Айзек Азимов - Второе Установление

фундаментальная единица Межгалактического Стандартного Времени, секунда, определялась как

промежуток времени, за который свет проходит 299776 километров. 86400 секунд были произвольно

приравнены к одним Межгалактическим Стандартным Суткам, а 365 этих суток – к

Межгалактическому Стандартному Году.

Почему 299776? Или 86400? Или 365?

Дело в традициях – говорили историки, обходя суть вопроса. Дело в определенных

таинственных числовых закономерностях – говорили мистики, маги, нумерологи, метафизики. Дело в

том, что первичная планета – дом человечества – имела определенные естественные периоды

обращения, откуда и могли быть выведены эти взаимоотношения – говорили очень немногие.

Точно не знал никто.

Тем не менее дата, когда крейсер Установления "Гобер Мэллоу" натолкнулся на калганскую

эскадрилью во главе с "Бесстрашным" и, отказавшись допустить на борт отряд для обыска, был

разнесен на тлеющие осколки, совпала с 185-м 11692 Г.Э. То есть это был 185-й день 11692 года

Галактической Эры, исчислявшейся от восшествия на престол первого Императора из традиционной

династии Кэмблов. Считая от рождения Селдона шед 419-й год Р.С., а от основания Установления -

348-й год Э.У.*) На Калгане было 185-е 56 П.Г. – начиная от введения Мулом Первого Гражданства.

Во всех случаях, конечно, начальные даты года были выравнены для удобства так, чтобы счет дней

совпадал независимо от эры.

И, кроме того, на всех миллонах миров Галактики существовали миллионы местных времен,

основанных на движении их собственных небесных соседей.

Но, как бы то ни было, 185-е 11692-го или 419-го, или 348-го, или 56-го, или какого угодно

было именно тем днем, на который потом ссылались историки, говоря о начале Стеттиновой войны.

Для доктора Дарелла число это, однако, ассоциировалось с другим событием. Это был

тридцать второй день с того момента, как Аркадия покинула Терминус.

Лишь немногим дано было заметить, с каким трудом Дарелл притворялся все это время

равнодушным.

Но Элветт Семик полагал, что о чем-то догадывается. Он был старым человеком и говаривал,

будто его нервные оболочки покрылись известью до такой степени, что процессы мышления

сделались жесткими и неподатливыми. Он сам приветствовал и даже напрашивался на всеобщую

недооценку своих способностей, первым подтрунивая над собой. Но его глаза, потускнев, не стали

менее проницательными, а разум, лишившись живости, не потерял опыта и мудрости.

_____________________________________________________________

*) Некоторое, хотя и не очень существенное расхождение в хронологии с книгой

первой: см. дату рождения Селдона в цитате из "Галактической Энциклопедии" в

первой главе первой части романа "Установление" (прим. перев,)

Он только скривил поджатые губы и спросил:

– Почему бы тебе не предпринять чего-нибудь?

Звук этих слов словно физически кольнул Дарелла, и он, поморщившись, сердито сказал:

– На чем мы остановились?

Семик разглядывал его печальными глазами. Он повторил:

– Лучше бы ты что-то предпринял насчет девочки.

Он вопросительно приоткрыл рот с редкими желтыми зубами. Но Дарелл холодно ответил:

– Вопрос заключается вот в чем: можешь ли ты достать резонатор Симса-Молффа на

требуемую частоту?

– Я уже сказал, что могу, но ты не слушаешь…

– Извини, Элветт. Понимаешь, то, что мы делаем сейчас, для каждого человека в Галактике

куда важнее, чем вопрос безопасности Аркадии. По крайней мере для всех, кроме Аркадии и меня, и я

готов присоединиться к большинству. Как велик будет резонатор?

Семик засомневался.

– Я точно не знаю. Можно посмотреть в каталогах.

– Какой он будет величины? Будет ли он весить тонну? Или фунт? Будет ли он размером в

городской квартал?

– О, я-то думал, что тебе надо знать точно. Это маленькая штучка, – он показал на сустав

большого пальца. – Примерно такая.

– Отлично. Можешь ли ты смастерить что-то в этом духе?

Дарелл быстро сделал набросок в блокноте, лежавшем на коленях, и протянул эскиз старому

физику. Тот с сомнением изучил его, затем хмыкнул.

– Знаешь, в моем возрасте мозги покрываются известью. Что ты пытаешься сварганить?

Дарелл колебался. На миг он отчаянно позавидовал знанию физики, заключенном в мозгу

собеседника. Владей он таким же знанием, и ему не пришлось бы облекать свою мысль в слова. Но

толку от переживаний было мало, и хочешь не хочешь, а пришлось вдаться в объяснения.

Семик покачал головой.

– Тебе понадобятся гипер-реле, причем в большом количестве. Только они обладают

достаточным быстродействием.

– Но такое устройство можно изготовить?

– Ну конечно.

– Ты можешь раздобыть все детали? Я имею в виду – не болтая лишнего. По ходу твоей общей

деятельности.

Семик приподнял верхнюю губу.

– Взять пятьдесят гипер-реле? Я за всю жизнь столько не использовал.

– Мы сейчас заняты оборонным проектом. Не можешь ли ты придумать что-нибудь

безобидное, чтобы отвести глаза? Деньги мы достанем.

– Н-да. Может, я что-то и придумаю.

– Сможешь ли ты сделать всю штуковину достаточно миниатюрной?

– Гипер-реле могут быть микроскопических размеров… соединения… детали… О Космос, тут

же несколько сот схем.

– Знаю. Какой величины?

Семик показал руками.

– Слишком большая, – сказал Дарелл. – Я должен подвесить ее к поясу.

Он медленно скомкал свой набросок. Когда тот превратился в жесткий желтый ком, он бросил

его в пепельницу, и бумага исчезла в крошечной белой вспышке молекулярного распада. Дарелл

спросил:

– Кто это стоит у дверей?

Семик наклонился над своим столом и взглянул на маленький молочный экран около дверного

индикатора.

– Тот молодой парень, Антор. И с ним еще кто-то, – сказал он.

Дарелл отпихнул свой стул.

– Семик, никому из остальных пока не говори. Эта информация смертельно опасна;

достаточно, если риску подвергнутся только две жизни.

В кабинет Семика, по своему убранству вполне соответствовавший возрасту хозяина, Пеллеас

Антор ворвался подобно пульсирующему вихрю активности. В неподвижном воздухе тихой комнаты

широкие рукава летней рубашки Антора, казалось, еще колыхались от дуновений теплого ветерка. Он

сказал, представляя:

– Доктор Дарелл… Доктор Семик… Орум Диридж.

Его спутник был высок ростом. Длинный прямой нос придавал его узкому лицу слегка

угрюмый вид. Доктор Дарелл протянул руку. Антор чуть улыбнулся.

– Лейтенант полиции Диридж, – подчеркнул он и значительно добавил: – С Калгана.

Дарелл резко и пристально посмотрел на молодого человека.

– Лейтенант полиции Диридж с Калгана, – повторил он отчетливо. – И вы привели его сюда.