Андрей Хуснутдинов - Сказка о Золотой рыбке

Андрей Хуснутдинов

Сказка о Золотой рыбке

- Расскажи сказку,- потребовала Афинка и капризно потянула одеяло на нос. Вечером она всегда капризничает, потому что ужасно не любит спать. Утром все повторяется, ибо закон вставать вовремя также относится к тем режимным категориям, которые Афинка невзлюбила с первых дней своего существования. Мы балуем ее, и теперь я признаю это безоговорочно. Из полутьмы на меня смотрели два нахмуренных огонька. Я потянулся за книгой. - Не то,- сказала Афинка. - А что? - Расскажи. - Ну вот сейчас и найду.- Я искал глазами затасканный переплет сборника индийских сказок. - Не то. - Слушай. Если ты ни в грош не ставишь мое время, а ведь мне завтра с утра в институт, то хоть скажи по-человечески, чего хочешь. - Сказку. - Какую сказку? Афинка помолчала немного и со вздохом произнесла: - - Про жизнь. - Что? - Про жизнь! Надоели мне все эти книжные анекдоты. - Она хмыкнула, и я вновь подумал о том, сколь мало мы уделяем времени нашему ребенку. - Про жизнь,- повторил я. - Это тебе кто-нибудь посоветовал? - Нет,- отрезала дочь.- Сама. Расскажи сказку и не разводи, пожалуйста, всяких антимоний. - Чего? - Ан-ти-мо-ний... Расскажи сказку! Я задумался. - Да-да. И про первый взгляд, и про то, как встретились, и как поцеловались, и про капусту... Про все. - Про какую еще капусту? - Тебе лучше знать. - Ну, знаешь ли... Откровенно говоря, я был растерян. Вне сомнений, она о чем-то узнала. Вон как глаза горят... Хотя, впрочем, есть ли смысл откладывать, если Афинка все равно узнает? И окажется много лучше, если узнает из первых уст. А если что-то не поймет, то догадается с возрастом. А там и не расскажешь... И я даже обрадовался, потому что все выходило как нельзя лучше. Днем, может быть, мысль о таком разговоре меня бы сконфузила, а теперь и полутьма, и очередной Афинкин каприз, и ее новый, непонятный тон показались очень подходящими. Неожиданно для себя я даже как-то выпрямился и улыбнулся. Афинка откинула краешек одеяла. - Ну хорошо. Расскажу тебе сказку. Только она очень серьезная и очень не похожа на все остальные. И поэтому прости меня за то, что я буду рассказывать ее и тебе и магнитофону. То, чего ты не поймешь сейчас, потом, со временем, может быть, объяснит запись. Хорошо? - Хорошо, хорошо. Только серьезную! - Афинка погрозила пальчиком.- Неси свой магнитофон. - Значит, так... Кгм... Жили-были в одном... Нет, не то. Интересно.- Я подумал и мысленно махнул рукой, настраивая голос.- У меня была преддипломная практика... Именно. И главной задачей было установление психоконтакта с одним из обитателей Фесты, планета такая. С курса вместе со мной туда ехал еще Семен Карапетян... - Это тот дядя, чей портрет на полке? - Да, да. Не перебивай... Феста - это, в общем, огромный зловонный океан. Несколько островов суши, где расположена база, подводные вулканы и прочее... - Я подумал, что импровизатора с дикторскими наклонностями из меня не выйдет. - Уже спускаясь по трапу, я сразу понял, что эта планета, наверное, - самая большая дрянь, которая когда-либо доставалась нашим выпускничкам. Над водой стояли туманные испарения. Моросил отвратительный дождь, и вонь от дождя забиралась даже под скафандр. Я посмотрел на Семена. - Дрянь, - подтвердил мой сокурсник и прыгнул в жидкую грязь. Он тоже был не в духе. В тот день мы так и не спустились к аквариумам. Семен ходил по комнате и портил мне настроение. - Представляю, какие мрази могут водиться в этом гадюшнике, - восклицал он. - И чего ради они захотят завести знакомство с кем-нибудь из нас? "Здравствуйте, добрый день! - принялся кривляться. - Как настроение?" "Чего?" - "Как, говорю, настроение?" - "Того. Ничего. В этой луже, от которой вы воротите носы, мне даже очень тепло и приятно. И вообще, пошли бы вы подальше со своими вопросами. Что может быть у нас общего?.." Риторика! - Сядь,- попросил я. - Отстань... "А что вы ели сегодня на завтрак?" - "Два триндиплета с гарниром из отборного ила. Кипяченая болотная водичка со слизнячками..." "Отменное меню!" - "А пошли бы вы... Или хотите попробовать?" - "Нет, великодушное спасибо. Завтракали". - "Ну и пошли бы..." Зла не хватает! - Сядь,- повторил я, ощущая, как во мне начинает закипать злость.Психолог. Размазался уже до того, как увидел первого аборигена. Но слова Семена, если честно, разбередили внутри что-то тяжелое и отвратительное: ощущение, будто я уже успел окунуться в местный океан. Ругая Семена, мысленно все слова я отсылал на кафедру. Семен плюнул и бухнулся в кресло. Я вдруг уловил запах океана. Подошел к иллюминатору и проверил герметичность створов. За стеклом, мерцая зеленым светом, бесилась гроза. Был различим тяжелый гул воды. Мысль о том, что я не сдам практики, посетила впервые меня именно тогда. Ужаснувшись, я задернул шторы и грохнулся в постель, после чего полночи мучился от бессонницы, с ненавистью прислушиваясь к близкому здоровому храпу товарища. Карапетян обязательно получит диплом. Утром я старательно выискивал причины, чтобы как можно дальше оттянуть момент встречи с объектом моей практики. Долго завтракал и придирался, что бифштексы воняют болотом, запаха которого я еще не знал. Карапетян молча ел и ухмылялся. Меня это бесило. Уже выйдя в коридор, я подумал, что на мне слишком мятый костюм, и, вернувшись, переодевался с полчаса. Снаружи клубился пасмурно-зеленый день. В аквариуме сначала никого не было. Точно студент, получивший пересдачу, я смотрел на густые водоросли, валуны и огромных слизняков на прозрачных стенах. Эта пустота и тревожила и радовала - до сладкого озноба в животе. Карапетяну дали другое помещение, и я, оставшись один, позволил себе высказать несколько волновавших меня подозрений достаточно громко. Мысль о крахе блестящей карьеры психолога чаще и чаще посещала меня. Я не пытался вспоминать даже о примитивах элементарного аутотренинга. Наконец, водоросли вздрогнули и расступились. В первый миг я закрыл глаза и затаил дыхание. Стоял в такой дурацкой позе, наверное, целых полминуты. В горле что-то гулко колотилось. Опять этот запах... Открыв глаза, я увидел в аквариуме девушку, улыбнулся и поначалу хотел спросить ее, что она делает здесь в такое неподходящее время. Девушка грустно смотрела на меня. Потом вдруг села на илистое дно и обхватила колени руками. И я понял, понял, столб, что это и есть то, то есть та, ради чего, то есть ради которой я пробороздил, как говорится, половину Млечного Пути. Вот так. - Извините,- сказал вслух и приделал к стеклу контактные клапаны когитофона. И не думай, Афинка, что этот прибор способен читать все мысли: Он передает лишь то, что хочет передать мыслящий. Вот точно так. Мои "когти" молчали больше часа. Я тоже сел на пол и молча, осторожно взывал к аборигенке, интересуясь, как неуверенный паучок, ее возрастом, происхождением и настроением.