - чувствовался запах свежей краски. Аккуратные таблички: "Главный инженер", "Партком", "Комитет ВЛКСМ"... Кардашов открыл последнюю дверь: несколько молодых людей сразу повернулись в его сторону. Очевидно, здесь шло заседание комитета комсомола.

- Извините, не буду мешать. - Директор закрыл дверь. Он успел заметить, что мебель в комнате новая, на подоконнике цветы. - Да ты, капитан, чудодей! повернулся он к Недогонову.

Тот не ответил, только улыбался. В приемной директора он увидел Людочку.

- Откуда? - удивился он.

- Товарищ Недогонов прислал машину, - Людочка смутилась, - директора положено встречать по всем правилам.

- Чудодей... всего тридцать шесть часов... чудодей, - повторил Кардашов, и вновь капитан промолчал.

Ну, и в кабинете директора все было как положено. На столе для заседаний стояла ваза с цветами, были разложены карандаши и чистые листы бумаги. За письменным столом, находившимся у окна ("как и на той станции", отметил Кардашов) тонко отточенные карандаши и пухлая папка. На ней значилось: "Тов. Кардашову. На подпись". Ясно, это Людочка постаралась.

Эрик Николаевич обнял Недогонова.

- Спасибо, капитан. Такого, честно говоря, не ожидал.

- Успели... - капитан покраснел, - но пропуска для второй смены еще не приготовили да и...

- Минутку, - перебил его Кардашов, - присаживайтесь. Сейчас обсудим все наши дела... Взгляните. - Он протянул парторгу листок бумаги, на котором было написано несколько фамилий. - Я не забыл никого?

- Нет, - сказал парторг.

- Сразу после обеда проведем собрание представителей рабочих коллективов, - сказал Кардашов, - пусть они решают сами, что делать с ними. - Он кивнул на листок. - А сейчас, - нажал кнопку, и тут же в дверях появилась Людочка, вызывайте ко мне руководителей отделов и службу главного инженера... В общем, капитан, за все спасибо, - обратился он к Недогонову, - а теперь выкладывай свои просьбы.