Иван Афанасьев - Неспособный к белизне

Тем временем один из его приятелей успел вооружиться ножом, но приближаться к Кондрахину опасался. Увидев это, Юрий громко скомандовал:

— Ножи, деньги, документы — в кучу!

Поколебавшись мгновение, хулиган неохотно расстался со своим оружием. Пятый вовсе не был вооружен. А документов, как и следовало ожидать, ни у кого из них не оказалось вовсе. Да и денег — кот наплакал.

— Ладно, — смилостивился Юрий, — оставьте себе это барахло. Друзей своих оттащите в сторонку. Еще не скоро оклемаются. Но прежде ответьте: кто-нибудь в этом районе занимается организацией боёв?

Парни синхронно кивнули.

— Только учтите: никаких бумаг. У меня их просто нет.

Отвести Юрия к нужному человеку вызвался белвед, получивший обратно свой нож. Идти пришлось большей частью по фешенебельным кварталам, где похожий на поповскую рясу плащ Кондрахина нет-нет да привлекал внимание изысканно одетых горожан. Сам же Юрий размышлял о другом. Что-то в прошедшей схватке было не так. Не сразу он разобрался, в чем дело. Но потом вспомнил. У хулиганов всё время выражение лиц оставалось вполне дружелюбным, да и в голосе не чувствовалось угрожающих интонаций. Это был первый урок. Мимика белведов была бедна, а интонации голоса полностью отсутствовали. Одним и тем же тоном могли быть высказаны и упрек, и одобрение. К этому следовало привыкать. Какие же рожи, с точки зрения белведов, корчил Кондрахин!

Наконец они подошли к двухэтажному особняку. Как и у большинства здешних строений, вход здесь располагался со двора, за глухим высоким забором, сложенным из неотесанных камней.

Калитка была не заперта, но на лавке внутри двора вольготно расположились двое мордоворотов, каждый на голову выше Кондрахина. Один из них поигрывал блестящим металлическим шаром, привязанным к запястью тонким кожаным шнуром. К нему-то и поспешил проводник, что-то быстро прошептав на ухо. Охранник кивнул.

— Хозяин скоро будет. Пусть подождет.

Выполнивший свою миссию хулиган быстро ретировался. Юрий астральным зрением попытался проникнуть в дом. Там кто-то был, но кто и зачем — для него осталось загадкой. Умение читать местный астрал придет позже.

— Так, говоришь, боец погла? — спросил один из охранников, оценивающе рассматривая Кондрахина. — Да, морда побитая. Откуда сам?

— Сейчас или вообще?

— Где, спрашиваю, выступал?

— Много где, — уклончиво ответил Юрий. — Начинал на Погле, хотя сам с островов Ледника. Закончил на Гауризе, откуда срочно пришлось делать ноги. Объясню хозяину.

— С кем не бывает, — флегматично произнес охранник.

Дверь распахнулась, по порожкам медленно спустился со ступенек белвед в длинном халате и в таких же мягких тапочках, как у хулигана, приведшего сюда Юрия. Роста невысокого, движения плавные, как бы танцующие. Кондрахин сразу понял — это настоящий боец. Встав напротив землянина, он протянул ему два ремня: черный и белый.

— Хозяин не берет, кого попало, — хмыкнул охранник, беседовавший с Кондрахиным. — Продержишься против Сардика полный гатч, считай, ты в команде.

Гатч — пятнадцать земных минут, это Юрий знал. Беспокоило другое: он и понятия не имел, на какой черт ему ремни. Понятно, что ими обматывались кисти рук, но за сохранность своих кулаков он не беспокоился. Хотел было отказаться, но что-то остановило его. Показал на черный ремень. Сардику, естественно, достался белый.

Белвед ловко обмотал кисти рук мягким ремнем. Теперь-то Кондрахин понял, в чем тут дело. Свободный конец ремня полагалось держать зажатым в кулаке, что практически исключало возможность захватов, недопустимых по правилам погла. Юрий встал в боксерскую стойку. Она была непривычна ему, как нечто искусственное, а потому неправильное. Но приходилось импровизировать на ходу.

Первую же атаку он позорно прошляпил, пропустив удар в левый бок. Будь он белведом, бой на этом, должно быть, и закончился, ибо именно в этом месте у белведов располагалось крупнейшее нервное сплетение. Кондрахину удалось лишь отмахнуться, правда, весьма увесисто.

Сардик продолжал наступать, нанося серии ударов, но теперь Юрий был настороже и легко уходил от атаки. Будь это обычная драка, он давно бы закончил ее, но правила погла запрещали атаковать ногой или делать броски. Зато не были запрещены удары запястьем, чем спустя некоторое время Кондрахин не преминул воспользоваться. Разбрызгивая кровь из разбитого носа, Сардик покатился по земле.

— Годится, — поднявшись, сказал он и, не произнеся больше ни слова, вернулся в дом.

Кондрахина провели наверх в крохотную комнату на втором этаже. Следом зашел охранник и швырнул на лежанку охапку одежды

— Переоденься. Хозяин не любит выпендрежа. На площадке — другое дело.

— А вдруг он меня не возьмет, — усомнился Юрий.

— Возьмет. Ты пробу прошел. Мало кто против Сардика устоял.

— Но у меня никаких документов…

Охранник ухмыльнулся совсем по-земному:

— А кто их у тебя требует? Не дрейфь. Переодевайся, а старье можешь сжечь в печи. Это на первом этаже. Меня зовут Егис.

— Юрен, — в свою очередь представился Кондрахин.

— Ну, отдыхай.

Но расслабиться на лежанке удалось совсем ненадолго. Ширма на двери отодвинулась в сторону, пропуская в комнату толстяка в алом халате с нашитыми поверх черными кожаными ромбами. Следом вошел Егис, предоставляя Юрия, словно товар, выставленный в витрине магазина:

— Юрен из Гаузира. Боец погла. Курим-ган, ты будешь доволен: Сардик против него ребенок. Только посмотри на рожу, — из-за спины хозяина он подмигнул Кондрахину.

Вопросы Курима были лаконичны и прицельны: у кого работал, кто тренировал. К этому Кондрахин был готов. Дескать, выступал самостоятельно, получал маловато, зато никто не заставлял его участвовать в подставных поединках. Однако, на Погле самостоятельность не приветствуется. Одним словом, независимому бойцу плотно перекрыли все дороги, так что пришлось перебраться в Гауриз. Там только тренировался, причем совершенно самостоятельно: на тренера просто не было денег.

— Чем ты занимался на Гауризе? — спросил белвед

— Атраку готовил, — выбрал для ответа землянин в меру криминальный вариант.

Атрака, белведский эквивалент самогонки, делалась из произрастающего повсеместно на Двойном континенте угыясара, пригодного на корм скоту растения. Ее приготовление наказывалось штрафом и конфискацией устройства для приготовления, а вот продажа каралась намного строже. На Зеленом континенте атраки не знали, здесь произрастало достаточно растений, пригодных для виноделия.

— Готовил — и что с того? — терпеливо спросил Курим.

— Обвинили облыжно, что я ею торгую. Пришлось спешно покинуть Гауриз, и вот я здесь, без денег и документов. Надо как-то устраиваться…