Александр Абердин - Дети Сиспилы

— Зато я знаю. — Ответил арнисе Стос громким голосом.

О сексе и своем желании он забыл в ту же секунду и то упругое, пульсирующее тело, которое Эллис с силой сжимала у себя между ног, тотчас превратилось в нечто совершенно жалкое и дряблое. Она даже вздрогнула от этой метаморфозы и с испугом посмотрела Стосу в глаза. Тот, глядя на девушку с болью и состраданием, спросил у неё хриплым голосом:

— Эллис, как давно ты была у врача?

Девушка снова вздрогнула и глаза её быстро наполнились слезами. Отвернувшись в сторону, она отрывисто спросила:

— У какого? У венеролога?

— Нет, моя маленькая, нежная Эллис, у онколога.

Та упала лицом на его плечо и, всхлипнув судорожно и болезненно, ответила:

— Четыре дня назад, Стас. Он сказал, что у меня есть ещё пять месяцев, а потом будет поздно. Или ты думаешь, что я бросила МГИМО и стала безумно дорогой шлюхой только для того, чтобы не работать, как это делают все нормальные люди, а трахаться за бешенные деньги?

Взяв лицо Эллис в свои руки, Стос медленно приблизил её глаза к своим, стал нежно целовать подбородок и губы девушки, а затем очень тихо, но внятно, сказал ей:

— Эллис, милая, поверь, не так давно я вложил себе в рот ствол револьвера только потому, что у меня у самого был неоперабельный рак лёгких. Да, к тому же быстротекущий. Сейчас же я здоров, как целое стадо быков. Девочка, со мной произошло самое настоящее чудо, которое не способна объяснить современная наука. Это чудо может сегодня произойти и с тобой, девочка, если ты полностью поверишь мне, позволишь слегка оцарапать твою кожу немного ниже ребер, не станешь задавать никаких вопросов и наберёшься терпения на каких-то шесть часов. Поверь мне, Эллис, ты почти ничего не почувствуешь, а через шесть часов мы с тобой будем трескать на кухне жирную, вкусную буженину, есть жареное мясо, копчёную осетрину, лопать острые корейские и кавказские приправы, да, ещё и пить водку стаканами и ты навсегда забудешь о том, что совсем недавно находилась чуть ли не при смерти. Ты согласна ради этого просто взять и поверить в чудо? Эллис, я умоляю тебя, не отказывайся, ни о чём меня не спрашивай, а просто поверь мне и всё! Ты будешь здорова.

Зрачки девушки расширились и она, с подвыванием в голосе, буквально простонала трясущимися, побелевшими губами:

— Стас, я готова поверить во что угодно, лишь бы только излечиться. Спаси меня, Стас, я не хочу умирать. Мне страшно.

Сбросив девушку с себя, он, рассмеявшись весело и беспечно, легонько ухватил её за нос и, потрепав немного из стороны в сторону, грубоватым голосом проворчал:

— Ну, вот, заладила. Хватит причитать, дурёха, давай-ка лучше поскорее займемся делом. А делов-то тут всего ничего, я сейчас принесу хлор-эфир, спирт и ножичек. Мне нужно будет сделать у тебя на коже лишь небольшой надрез, а потом ты снова ляжешь на меня сверху и будешь лежать так, словно тебя убили и ты уже в гробу. Иначе точно быть беде.

Эллис смотрела на него с такой надеждой, что он даже смутился. Быстро сбегав за всем необходимым, Стос протер спиртом сначала кожу девушки, а затем острое лезвие хозяйственного ножа, кончик лезвия которого он выдвинул миллиметра на два, не более. Обработав кожу Эллис хлор эфиром, он быстро и уверенно сделал надрез и снова положил девушку на себя, совершенно не обращая внимания на то, что кровь девушки испачкала дорогие простыни, а чтобы той было удобнее лежать на нём, положил на свое плечо ещё и подушку.

Повернувшись к нему лицом, та лежала и смотрела так пронзительно, что ему даже стало почему-то очень больно и горько, словно это он был виноват перед ней за всё то, что с ней произошло. Стос не стал её ни о чём расспрашивать, а просто улыбнулся ей, зажмурил глаза и крепко прижал девушку к своему большому и сильному телу, которое, внезапно, превратилось в операционный стол. Лулу же, тем временем, быстро проделала в нём дырку, после чего сказала весёлым, задорным голосом:

— Ну, теперь не дергайся, Станислав Игоревич, если не хочешь разорвать меня на две части. Я наполовину перехожу в Эллис. Да, кстати, постарайся не отвлекать меня всякой глупой болтовней и ещё чем-нибудь похуже.

Чуть шевельнув губами, Стос сказал:

— Эллис, девочка моя, теперь не шевелись, закрой глаза и молчи. Это уже началось. Скоро ты будешь совершенно здорова, моя белокурая, сахарная девочка Эллис. Ты уже начала выздоравливать, моя маленькая.

Та послушно закрыла глаза и замерла. Она действительно почувствовала, как в её тело из этого мужчины входит что-то прохладное и бодрящее. Это было так неожиданно, что она чуть не вскрикнула, но сдержалась и постаралась полностью расслабиться. Спустя несколько минут она почувствовала, что тупая, ноющая боль в её правом боку как-то очень уж быстро затихла и ей сделалось невероятно легко и приятно. Теперь она уже не сомневалась в том, что этот мужчина, на котором она лежала, не обманывал её и что он действительно сразу же обнаружил в ней болезнь, которая медленно убивала её. Спустя ещё какое-то время она, словно бы впала в оцепенение.

Вместе с тем Эллис каким-то уголком своего затуманенного сознания ощущала, что какая-то неведомая ей сила высасывает из её тела раковые клетки. Эллис не могла пошевелить даже веками, а не то, чтобы рукой или ногой. Однако, это не было похоже на сон, который пришел к ней позднее. К тому же, засыпая, она уже очень отчётливо ощущала, что полностью выздоровела и теперь её жизни уже не грозит никакая опасность. Отчего к ней пришла такая уверенность, она не знала, как и не знала того, что её вылечило, этот удивительный мужчина или какие-то высшие, космические или подземные силы.

Вместе с тем она успела отметить ещё и то, что при этом она испытывала какое-то совершенно необыкновенное ощущение слияния с этим мужчиной, словно между их телами был переброшен какой-то волшебный мостик. Отчасти это было похоже на то, что она, порой испытывала ещё тогда, когда не была проституткой и у неё был парень, но, вместе с тем, всё было совсем по другому, словно Станислав соединился с её телом своей душой, своей кровью и ещё чем-то иным, совершенно ей неизвестным. Наверное, он, всё-таки, был каким-то колдуном или магом, а не простым человеком. Иначе чем можно было объяснить всё то, что с ней происходило в эту ночь?

Лулуаной очень выручило то, что она жила в теле Стоса уже целых пятьдесят семь дней. Отлично изучив за это время физиологию человека, она довольно легко смогла погрузить в глубокий сон и своего симбионта, и Эллис своим нейропарализатором. Это позволило ей без какого-либо риска для себя основательно излечить все те болезни, которые она смогла обнаружить в теле девушки. Заодно она импортировала в тело Стоса все раковые клетки, которые, также, как и его, оказались пригодными для грядущего самоделения. К тому же она смогла взять нужные ей биопробы практически всех внутренних органов, желез внутренней секреции, нервных тканей и даже головного и спинного мозга.