Роберт Хайнлайн - Шестая колонна

– Лично меня это вполне устраивает, – заметил Минковски. – «Сержант Минковски» – звучит совсем неплохо. Меня не взяли в армию раньше из-за больного сердца. А что до церкви, то все эти сказки про Великого Бога Мотаа не для меня, я сюда ходил только ради того, чтобы бесплатно поесть и свободно вздохнуть.

Он снял трафарет со спины азиата, а Смит принялся закрашивать быстросохнущей несмываемой черной краской обведенный тонкой линией контур иероглифа.

– Интересно, что это по-ихнему означает?

– А разве ты не слышал? – спросил Смит и перевел ему.

На лице Минковски появилась восхищенная улыбка.

– Вот это да, – протянул он. – Если бы кто-нибудь попробовал сказать такое мне, ему бы не поздоровилось. А ты меня не разыгрываешь?

– Да нет. Я был в центре связи, когда этот рисунок передавали из Главною храма, то есть из штаба. И вот еще какая любопытная штука. Я видел на экране того типа, который передавал рисунок, так он тоже азиат, точь-в-точь как вот этот, – Смит ткнул пальцем в сторону бесчувственного тела. – Но его называли «капитан Даунер» и обращались с ним так, как будто он из наших. Что бы это могло значить?

– Не знаю. Наверное, он за нас, иначе не был бы в штабе и на свободе.

У меня краска осталась, что с ней делать?

Применение оставшейся краске нашлось – капитан Айзекс заметил это сразу, как только вошел, чтобы посмотреть, как идут дела. Он с трудом сдержал улыбку.

– Я вижу, вы тут добавили кое-что от себя, – заметил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно официальнее.

– Жаль было, что краска пропадает, – объяснил находчивый Минковски.

– Уж очень он был весь голый.

– Ну, это дело вкуса. Я бы сказал, что так он выглядит еще голее. Ну ладно, оставим это. Поторопитесь, ему нужно еще обрить голову.

Пять минут спустя Минковски и Смит стояли в ожидании у дверей храма. На полу у их ног лежал Голос Кулака, завернутый в одеяло. К храму на полной скорости подъехал полугрузовой дуоцикл и резко затормозил у самого входа.

Раздался гудок, и из окна машины высунулась голова капитана Айзекса, который сидел на месте водителя. Минковски, бросив сигарету, взял лежавшего на полу азиата за плечи, а Смит за ноги, они с трудом подняли его и подтащили к машине.

– Кладите на заднее сиденье, – приказал капитан Айзекс.

Минковски сел за руль, а Айзекс и Смит втиснулись на сиденье рядом с тем, кого им предстояло вскоре продемонстрировать публике.

– Нужно найти где-нибудь скопище азиатов побольше, – сказал капитан.

– Если там будут и американцы, тем лучше. Поезжай быстрее и не обращай ни на кого внимания. Если кто-нибудь попробует нас остановить, я уложу его своим посохом.

И он пересел так, чтобы смотреть вперед через плечо Минковски.

– Хорошо, капитан. А неплохая тачка, – добавил Минковски, когда дуоцикл рванулся вперед. – Как это вы ее так быстро раздобыли?

– Пришлось уложить парочку азиатов, – коротко ответил Айзекс. Смотри, перекресток!

– Вижу!

Машину резко развернуло, и она едва проскочила перед самым носом у потокаавтомобилей, двигавшихся в поперечном направлении.

Полицейский-паназиат замахал на них руками, но они были уже далеко.

– Как по-вашему, капитан, вон то место годится? – спросил через несколько секунд Минковски, указав подбородком вперед, на обширную площадь перед общественным центром.

– Годится.

Капитан склонился над неподвижной фигурой на полу и поднес к ней свой посох. Азиат зашевелился. Смит навалился на него и покрепче замотал одеялом голову и плечи жертвы.

– Выбирай место, какое хочешь, и остановись. У нас все готово.

Машина остановилась так внезапно, что всех бросило вперед. Смит распахнул заднюю дверцу, и они с Айзексом. взявшись за углы одеяла, выбросили уже пришедшего в сознание азиата на улицу.

– Сматываемся. Пат!

Машина прыгнула вперед, предоставив остолбеневшим от изумления и ужаса азиатам самим искать выход из позорной ситуации. Двадцать минут спустя краткое, но четкое донесение о происшедшем уже было вручено Ардмору, сидевшему в своем кабинете в Цитадели. Он просмотрел его и передал Томасу.

– Смотрите, Джефф, вот это фантазия у ребят! Томас прочел донесение и кивнул.

– Надеюсь, что и все остальные справятся не хуже. Пожалуй, надо было дать им более подробные указания.

– Не думаю. Подробные указания убивают всякую инициативу. А так они изо всех сил стараются изобрести способ покрепче досадить нашим косоглазым повелителям. Надеюсь, что результаты будут очень любопытные.

К девяти часам утра по местному времени Цитадели каждый из семидесяти с лишним высших паназиатских чиновников был возвращен своим соотечественникам живым, но навечно и безнадежно опозоренными. Насколько можно было судить по имевшимся сведениям, ни в одним случае паназиаты не имели ни малейшего повода связать происшедшее с культом Мотаа. Это была для них просто катастрофа – тяжелейшая психологическая катастрофа, которая обрушилась на них посреди ночи без предупреждения и не оставила никаких следов. – Вы еще не назначили время перехода к третьему этапу. – напомнил Ардмору Томас, когда донесения поступили из всех городов. – Знаю. Думаю, часа через два, не больше. Нужно дать им время осознать, что произошло. Деморализация будет во много раз сильнее, когда они смогут собрать сведения со всей страны и поймут, что публично опозорены все их высшие чиновники. Если учесть, что мы почти полностью вывели из строя их главное командование, у них должна начаться массовая истерика, к чему мы и стремимся. Но нужно дождаться, чтобы она охватила всю страну. Даунер на месте?

– Он в центре связи на перехвате.

– Передайте, чтобы меня соединили с ним, я хочу знать, что ему удается услышать.

Томас снял трубку внутреннего телефона и сказал в нее несколько слов. Почти сразу же на экране над столом Ардмора появилось азиатское лицо – это был Даунер.

– Что-нибудь слышно? – спросил Ардмор. Даунер отодвинул наушник от одного уха и вопросительно посмотрел на Ардмора.

– Я говорю, слышно что-нибудь? – повторил тот.

– Кое-что слышно. Они в панике. Я записал, что смог перевести. – Он ткнул пальцем в микрофон, подвешенный на шее. На его лице появилось сосредоточенное выражение, и он добавил: – Сан-Франциско пытается соединиться с дворцом.

– Ну, не буду мешать, – сказал Ардмор и отключился.

– Там прошел слух, что Кулак Императора погиб. Сан-Франциско запрашивает разрешения на… Минуту, связисты предлагают попробовать другой диапазон. А, вот – они пользуются позывными Наследного Принца, но работают на волне губернатора провинции. Не могу понять, что они говорят – это или шифр, или какой-то диалект, которого я не знаю. Дежурный, попробуйте еще какой-нибудь диапазон, мы попусту теряем время. Вот, это уже лучше. Даунер вслушался, потом радостно сказал: – Слушайте, командир, – кто-то говорит, что губернатор южной провинции лишился рассудка, и просит разрешения его сместить. А вот еще кто-то – он хочет знать, почему не отвечает дворец и как с ним связаться, ему нужно доложить о мятеже.