Алексей Ефимов - На землях рассвета

А потом на фоне бархатной черноты неспешно проступили заря и звезды — такие же, как за минуту до этого. И это иллюзорное небо осталось над Хониаром навсегда.

Гитоград, Империя Джангра, 0-й год Зеркала Мира, почти реальность

Найко разбудили назойливые гудки интеркома. Какое-то время он лежал, пытаясь понять, не снятся ли они ему — реальность в Ана-Малау оказалась иной, чем снаружи. Любой сон здесь стал подобен целой жизни — каждый раз новой, хотя иногда он видел продолжение забытого сна. Но сейчас все оказалось иначе — проснувшись, он почти ничего не запомнил.

Не вставая, юноша протянул руку к крохотному пульту в изголовье и нажал кнопку. Маленький экранчик над ней показывал пятый час утра. Какого черта…

Экран внутренней связи вспыхнул почти сразу и Найко не удивился, увидев там Охэйо. Тот был в своей «принцевой» хайлине , и, казалось, вовсе не ложился спать — однако его живо блестевшие глаза противоречили этому.

— Аннит? Какого… В чем дело?

— Через полчаса к Джангру подойдет Четвертый флот. Думаю, тебе будет интересно посмотреть на него.

— Да. Разумеется!

— Ну и отлично. Я буду ждать внизу, у лифтов.

Едва экран погас, Найко поджал ноги к животу и одним рывком спрыгнул с постели. Он тщательно, до дрожи, потянулся и оделся, а потом вышел в коридор. Там было совершенно пусто и почти темно, только вдоль стен струились, тускло мерцая, фиолетовые завесы силовых полей. Времени в Ана-Малау не было — казалось, тут навечно воцарился поздний вечер или ночь.

Вне всяких сомнений, сейчас из всех обитателей убежища только он и Охэйо не спали. Эта мысль сразу придала Найко сил. Он провел здесь уже неделю — едва ли не самую лучшую в его жизни. Охэйо — надо сказать, с большим вкусом — подобрал экипаж Ана-Малау и думать о том, что творится снаружи, Найко было просто некогда: он все время общался с массой собранных здесь талантливых ребят или работал в мастерских, наравне с остальными, пытаясь создать что-то достойное. Обстановка вокруг весьма способствовала вдохновению — возможно, всех их ждала смерть, но это вовсе не значило, что нужно заползти под кровать и выть от ужаса. Творчество оказалось превосходным лекарством — оно не только отгоняло всякие неприятные мысли, юноша понимал, что теперь ему не стыдно будет умереть — даже если об этом никто не узнает.

У него мелькнула мысль разбудить Иннку, но он тут же оставил ее — все здесь спали в отдельных, наглухо запертых комнатах. Мощные силовые щиты делали сон под ними очень крепким, — и, будь иначе, один человек с ножом смог бы за ночь уничтожить все население здания. Короткая история войны с Мроо уже хранила жуткую память о нескольких подобных катастрофах.

Охэйо ждал его внизу, у лифтов, как и обещал. Они пошли по просторным пустым коридорам, освещенным только фиолетовым мерцанием силовых полей. Толстые двери из черной зеркальной стали раздвинулись перед ними, пропуская их в экипировочную — высокую обширную комнату с обшивкой из сине-серых металлических панелей. Она служила шлюзом, и, одновременно, складом снаряжения. Ее освещали странные серые лампы, скрытые в прорезях стен.

— Советую одеться потеплее, — сказал Охэйо. — Снаружи минус сорок. Мроо не выносят холода и мы использовали магнетронные бомбы, чтобы устроить им зиму.

— А для чего нам выходить наружу? — спросил Найко. — Или наши системы наблюдения испортились?

— Сквозь силовой щит мало что видно. Снаружи сейчас безопасно — нас отделяют от Мроо четыре слоя защиты. А теперь не трать время попусту!

Одеваться им пришлось долго — толстые и теплые штаны, кожаные сапоги до колен, кожаные перчатки, круглые стальные шлемы с наушниками, — и тяжелые, с мягкой подбивкой, куртки из похожих на базальт твердых пластин. Из щелей между ними струился голубоватый свет — эти одеяния, по сути, были силовыми дисрапторами. В них можно было пройти прямо сквозь силовое поле, потому что Мроо, как оказалось, могли быть очень маленькими и отключать его даже на миг Охэйо не собирался. Они пристегнули респираторы, опустили защитные забрала. Только потом Охэйо набрал на узкой панели код — и стальная плита двери отошла, пропуская их наружу.

Переступив порог, Найко словно оказался где-то глубоко под водой — в синем светящемся сумраке. Это свечение было плотным и двигаться в нем удавалось с трудом. Каждый шаг сопровождался потрескиванием, по рукам и ногам юноши змеились ярко-голубые струи. Им надо было миновать пять пролетов ведущей наверх стальной лестницы, но он видел ступеньки всего на несколько шагов вперед и едва различал темный силуэт Охэйо. Тот не отрываясь смотрел на наручный компьютер, следя, чтобы частота их дисрапторов и генераторов щита совпадала: если бы она разошлась, они бы в тот же миг изжарились. Даже сейчас, несмотря на защитный костюм, по коже Найко пробегали колючие искорки. Единственным утешением ему служил поразительно чистый топазовый оттенок поля. Проекционные матрицы смутно просвечивали сквозь него квадратными розовато-фиолетовыми солнцами.

Энергетический слой был толщиной метров в двадцать и они прошли его за минуту. По пути Найко миновал несколько рядов чудовищных стальных балок, на стыках которых светились многоугольные матрицы поменьше — эти внутренние матрицы и опорный каркас делали поле Ана-Малау почти неуязвимым: его не пробил бы даже тактический ядерный заряд.

На последних шагах поле ощутимо выталкивало его наружу и он едва не упал. Потом, восстановив равновесие и отойдя еще на несколько шагов, отстегнул респиратор, поднял забрало шлема — его лицо обжег сухой, морозный воздух — и осмотрелся.

Он стоял у начала длинной заснеженной улицы. Вдоль нее протянулись глухие, черные, пятиметровой высоты стены, под ними с низких фундаментов струили темно-синий, мерцающий свет кубические проекционные матрицы. Силовой щит призрачной зыбью колыхался над их головами, почти не скрывая стылых, лишь у горизонта смазанных морозным туманом звезд. Справа виднелись длинные глухие корпуса других убежищ, тоже усыпанные призрачно-синими и фиолетово-зелеными квадратами. Слева вздымалось несколько чудовищных тарелок планетарных локаторов и похожие на наклонные башни стволы тераджоулевых противоорбитальных орудий. За стеной, по обе стороны улицы, чернели пирамиды высотой в четырехэтажный дом, усеченные плоскими тарелками отражателей. Над венцами острых шпилей пирамид мерцали рои расплывчатых лиловых звезд, а над ними высоко в небо поднимались кинжаловидные столбы призрачного сияния. Эти проекторы формировали самый верхний слой щита — уже где-то в стратосфере. Именно они спасли их при том ядерном взрыве.