Наталья Деева - Хирург

Лёжа на заднем сидении, девушка спала и мирно посапывала. Похоже, ей полегчало. Но всё равно лучше перестраховаться. Повернув ключи зажигания, он повёл машину к нейрохирургии, где договорился с Лисицким определить девушку на сутки в отделение.

Сегодня была та же смена, что и в день, когда Оленьку сюда привезли. Пока она спала, Хирург прохаживался вдоль клумб и курил сигарету за сигаретой. Он поймал себя на мысли, что боится, и страх этот неконтролируемый, в душе нарастает тихая истерика. Ни за одного человека он так не боялся. Разве что за Полковника перед смертью, но тогда была смутная тревога, сейчас же…

— Добрый день, — услышал он и вздрогнул, оборачиваясь.

Это была Светлана Стоянова.

— Что случилось? — спросила она, поднося к губам тонкую сигарету.

— Оленьке стало плохо, пусть сутки побудет у вас, мало ли что.

Светлана сощурилась:

— Удивительно, что она выжила. Но ещё более удивительно, что смогла ходить. Как вы узнали?

— Почувствовал, — сказал он сухо. — А сейчас мне не нравится, что я чувствую.

Сообразив, что он не расположен болтать, Светлана удалилась. Хирург сел на скамейку без спинки и попытался привести мысли в порядок. Значит, Ольга убивает без ритуала возврата. Это хорошо или плохо? Уникальная способность, учитывая слабый иммунитет человечества… Или гипериммунитет? Другой вопрос: действительно ли жена чужака тоже подлежала уничтожению? А если нет? Значит, Ольга обрекла себя на смерть. Ни на один вопрос нет ответа. Кроме того, вереницей выстроились другие вопросы: способна ли она убить любого, кого пожелает? Если так, то плохо, очень плохо. Тогда она сама — опасный для Целого элемент. Вдруг, возвратившись с того света, она переродилась? Да ещё контакт с чужаком… Переродилась во что-то невообразимо опасное. Или ценное?

Хирург спросил себя, что бы он предпочёл: чтобы она осталась жить, переродившись, или чтобы умерла, оставаясь нормальной, и с ужасом отметил, что хочет, чтобы она жила любой ценой. Успокоил себя, что понял бы, если бы с ней что-то было не так. Значит, просто стечение обстоятельств. Сегодняшняя ночь решит если не всё, то очень многое. Если Ольга выживет, нужно обязательно показать её хелперу. Хелпер уж точно почувствует.

У неё не было инкубационного периода. Это странно, но у киллеров с очень мощным потенциалом он отсутствует. Их небольшой процент, но они есть. Как ни крути, нужен хелпер. Не Женя, нет, — Вика. Даже если с Ольгой что-то не то, Вика никому не расскажет.

"Боже, что я делаю? Я собираюсь нарушить закон!"

Алекс

— Вставай! Ну, вставай же! А то не успеем.

С трудом разлепив веки, Алекс увидел нимфу Леру, разрумянившуюся после сна.

— Ну ты засоня! Будильник не слышишь, что ли?

Проследив, чтобы Алекс проснулся, она занялась собой, сняла майку, заменявшую ночнушку, и накинула коричневый сарафан с бахромой. Как выяснилось, Лера предпочитала женщин, и к юноше, который на десять лет её моложе, испытывала даже не дружеские — материнские чувства.

— Уже? — Алекс разлёгся, раскинув руки.

Голова звенела от выпитого накануне, тянуло в сон. Трёхдневная пьянка наконец закончилась: сегодня гости разъезжались по домам.

— Да, они в машине. Вставай!

Поборов лень, он умылся и подоспел как раз, когда волосатый Саша и лысый Андрей садились в раздолбанный джип "Ниссан"; Полина, их общая жена, обнималась с Алёной. Её светловолосый друг — тоже Алекс — стоял в сторонке, опершись о лестницу из белых камней. Заметив, что в полку прощающихся прибыло, Полина чмокнула Алекса в щёку, с Лерой же целовалась долго и страстно. Отстранившись, села на переднее сидение рядом с Сашей, своим официальным мужем, и послала всем воздушный поцелуй:

— До свидания ребята! С вами было классно…

Её голос утонул в рёве двигателя. Как выяснилось, Кирилл уехал вместе с ними, прихватив волынку и гитару. Провожая взглядом джип, захлёбывающийся облаком пыли, Алекс ощущал облегчение, граничащее с опустошением. Всё это время словно бродил в тумане. Как будто не он проживал эту жизнь, а кто-то вместо него. Сейчас снова вернулся Алекс-настоящий со своими проблемами, комплексами и грузом вины.

— Лера, — проговорил он и взял молодую женщину под руку. — Можешь оказать мне маленькую услугу?

— Смотря какую, — кокетливо проговорила нимфа.

Алекс облизал губы и сказал:

— Можешь позвонить со своего телефона одному человеку… Мне важно знать, всё ли там в порядке. Просто позвонить и сделать вид, что ошиблась.

— Без проблем. Идём в дом, там телефон, — она взлетела по ступенькам, отыскала слайдер под ворохом вещей. — Говори номер.

Алекс продиктовал по памяти. Только бы она взяла трубку! Если возьмёт, значит, жива.

Гудки… бесконечно долгие гудки. Сплетаются, обвиваются петлёй. Алекс почти видел похороны, накренившийся крест и цветы на могиле…

Щелчок. Усталый, выцветший голос проговорил:

— Алло.

Алекс облегчённо вздохнул. Лера проговорила:

— Здравствуйте, а Костю можно?

— Вы ошиблись.

Вызов сбросили.

— Спасибо, — Алекс вытер пот и попытался унять скачущее сердце.

— Кто это был? Подруга? — полюбопытствовала Лера. — Голос, вроде, зрелый.

— Мама. Мы поскандалили сильно, — солгал он.

— Так, — Лера упёрла руки в бока. — А ну живо мириться! Девок у нас может быть много, а вот мама одна. И что бы она ни делала, что бы ни говорила, она всё равно тебя любит и переживает больше, чем ты сейчас. Что смотришь? Думаешь, не вижу, как ты нервничаешь? Вот телефон, быстро звони.

Может, она права? Вся эта беготня не стоит выеденного яйца, о нём давно забыли. Самое время вернуться, успокоить её. Он представил, как откроется дверь, выглянет мама и бросится на шею. Нет, скорее даст пощёчину, но потом все равно обнимет. Картина "Возвращение блудного сына". И будет всё, как прежде: теплая постель, привычная обстановка, письменный стол, Интернет… Как заманчиво!

Он взял телефон, открыл.

"Все люди на земле несвободны, потому что всегда есть те, кого они любят". "УМРИ". "Представляю, как он будет выгребать, такой незаменимый!" "Ты ведь дорожишь жизнями своих близких?"

— Я не могу. Всё не так просто… Рассказывать не буду, извини. Но если я позвоню, будет плохо всем.

Вернув телефон, он выбежал на улицу и побрёл по дороге мимо покосившихся заборов, мимо присыпанных пылью сосен, и шёл, пока не упёрся в магазинчик. Рука нырнула в карман: деньги есть. Сколько? Тридцатка. Как раз хватит на вино.

Спиртное — отличное обезболивающее. Три дня он парил в облаках, оставив на земле всё то, что гнетёт, но стоило отрезветь, и друзья превратились в кукол, радость — в опустошение.

Подходя к дому, он услышал флейту и остановился. Хорошая всё-таки Лера, хоть она и не любит мужчин. Хорошая, но странная. Нимфа — что с неё взять?