Марина Казанцева - Рушара

Кондор насилу оторвался от изумительной картины. Он обернулся к своим спутникам. Мёртвые молчали — их ничто не удивляло. Удивление, изумление, радость — удел живых. Мёртвым, если что и достается, так это только скорбь.

— Вам нужны плащи, — впервые проронил слово Кондор, потом добавил, посмотрев на свои руки:

— Нам нужны плащи.

Мёртвые опять промолчали, и Кондор подумал с тоской, что он слишком часто затыкал рот Маркусу, чтобы сейчас ждать от него совета. Все трое направились к скалам — Кондор впереди, а Берелли и Маркус сзади.

— Я не знаю, что мне предстоит сделать, — размышлял вслух Кондор, — вероятно, события сами должны придти на помощь. И я пойму, зачем мы тут, и как поправить ваши, то есть наши дела. Нам остается только надеяться — не зря же Лгуннат так сказала.

Он обернулся к своим спутникам и неловко улыбнулся. Берелли кивнул ему. Маркус не показал и виду, что слышал что-то. Он даже закрыл свои мёртвые глаза.

— Ты не стесняйся, Маркус, — ободрил его Кондор, — лучше смотри, а то ещё налетишь на что-нибудь.

Маркус покачал головой: он ведь мог смотреть не глазами — у додонов есть второе зрение. А глаза всё равно теперь бесполезны.

Так состоялся первый разговор Кондора со своими подопечными. Все трое продолжали движение. Выяснилось, что мёртвые могут держаться от Кондора на расстоянии около трех метров. Если он прибавит шагу, то его спутники отстанут и упадут. Поэтому Мариуш почаще оглядывался, проверяя, не слишком ли быстро идет.

— Если бы вы знали, как здесь красиво! — надо же хоть как-то общаться.

Мёртвым было все равно. Пески пели под их ногами, словно многоголосый хор. Стоило остановиться, они тоже умолкали.

— Чудесное пение. Кто только придумал эту планету! — Кондор пытался вернуть им хоть немного чувства. Он думал, каково это — быть мёртвым. Спутники равнодушно промолчали, и Мариуш прекратил попытки разговорить их. Такая, значит, его ноша — теперь молчать.

Так они шли — Кондор думал о своем, а думали ли мёртвые — он не знал.

— Давай остановимся, — прошелестел Берелли, — мы не можем долго идти.

Маленький отряд остановился. Сели на камни, набираясь сил.

— Что ты видишь? — спросил Берелли у Кондора своими мёртвыми губами, распространяя вокруг запах смерти и гниения.

— Вижу звезды. Высокие и яркие. — ответил Кондор, — Археологи мало смотрят на звезды. Они копаются в черепках, облизывают старые горшки. Роются в чужом прошлом.

— Не слишком ли жестоко? — прошелестел Берелли.

— Нет, не слишком, — оживился Кондор, радуясь проявлению интереса у Франко, — это же я только о себе. Я вижу пять лун. Что за фантазия их породила?! Вот эта, прямо над головой, зеленая, как оливка. Ты помнишь, Берелли, нашу экспедицию в Египет? Вот такие там были оливки!

Франко не помнил, но кивнул.

— А вот ещё одна — сиреневая! Это что же за вещество там, если у луны такой коэффициент отражения! Я не знаю такого. Вот маленькая розовая. Она так быстро вращается! Того и гляди, разлетится, как кисель! А вот медово-желтая! А вот и самая диковинная — ромбическая белая!

Кондор умолк, глядя с улыбкой в небо — он был плохо различим среди холодного сияния голубых скал.

Тохэя плыла в зените, медленно переворачиваясь — словно сплюснутое колесо от велосипеда. Розовая Юмм и золотая Оффо кружили вокруг общего центра по эллиптическим орбитам — словно танцевали диковинный танец. Из-за горизонта поднимался бледный серп зелёной Иссхо.

Рассвет застал Кондора спящим. Мёртвые лежали на песке и смотрели в небо. Рядом с Берелли валялась пара окоченелых ящериц и птичка.

Скорбная троица поднялась и снова отправилась в путь. Перед ними возвышались горы. Нечего и думать тащиться с такими спутниками горами — и Мариуш избрал путь по побережью. Хотелось есть. Правда, только Кондору — Франко и Маркусу это оказалось ни к чему.

— У меня и кишок-то нет, — прошептал Франко, — какая там еда.

Маркус улыбнулся. Вышло это так дико, что Кондору стало не по себе. Затем его внимание отвлеклось на нечто новое. Обширные аметистовые россыпи закончились, и далее перед глазами простирался обыкновенный пляж. С одной стороны его подтачивали золотые волны океана, с другой — окаймляли невысокие голубые каменные гряды.

Все побережье сплошь усеяно толстыми зелеными птицами. Их было так много, что песка почти не видно. Прибрежные воды буквально кипели от ныряющих толстых тушек. Птицы усердно кормились. Наевшись, они выбирались на берег, пристраивались вплотную к своим бесчисленным собратьям и тут же впадали в сон.

— Это, конечно, добыча. — с сожалением промолвил Мариуш. — Да только я не смогу есть сырое мясо.

Маркус указал рукой на скалы.

— А, гнезда!

Как они лезли — это просто ужас! Берелли и Джок еле удерживались на камнях. Кондор не смел дотронуться до них, не зная, чем такое дело кончится, и лишь подбадривал их голосом.

Наконец, все трое выбрались на относительно плоскую поверхность. Куда ни глянь — везде сплошные гнёзда с зелёными крапчатыми яйцами размером чуть меньше куриных. Кондор досыта напился сырых яиц, размышляя, есть ли этой планете сальмонеллёз. И снова двинулись в дорогу. Куда — неизвестно. Зачем — не понятно.

Так, медленно, с долгим отдыхом, они шли по побережью в сторону залива. Как там встретят такую компанию? Что ждет их?

Был день, когда их обнаружили жители той земли.

Выйдя из-за скалы, трое пришельцев из другого мира увидели сцену боя. Это было фантастическое зрелище! Дрались большие орлы и какие-то чудовищные твари. Орлы отчего-то не взлетали, но зато держали в крыльях самые настоящие мечи. Присмотревшись, Кондор понял, что их короткие крылья не соответствуют мощному корпусу, зато снабжены на сгибе настоящими ладонями с пальцами. Оттого орлы так ловко дрались.

Противник вполне соответствовал неестественности зрелища — корявые, но крепкие, с синеватой кожей, покрытой редким мехом — они более подходили под понятие человекообразных, если бы не чешуйчатые хвосты и сплюснутые головы. Но, двигались чудовища легко и быстро, так что бой был ещё каким жарким!

— Прячьтесь в скалы! — зашептал Кондор, едва придя в себя от необычайного зрелища.

Мёртвые принялись забираться в какую-то щель. Получалось у них всё так медленно и неуклюже, что Мариуш нервничал, прикрывая их с тыла. Услышав близкий топот, он обернулся и увидел бегущего на него врага. Бескрылая, но очень мускулистая тварь со странным оружием, вроде ятагана. Не было сомнения, они замечены.

Враг был синкретом. Правда, этого ни Мариуш, ни мёртвые не знали. Драться с вооруженным противником профессор не умел, поэтому ловко отпрыгнул и тут же выругался, увидев, что открыл дорогу к подопечным.