Иван Афанасьев - Последняя надежда творцов

— Сейчас мы тебя допросим, — пообещал Юрий голосом, не сулившим пощады.

Подошедший Л'дари отверг эту мысль:

— Его следует убить как можно быстрее. Он снял мыслезащиту, и чародеи сейчас видят все происходящее. Ререно!

Прямо перед носом у Юрия блеснула сталь. Меч бойца Кошру проткнул голову медника насквозь, и темная в свете Желтка кровь струей брызнула на камни.

— В таких случаях надо пробивать голову. Иначе и при мертвом теле мозг еще около трех десятков вздохов может поддерживать мысленную связь. — Ререно отсек окровавленную голову и швырнул ее в реку. — Вот теперь разговаривайте без опасений.

— Л'дари, ты что, не хотел узнать, кому он служил, что сообщил о нас?

Жрец смерти разъяснил Юрию, что допрашивать лазутчика Оорда бесполезно. Пытки они переносят со смехом, а применить известное жрецам колдовство можно будет только в одном из городов Кошру.

— Я думаю, он уже сослужил свою службу Оорду. Следующим его приказом наверняка стало бы: убить Юри. Чародеи просто не могли предположить, что ты выстрелишь в морегреба. — Жрец немного поколебался, но потом добавил. — Я тоже не понимаю, как ты на это решился.

Кондрахин знал, что конды птиц не убивают. Его выстрел в морегреба выглядел в их глазах так же, как если бы он на Земле выстрелил в ребенка. Только он точно знал, что на его родной планете слишком многие выстрелят в ребенка, не задумываясь. Так что даже такое сравнение не могло передать всей необычности совершенного им поступка.

— Морегреб над сушей не летает. То был посланец чародеев. Если бы не мой выстрел, он утопил бы все лодки.

Ответом ему служило всеобщее молчание. Даже Овиту старательно смотрел в сторону. "Ну, пернатые, мне с вашими предрассудками считаться некогда. У нас ни проводника, ни карты, да и треть продуктов утонула." Кондрахин не спросил о судьбе Цако и Игасе. Это было ясно и так. Теперь их отряд уменьшился до шести человек.

— Предлагаю продолжить путь. Командовать буду я. Кому это не нравится, может идти своими ногами, куда глаза глядят. В первую лодку со мной Сувело и Л'дари. Плывем быстро, засады не ждем.

Теперь Юрий работал веслом, стараясь использовать каждую минуту светлого времени. Желток уже повис низко над горизонтом, и острые оконечности скал временами проплывали на его фоне, как черные корявые пальцы. Взошедшая Кошелка не могла осветить речную поверхность на достаточное расстояние, ждать же Капли пришлось бы несколько часов. Обе лодки отряда упорно держались на самой быстрине.

С заходом Желтка они вынужденно причалили. Приткнув лодки в тихой заводи, отгороженной от речных струй гранитным выступом, отряд остановился на отдых. Юрий приказал всем спать, взяв охрану на себя. К завтрашнему утру он порядком вымотается, но еще до восхода Желтка, при свете Капли, Кондрахин рассчитывал достигнуть песков и покинуть реку. Один раз он недооценил способностей чародеев, больше такое не повторится.

Когда над скалами поднялась меньшая из лун Иоракау, Юрий скомандовал отплытие. Все так же лодки держались основной речной струи, все так же методично, хоть и неторопливо работали весла гребцов. Среди проносящихся мимо скал появлялись разрывы — ровные места, песчаные пляжи, отмели. А потом течение сразу замедлилось, и река величаво покатила свои разом разлившиеся воды среди песчаных берегов. Юрий приказал держаться у левого берега. Он рассчитывал свернуть в приток и немного проплыть по воде.

Кроме всего прочего, им нужно было наловить рыбы на дорогу. Теперь Кондрахин, выполняя свою раннюю задумку, о которой пока молчал, направлял отряд через череду озер и протоков, чтобы затеряться среди них. Потом он рассчитывал достигнуть одного из нижних притоков Очибры и плыть по нему.

К восходу Желтка они уже вытащили лодки на берег, прикрыв их шкурами. Палатку не просто поставили на песке, они поставили ее в яме, закрыв вынутым из ямы песком ее почти доверху, — если смотреть с воды. Овиту ловил рыбу, Л'дари пересчитывал их припасы, Ререно охранял. Старые жрецы: Белас и Сувело отдыхали вместе с Юрием.

Кондрахина разбудил Овиту:

— Еще один морегреб. Летает вдоль реки. Я заставил всех спрятаться в палатке.

Кругом сопели испуганные конды. "А ведь они все молча признали мое главенство. Боятся чародеев. Я — их единственная надежда. Хоть и убийца птицы. Что же, шестеро — куда лучше, чем двое. Особенно если некоторые из них — знатоки колдовских искусств".

— Сувело, ты видишь морегреба? — Увидев подтверждающий жест старого жреца, Юрий приказал: — Следи за ним и сообщи, когда он уберется.

В ожидании землянин поинтересовался у жрецов, слыхали ли они раньше об использовании морегребов и других птиц чародеями. Жрец смерти как-то слышал, что чародей способен побудить всех пауков большого района нападать на людей. А старший жрец сказал:

— Есть заклятие вселения разума. Владеющий им чародей сможет, на время, видеть глазами иного существа, полностью подчиняя его своей воле. Для нас, кондов, годятся только птицы: морегребы и бакланы. Иные существа неспособны впустить в себя разум конда.

Землянин отметил для себя, что жрец допустил возможность использования заклятия другими существами, не кондами. Кого он имел в виду? Каменников или его, фальшивого левого самца? Следовало ожидать, что жрецы, изощренные в колдовстве, раскроют его истинное происхождение. Вполне может быть, что это уже произошло, но они молчат в соответствии с неведомыми постулатами своей веры.

Тем временем Белас продолжал:

— Использование такого заклятья надолго истощает силы чародея. Если во время вселения разума птица погибнет, чародей умрет вместе с нею.

— Ты сказал, для кондов годятся только птицы. А для каменников? — Кондрахин решил прояснить позицию старшего жреца.

— Их раса старше нашей, разум обширнее. Говорят, — я не могу утверждать, что это правда, — они способны подчинять себе и кондов.

"Так вот оно что! Меня могут подозревать и в том, что я — вселившийся в чужое тело каменник. Для них это предположение многое бы объяснило".

Когда птица с разумом чародея улетела, отряд продолжил путь. Теперь Юрий вместе с Ререно тащил на веревке лодки, а сидящие в них правые самцы отталкивались от берега веслами. Короткая веревка позволяла продолжать разговор. Юрий внимательно слушал, что рассказывал Сувело о восприятии и управлении энергиями.

— Хорошо обученный колдун уже способен видеть самые простые энергии. Тепло тела, работу мышц, волевые импульсы. Чародеи могут энергиями еще и управлять. Многократно пропуская энергетический поток через свое сознание, завивая его в кольцо или спираль, можно заполнить его таким количеством энергии, что волевой посыл будет существовать отдельно от чародея. Если чародей подготавливал энергетическое кольцо десять дней, то и просуществует оно примерно столько же, сохраняя его волевой посыл. Кольца лежат неподвижно, а вот спирали движутся к обозначенной для них цели, но при этом они быстро расходуют свою энергию. Для спирали преодолеть сто шагов — как просуществовать один день. Поэтому спирали готовят на один день. Здесь главное — пометить цель специальной меткой. Высшее искусство состоит в том, чтобы меткой стал предмет, который всегда используется кондом, против которого нацелено заклятие. Меч, самоцвет, браслет из меди — все годится.