Алексей Ефимов - Последние ворота Тьмы

В руке девушка держала трубку в локоть длиной, вырезанную из какого-то чешуйчатого стебля. Только разглядев возле кинжала узкий колчан с крохотными дротиками Лэйми понял, что это оружие. Впрочем, страха перед ней он не испытывал. Она смотрела на него с интересом.

— Что с тобой? — спросила она.

Лэйми промолчал. То есть, его сознание буквально вопило от отчаяния, но…

— Что у тебя с рукой?

Не дождавшись ответа, она подошла к нему и взяла его безвольную ладонь. Когда она начала осторожно прощупывать рану, Лэйми вскрикнул от неожиданной боли.

— Плохо дело. Тебе немедленно надо в Мебсуту.

— Куда?

— Там живем мы, Летящие. А ты тот самый Лэйми, да?

Он не видел смысла врать.

— Да. Откуда ты знаешь?

— За тебя обещали столько золота, сколько ты весишь. И за твоего друга. Вот, — она достала из колчана листок бумаги. На ней были вполне приличные, хотя и сделанные от руки, портреты Лэйми и Охэйо. — Это Паирика постаралась. Которая первой вас увидела. Не бойся. Мы, Летящие, считаем, что ты поступил правильно. Откуда ты, Лэйми?

— Из Хониара. Это город в Империи Джангра.

— Джангра уже три тысячи лет не существует.

— Существует. Я Извне. Из его колонии.

— Это следует обсуждать в другом месте. Летим!

Несмотря на всё, Лэйми невольно улыбался, проносясь над крышами Вьянтары. Он знал, что Шауле (она представилась, хотя и чуть запоздало) не стоит доверять, но… он просто не мог её опасаться.

Полет оказался недолгим — может быть, полчаса, — но они увидели Мебсуту уже на закате: эта усеченная звездообразная пирамида диаметром метров в сто свободно парила в воздухе на высоте полумили. Лучей у неё было восемь, террасы восьми этажей сужались сверху вниз. Построена она была из темно-фиолетовой стали.

Когда они опустились на пол просторной комнаты, Лэйми чувствовал себя, словно во сне — голова у него кружилась и он лишь отчасти понимал происходящее. Шаула тут же скрылась за дверью — за помощью. Ничто не мешало Лэйми улететь… но он полагал, что лучше быть казненным как преступнику, чем тихо сдохнуть где-нибудь на чердаке от заражения крови. Комната, кстати, оказалась квадратной, просторной, очень уютной — с завешанными зелено-серебристой, узорчатой тканью стенами и массой разбросанных по застеленному пушистыми коврами полу шелковых подушек, с множеством маленьких светильников, свисающих на мохнатых шнурах с потолка…

Дальняя от двери стена — одно огромное окно — была полностью распахнута и в комнату волнами вливался теплый, сырой после только что прошедшего дождя ветер. Там сияли стеклом и полированной сталью огромные башни Вьянтары — далекие, они казались целой горной страной, залитой сиянием заката — а откуда-то снизу доносился мощный, неразборчивый, на удивление уютный шум огромного города.

В дверь протиснулось сразу несколько человек с медицинской каталкой. Лэйми уложили на неё и куда-то повезли. Путешествие кончилось в очень ярко освещённой комнате. Холодный металл коснулся его шеи, что-то тихо щелкнуло. Лэйми пронзила короткая резкая боль.

Темнота.

Очнувшись, он понял, что лежит, обнаженный, на чем-то мягком, укрытый теплым одеялом. Рана дико болела, но он чувствовал эту боль почти с радостью — по крайней мере, рука была на месте. Так что в общем ему было уютно. Какое-то время он молча смотрел в потолок… потом уснул… так повторялось несколько раз. Он проснулся окончательно, когда Шаула потрясла его за плечо.

Лэйми огляделся. Здесь было ещё несколько молодых леров — они расселись на подушках вокруг, с любопытством разглядывая его. Глаза у всех блестели — им явно очень нравилось помогать ему.

— Как рука? — тихо спросила Шаула.

— Болит. Бывает иначе?

— Пальцы шевелятся?

Лэйми попробовал.

— У! Да. Только больно.

— Это пустяки. Танхо работал четыре часа, чтобы собрать её — была перебита артерия и нерв. — Хмурый темноглазый юноша рядом с ней кивнул. — Теперь всё в порядке. Дней через семь не останется даже шрама. У нас, Летящих, раны заживают очень быстро. Пока ты спал, мы кое-что отыскали, — она присела и подняла секцию пола. Как понял Лэйми, весь пол в комнате был двойным, разделенным на квадратные ячейки — очень удобно, если ты помнишь, что где лежит.

Внизу, в нише, был странный предмет — нечто вроде стального барабана на подставке. Леры вытащили его наверх, достали из-под пола другие приборы и быстро соединили их. Лэйми понял, что этот барабан — разновидность хранилища машинной памяти.

Засветился мутный, тусклый экран. То есть он вовсё не был мутным — запись оказалась очень старой. Лэйми увидел грандиозную пирамиду из темной стали — её чудовищные острые ребра возвышались над многоэтажными зданиями по бокам ведущей к ней улицы. Между ребрами, в круглом портале, мерцала уже знакомая ему призрачная серая воронка — к ней сплошным потоком шли люди и машины, входили в неё — и исчезали…

С замершим сердцем Лэйми понял, что видит заселение своего родного мира.

— Значит, Джангр всё ещё существует, — сказал Танхо. — Джангр — враг Лера. Когда-то, очень давно, он был промышленной империей. Леры — баронами, правителями земель. Джангр разбил леров. Потом Джангр покинул наш мир, ушел Наружу. Леры вернулись. Джангр нападет на нас?

Лэйми подумал.

— Они даже не знают о вас. К тому же, они не знают, как сюда попасть. Пространственных воронок у нас нет.

— Но как же ты попал сюда?

— Я… я не знаю. Охэйо… мой друг — тот, что с зелеными глазами, — нашел машину… он говорил, что с её помощью можно изменять Реальность. Или свое место в ней. Так мы оказались здесь. Но сейчас эта машина уже должна разрушиться… Здесь, правда, мы нашли корабль… он может добраться до Джангра… наверное.

— А где он?

— Остался под Зеркалом. Вместе с Охэйо.

Танхо помолчал.

— Там, под Зеркалом — такая же машина Реальности… так говорят. Её спрятали от правителей Лера… говорят, что это самое страшное оружие из всех, какое только может быть. Ты можешь отключить Зеркало?

— Нет. Управление Генератором уничтожено.

— Это плохо. Твой друг жив?

— Ну да!

— Как же ты оказался здесь?

— Он выпустил меня.

Какое-то время царило молчание.

— Паирика считает, что Охэйо — не человек, — наконец сказал Танхо. — Таких людей не бывает. Во всяком случае, он — не лер. Если он завладеет машиной Реальности… ты должен вернуться и убить его.

Лэйми изумленно замер. Убить Охэйо! Разумеется, Аннита нельзя было назвать добрым. Но и злым… Лэйми помнил, как отчаянно он бросался на защиту девчонок там, под Зеркалом Хониара, отбивая их от насильников — и сумел увлечь за собой остальных… Но вот потом… он сочинил план борьбы с Братьями Силы — бандитами, владевшими миром Джангра вне Зеркала. Суть этого плана он выразил одной фразой — «главное, чтобы бедные твари долго не мучились». Что ж, они и не мучились. И не мучили больше никого. С его точки зрения жалость к тому, кто не знает жалости, была предательством…