Иван Афанасьев - Неспособный к белизне

Признание Кондрахина, несмотря на его заносчивый вид, должно было подкупать своей искренностью. В Фитире, особенно здесь, на севере, действительно, можно благополучно годами жить без документов. Но вот самостоятельно, без документов, подтверждающих личность, прорваться на арену для боёв — это нонсенс.

Курим должным образом оценил заявление Юрия.

— Ну, вот что, боец, — произнес он, — бумаги мы тебе справим. Только это стоит денег, которых у тебя нет. Я, — он ткнул себя толстым пальцем в грудь, — вкладываю их в тебя, еще не зная, когда будет и будет ли вообще отдача. А расходы предстоят большие. Поэтому поначалу будешь работать за крышу над головой и еду. Впрочем… — он сделал вид, что задумался, — есть еще одна возможность: бои без правил. Это уже деньги, пусть вначале и не великие, но если сможешь показать себя…

Юрий энергично замотал головой.

— Прости, хозяин, но этот путь не для меня. Один раз засветишься — и прощай карьера. А я ведь не так молод, как хотелось бы. И куда тогда деваться?

Курим вполне благодушно засмеялся:

— Сам выбирай. Только в тех боях не сопливые мальчишки с улицы выступают, а настоящие бойцы.

Юрий отлично знал, что бои без правил запрещены на всей Белведи. Их участникам навсегда закрывалась дорога в спортивный погл. Разумеется, его это не пугало, просто нужно было показать характер, а не соглашаться на любое предложение.

— Ладно, — подвел итог недолгой беседы Курим, — пару дней никуда не высовывайся. Егис расскажет тебя о наших правилах.

Грузный хозяин вальяжно удалился, а охранник повел Кондрахина по особняку. По пути он принялся наставлять Юрия: когда подъем, когда время для еды и о прочих бытовых мелочах.

— Пока будешь служить с нами в охране, — распорядился он.

— Я боец погла, а не слуга! — вспылил Юрий, высокомерно задрав подоконник. — И приказы мне отдавать будет только хозяин. И вообще — учти: я злопамятный.

Егис искренне удивился, но не обиделся.

— Ты пока никто, а я — старший охранник. И приказ не мой, а Курим-гана.

Кондрахин счел за благоразумное больше права не качать.

Внизу, в полуподвальном помещении особняка оказался небольшой, оборудованный тренажерами, спортивный зал. Здесь, как скоро выяснилось, тренировались охранники. Разумеется, речь шла не о погле. Хозяина полагалось защищать не по спортивным правилам, а всеми имеющими средствами. Поэтому в зале были развешаны по стенам клинки различных форм и размеров, цепи наподобие велосипедных, шары на прочных бечевках. Назначения многих снарядов Кондрахин вообще не понял.

Вскоре в зал спустились еще двое охранников, вероятно, сопровождавших Курима. Кондрахину тут же предложили показать своё умение. Учебный бой на цепях он проиграл, а вот на саблях и мечах ему не было равных. Когда же, в заключение он одним ударом кулака распорол подвешенную к потолку грушу, новые собратья по оружию и вовсе зауважали его.

Егис рассказал, для чего нужна охрана. Среди спортивных воротил нередки были стычки: кто-то кому-то перешел дорогу, кто-то кого-то подставил. За помощью к королевской страже не обращались: у самих рыльце в пушку, так что разбирались и защищались своими силами. У Курима было семь человек охраны, минимум двое должны были неотлучно находиться в особняке, еще двое сопровождали хозяина. И всю эту рать и самого Курима, по сути, кормили и содержали три куримовских бойца погла.

Последующие дни показали, что служба вовсе не была обременительной. Забор вокруг особняка и входная калитка были оснащены электрической сигнализацией, и охране не было нужды маячить во дворе. В помещении, выделенном для них, на стене висел плоский черный экран — так Кондрахин впервые в своей жизни увидел телевизор. Смотреть передачи ему страшно понравилось, хотя картинка была мутной, а звук хриплым. Ему было всё равно, что показывали, будь то спуск боевого корабля со стапелей Гауриза, или репортаж о запуске космического спутника в Занкаре, или светская хроника Фитира. Ну, и, конечно, бои мастеров погла.

Очевидно, что именно они в первую очередь должны были интересовать Юрия. Когда он спросил Егиса о времени их показа, тот молча сунул ему в руки подобие газеты, но без фотографий и рисунков. Кондрахин долго вертел ее в руках.

— Да ты к тому же неграмотный! — засмеялся, заметив это, охранник. — А, я запамятовал: ты же из Союза Кари. Там у вас, кажется, на хирге говорят?

Кондрахин насупился.

— Кто сейчас хирг помнит? Разве что старики по деревням. Все, считай, на уан перешли. Но я быстро научусь, ты только буквы покажи.

Графических знаков в азбуке уана оказалось девятнадцать. Правда, восемь из них обозначали дифтонги, зато написание слов полностью соответствовало их произношению. Через полчаса Кондрахин уверенно мог написать любую букву, а к вечеру читал более бегло, чем его потрясенный учитель. Первый шаг к физике Белведи был сделан.

Курим также выполнил своё обещание. На третий день он самолично вручил Юрию пластиковую карточку с неизвестно когда и кем сделанной объемной фотографией. Из нее Кондрахин узнал, что теперь он законный подданный Его Величества короля Фитира всемилостивейшего Муирина из династии Туан. С этого дня жизнь его стала стремительно изменяться. Хозяин частенько брал его с собой, и Юрий оценил спортивную, а точнее, околоспортивную, закулисную кухню Фитира.

Наконец наступил день, когда Кондрахина отвели к тренеру — ветхому старичку, о которых говорят: в чем только душа держится. Однако на поверку старик оказался куда прочнее. Он сразу же поставил Юрия в учебную схватку с молодым бойцом. Сам же одновременно был и судьей, и тренером, объяснявшим ученикам по ходу боя их ошибки. При этом движения его были быстры и экономны. Видимо, в молодые годы он сам был незаурядным спортсменом. Свой бой Кондрахин выиграл без труда, хотя и получил от наставника массу замечаний. Особенно это касалось его стойки. Белведы держатся совсем иначе, защищая свои уязвимые точки. Но у Юрия они-то располагались вовсе не там! Но боксерскую стойку ему все же пришлось видоизменить, ведь в погле разрешены удары ниже пояса. В конце концов тренер махнул рукой на необычную манеру боя своего нового подопечного, здраво рассудив, что его стойка, по крайней мере, сбивает соперников с толку.

Научил он Юрия так называемым грязным приемам. Например, как бы случайному удару головой, что в погле допускалось. Немало почерпнул Кондрахин и из демонстрации перемещений и способов внезапной атаки. Короче говоря, уже через неделю ежедневных тренировок старик-тренер убедил Курима, что Юрена можно заявлять на первый бой.

Поединок проходил в спортивном зале Хевека, примерно на триста амфитеатром расположенных посадочных мест. Из них было занято не больше половины, по чему Кондрахин мог судить, что больших денег его хозяин сегодня не заработает.