Анна Бильченко - Полет над грозой

— Вам-то что? — отозвался молодой человек, чья высокая, худощавая фигура застыла у соседней калитки.

— Мой старший сын никак бросить не мог, — продолжила она, вынимая пакеты из багажника автомобиля. — Все обещал, да воли не хватило. Так и курил, пока в свои сорок сердце не испортил. Теперь перевелся на офисную работу… предыдущую уже не тянул… Вот вы, я вижу, военный?

— Да, — ответил он с мрачной усмешкой. Слабеющее солнце делало почти черным его китель.

— Воевали, наверное?

— Воевал.

— Бросайте это дело. Раз уж вы на войне выжили, так зачем добровольно себя гробить?..

Поздний гость холодно встретил ее совет. Улица опустела; треск винила, приумноженный мощными динамиками, перерос во вступление к No Quarter. Двигаясь быстрыми, скользящими шагами, он вошел в калитку одного из аккуратных домиков, чьи крыши подпирали сумеречное небо. Дойдя до двери, он остановился, словно человек, знающий, что ему нужно сделать, но не знающий, как. Странная нерешительность сковала его движения, когда палец медленно потянулся к дверному звонку. Хриплые голоса из дворика напротив выкрикивали слова песни с громким смехом. В гостиной дома зажегся огонек. Дверь открылась, рассекая полоской света его худое лицо.

— Майор Стил, — сказал он, тихо, со странной тяжестью в голосе.

— Что-то случилось? — спросила темноволосая девушка.

— У меня для вас плохие новости, — ответил он, понемногу отводя взгляд.

— Какие?

Ее пальцы медленно сжали дверную ручку. Замок щелкнул вхолостую, словно незаряженный револьвер.

В глазах Стила мелькнула вымученная решительность.

— В вашего мужа стреляли, — произнес он.

Страх коснулся ее лица внезапной бледностью.

— Что с ним? — произнесла она, почти умоляюще.

Тонкие губы Стила сжались, словно пытаясь сохранить тишину.

— Вам правду? — спросил он, и его голос чуть дрогнул.

Она не ответила. Надежда угасла в ее взгляде, и пальцы соскользнули с дверной ручки, безвольно ударившись о воздух.

— Он не выживет.

Она прижалась к груди Стила. Тихий стон сорвался с ее губ, смолкнув в глубинах отчаяния. Ослепленная горем, она не видела то, что мог видеть Майкл сквозь сгустившуюся пелену темноты.

За пояс Стила был заткнут револьвер…

…Звук шагов казался громким, словно удары молота о наковальню. Майкл попытался шевельнуться, но быстро понял, что скорее свернет шею, чем опустит ноги на твердый пол.

— Грабли, грабли, грабли… — задумчиво повторил Хьюз, окинув взглядом полутемную подсобку. Хруст осколков стекла подсказал Майклу, что полковник вот-вот его найдет.

— Грабли: отсутствуют, — философски заметил Хьюз. — Добрый день, Майкл. А где же ведро?..

— Чем это вы заняты, полковник? — проговорил Майкл, пытаясь придать измученному голосу нотки строгости. — У вас других дел нет, как ведро искать? И откуда столько хлама в этой чертовой дыре?

— Простите, сэр, — отозвался Хьюз под звон металлических предметов. — До уборки не дошли руки. Если бы еще грабли не пропадали… да и ведро куда-то исчезло…

— Может, поможешь мне? — намекнул Майкл, отлично знавший, сколько времени Хьюз тратит на садоводческие истории.

— С радостью, сэр.

Полковник вытер ладони о дырявое полотенце, взял Майкла за обе ноги и аккуратно вытащил из кучи хозяйственного мусора.

— Благодарствую… — проговорил Майкл, схватившись за шею.

Хьюз улыбнулся. Единственным, что компенсировало его тягу к сверхъестественному, было то, что даже самые невероятные вещи не казались ему удивительными. Сегодня Майкл оценил это, как никогда.

— Пойду, пожалуй… — сказал Хьюз, чей грустный взгляд скользнул по подсобке, ища потерянное ведро.

— Подожди, — остановил его Майкл.

— Помочь подняться?

— Да нет. Все хотел тебя спросить, но забываю. Ты случайно не знаком с генералом Смитом — с тем, что служит в Министерстве?

— Которым из шести?

— Их шестеро?

— Было семеро. Один умер от инфаркта.

— Сочувствую… У него еще сын служит, такой рыжеволосый, Адам…

— Ах, Смит… конечно, я о нем наслышан. Очень интересно рассказывает о космических перспективах. Говорит, что лет так через восемьдесят мы построим настоящий космический флот.

— Через семьдесят шесть… — уточнил Майкл.

— Возможно, даже раньше…

— А о сыне его ты что-нибудь слышал?

— Только самое хорошее. Недавно с ним приключилось недоразумение, но генерал Лесли ему очень своевременно помог.

— Спасибо Лесли, — душевно улыбнулся Майкл. — Я видел Адама совсем недавно, в столице…

— Невозможно, — улыбнулся Хьюз. — То есть, маловероятно. Ты, конечно же, не веришь в астральных двойников…

— Почему? Где он сейчас?

— По слухам, на Ближнем Востоке. Отправили недавно, высадили… Увы, не все в нашем мире нацелены на гармонию и добро. Я вот подумал: творить добро — все равно, что засеивать грядку… или поливать саженцы… или травить жуков… В любом случае, идея благородна, но всходы не гарантированы. Пойду я, Майк. Если понадобится помощь, я у клумбы. Майора Джонсона я уже предупредил.

— Как… кого?

— Джонсона, — улыбнулся Хьюз. — Встретил его минут пять назад, немного пообщались, поделились мыслями. Майор интересуется астрономией и космонавтикой, весьма интересный человек.

Подняв лопату на плечо, Хьюз бодро прошагал до выхода.

— Проклятье… — шепнул Майкл. Худшие подозрения не замедлили сбыться: Джонсон был не тем, за кого себя выдавал.

Тихо выругавшись в адрес лже-майора, Майкл вцепился в ручку газонокосилки и огромным усилием поднялся на ноги. Он еще мог поверить в чудесное спасение из Нереальности, но создать пространственный тоннель офицеру ВВС эпохи "Quo" было бы явно не под силу. Улыбочка орионца снова всплыла в его памяти: чертов Арк заманил его в ловушку и захлопнул ее прежде, чем Майкл успел опомниться. Теперь же Джонсон знал все: факты, догадки, подозрения… и если он работал на Запредельного, положение вещей становилось незавидным.

— Проклятье! — громко выругался Ронштфельд.

Заместитель главкома шагнул в подсобку сквозь стену и прислоненную к ней вереницу ржавых лопат. Выглядел он так, словно его долго тащили по земле и швырнули в грязь одной из хьюзовских клумб.

— Ты в порядке? — спросил Майкл, все еще держась за шею.

— В порядке, — мрачно отозвался зам главкома. — Ты-то здесь как оказался?

— Не представляю… я отключился… наверное, меня швырнули через ускоренный тоннель…

— Ничего… эту победу я ему не подарю…

Ронштфельд согнул правую руку. В его ладони, деталь за деталью, вырисовывался матово-черный корпус "SNA". Части оружия самостоятельно складывались в единый механизм: микросхемы, генератор, ствол — и, наконец, пусковая пластина, на которую лег его палец.