Владимир Аренев - Паломничество жонглера (фрагмент)

- Боюсь, - сухо промолвил тот. - А еще больше боюсь, что доеду и не обнаружу там человека, о котором писал покойный граф.

- Смутного?

- Смутного. Он - единственный в Ллаургине, кто более-менее разбирается в вопросе с форэйасами. Если по каким-либо причинам... даже думать не хочу, что тогда придется делать.

- А вы бы лучше подумали, - посоветовал Гвоздь. - Если вдруг что - там ведь поздно будет. Да и потом...

Что-то отвлекло его - не мысль, не звук, а некое постороннее ощущение, как будто взгляд за спиной... вот только там, за спиной, была глухая стена - им с врачевателем отвели угловую комнату, самую дальнюю по коридору.

- Что потом? - напомнил господин Туллэк.

- Да мало ли что может произойти потом, - пробормотал Гвоздь. - Ладно, на сегодня хватит разговоров. Вы чего мне письмо-то разрешили прочесть, а?

- Понял, что вы рано или поздно попытаетесь это сделать, - признался врачеватель. - И подумал, что лучше рано. К тому же... помните, граф пишет о вас...

- Мол, я хитрый и опасный?

- Да, так вот... я счел самым правильным открыть вам карты.

Гвоздь поднялся и направился к выходу.

- Я это учту, - сказал он уже от двери. - Кстати, тут кто-то нам змею подбросил. Пойду велю, чтоб убрали.

Он спустился в зал, где по-прежнему трапезничали чернявая в компании Матиль, Талиссы и Айю-Шуна. Как ни в чем не бывало, присел к ним за стол:

- Ну что, Дальмин так и не вернулся? Вещи? Нет, всё на местах, ничего больше не тронули.

Некоторое время спустя, когда отслушали очередное исполнение "Двух псиц и кота", Кайнор как бы между прочим спросил:

- А что, конопатая, тебе когда-нибудь сны снились, где бы ты летала?

- Знаешь, снились, - неожиданно серьезно отозвалась Матиль. - И еще там полоски такие разноцветные... ну, как если венок из разных цветов сплести, а потом на пальце быстро-быстро крутануть. А ты чего спрашиваешь?

- Да вот как-то... мне один знакомый чародей сказал - это первый признак того, что человек в будущем воплощении станет белой цаплей.

Чернявая засмеялась:

- Тогда, господин Кайнор, если верить вашему чародею, все люди в следующем воплощении должны стать исключительно белыми цаплями. Почти всем снятся такие сны, о которых вы спрашиваете. Талисса, тебе когда-нибудь снилось, что ты летаешь?

- Не помню, - манерно закатила глазки та. - Кажется, снилось...

- И мне тоже, - не унималась графинька. - В детстве такие сны часто снятся, господин Кайнор, а некоторым и потом, в зрелые годы. И что? Людей вокруг видимо-невидимо, а цапель белых маловато, не находите?

- А-а, - махнул на них рукою Гвоздь. - Ну о чем с ними говорить, конопатая? Разве ж они что-нибудь в поэзии высокой понимают? Ладно, сидите, слушайте вон "Платочичек" - самое оно для вас. - Он подмигнул Матиль и, залпом допив пиво, отправился наверх.

Как любит говаривать Жмун, для циркача главное - оставаться смешным, даже когда хочется завыть на луну от тоски. Вот, для Гвоздя сейчас - самое оно!

* * *

- И чего ты на ту кружку повелся? - злился поваренок Шерг. - Она ж никакая. И стоит гроши!

Глиркин пожал плечами. Ну не станешь же объяснять, что дело не в кружке. Просто пару лет назад несколько подвыпивших постояльцев заловили одного конюха в конюшнях же, ну и... то ли на девок у них денег не было, то ли оказались из тех уродов, которым больше мальчики по душе. Если бы не рыжий жонглер, разогнавший эту пьяную кодлу...

- Ну и дурак! - по-своему истолковал молчание Шерг. - На вот, матушка тебе мазь передала, для спины. Второй же день на животе спишь!

Это да, Патур Плешивый слов на ветер не бросает. Высек от чистого сердца. Ну, он в своем праве - хорошо хоть, не выгнал.

Жалко, что так все получилось. Когда рыжий просил для него письмо стянуть, он сразу объяснил: скорее всего, выйдет гладко, никто не должен ничего заметить. Но если все-таки вдруг... сделай вид, что собирался своровать какую-нибудь финтифлюху подешевле. Пойми, добавил, я б тебя не попросил, но это очень важно, может, от этого жизнь моя зависит.

Письмо, как и договаривались, Глиркин сунул под матрас на правой от двери койке. И если бы не та змея...

Глиркин взял мазь. Пахла она, как обычно пахнут все целебные мази, преотвратно, как бы в компенсацию за то, что целебная.

- Поблагодари за меня матушку, ладно?

- Да чего уж...

- Глиркин! - гаркнули за стенкой. - Живо во двор, новые постояльцы прибыли!

Их было четверо, трое мужчин и дама, все верхом на взмыленных, до предела истощенных конях. Это ж как надо спешить, чтобы так загнать животину!..

Чуть опередив остальных, мешком покачивался в седле узколицый и горбоносый трюньилец. Он скользнул взглядом по стенам "Единорожца", наконец кивнул, как будто убедился в чем-то.

К нему подъехал другой, рослый, по виду - явно из знатных. Спросил:

- Здесь?

Узколицый еще раз кивнул и слез с коня. Вымотан он был не меньше, чем животные.

Рослый заметил наконец Глиркина:

- Эй, конюх! Вели, чтобы подготовили две двухместные комнаты, еду, бадьи с водой и прочее.

Тот задорно (Патур требует, чтоб задорно) отозвался: "Бу` сде`", - и метнулся в дом.

Жокруа К`Дунель поглядел мальчику вслед и тоже спешился.

- Вы уверены, Ясскен?

Трюньилец лишь раздраженно дернул плечом:

- Ни в чем я не уверен. Сейчас вернется конюх - спросите.

Капитан на резкость внимания не обратил: эта скачка всем им далась нелегко. А если бы не Ясскен с его "способностями"...

...Кажется, услышав о том, что предстоит, трюньилец перепугался не на шутку. Вместе с остальными циркачами он находился в доме Н`Адеров, в Шатрах Захребетников, на положении полугостя-полупленника. Как доложил К`Дунелю начохраны (предусмотрительно поставленный сюда господином Фейсалом видимо, из заботы о племяннице), Ясскен ведет себя тихо-смирно, только иногда спрашивает, как долго продлится вынужденное заточение. На "тихо-смирно" Жокруа хмыкнул: судя по тому разговору в храмовне Разливчатых Ручьев, Ясскен ни на что "громкое" и не способен. А "долго ли продлится"... да вот, как раз и возьмем на прогулку болезного.

- Простите, что? - переспросил трюньилец.

- Говорю, сударь, нам с вами предстоит прогулка. Ваше отношение к господину Кайнору, известному также как Рыжий Гвоздь, за последнее время не изменилось?

- Я бы даже сказал, усугубилось, - осторожно произнес Ясскен. Однако...

- Вот и отлично. Я же обещал, что не забуду о вашем жесте доброй воли. Собирайтесь, время не ждет.

- Но куда...

- По дороге расскажу. Давайте-давайте, а то ведь ваш, с позволения сказать, антипод, уедет далёко - потом ищи-свищи. Кстати, господин Ясскен... как у вас с колдовскими способностями?

Тот кашлянул:

- Я не понимаю...

- Ладно, это тоже по дороге разъясним.

Следующим пунктом было посещение таверны "Лысый пекарь", где капитана, по словам господина Фейсала, дожидались два его будущих спутника. Те самые, которые "не состоят в Братстве, но - абсолютно послушны".