Элинор Арнасон - Кольцо мечей

Он сел, я прислонился к стене.

- Вейхар, ты не можешь ненадолго выйти? Мне нужно поговорить с первозащитником. Подожди в коридоре.

Он ушел. Генерал поднял голову.

- У меня нет настроения разговаривать, - сказал он на языке Эйха и Ахары.

- Могу себе представить! - заметил я по-английски и предупредил Анну, что буду говорить на одном из хварских языков. - Я знаю, это невежливо и прошу извинения. Но мне необходимо кое-что обсудить.

Она кивнула.

Я перешел на язык Эттина.

- Я хочу просить об одолжении.

- Сейчас? После того, что ты сделал?

Я промолчал.

- Я не даю никаких обещаний, Никлас. Так чего ты хочешь?

- Мой журнал. Если со мной что-нибудь случится, заберите его и уничтожьте записи, кодированные для ничьих глаз. Только не читая.

Он посмотрел на меня долгим испытующим взглядом.

- Или вы их уже прочли, первозащитник?

- Нет. Я не касался твоих программ и не дешифровал твои записи. А следовало бы?

- В них нет ничего... - я вынужден был воспользоваться словом, которое мне очень не хотелось произносить, - ничего нелояльного ни по отношению к вам, ни по отношению к Людям. Но там есть некоторые личные тайны. Будь они только моими, я мог бы жить с сознанием, что вы их прочли.

Что-то изменилось у него в лице. Он подумал о чем-то не очень приятном.

- Или умереть с ним, - добавил я.

Он промолчал.

- Эти записи содержат тайны других людей. Я знаю, ваша раса не слишком ограждает свою внутреннюю жизнь. Но и у вас есть что скрывать от посторонних глаз. Эти люди доверились мне.

- Я уничтожу эти записи не читая, если возникнет такая необходимость. Хотя я ее не предвижу. А остальной журнал?

- Поступите с ним, как сочтете нужным. Я, впрочем, всегда намеревался его опубликовать.

Генерал зашипел.

- Мемуары! Как моя бабушка.

- Но вы были бы редактором.

Он зашипел еще раз.

- Я ничего не обещал.

- Ладно. - Я посмотрел на Анну. - Вы дадите нам еще пару минут?

Она кивнула. Вид у нее был усталый и угнетенный. А как там в коридоре Вейхар?

- Еще одно, - сказал я на языке Эттина. - Еще одна просьба.

У него был такой вид, словно он дошел до предела. Но заткнуться он мне не велел.

- Если произойдет худшее, не храни мой пепел в надежде, что тебе предоставится случай отослать его моей семье. Я не хочу, чтобы меня похоронили на Земле.

- Почему?

- Мои родители живут теперь в Северной Дакоте, если земляне не солгали. Я не хочу упокоиться на погосте в прериях. Богиня! Я был так счастлив вырваться оттуда.

Он задумался. Конечно, для него это было непостижимо. Каждый мужчина, каждая личность должна желать погребения в родном краю среди близких.

- Так где ты хочешь, чтобы тебя похоронили?

Я пожал плечами.

- В Эттине, если ты не против. Или же в космосе.

- Это лишний разговор. Ты не умрешь. - Он помолчал. - То есть в ближайшем будущем. Однако, учитывая различие в средней продолжительности жизни твоей расы и моей, ты, почти наверное, умрешь раньше меня. И когда придет этот срок, я увезу твой пепел в Эттин, если ты до тех пор не передумаешь. - Он поднял глаза и встретил мой взгляд. - Не бойся, Ники, и не говори того, что пугает меня.

- Ладно, - ответил я и повернулся к Анне. - Мы ждем, чтобы тетушки первозащитника и его потрясающая бабушка решили, что следует делать.

- Его бабушка? Вы привезли на переговоры вашу бабушку?

- Она начала слабеть, - сказал генерал, и мы подумали, что ей больше не стоит жить одной. А потому Пер, моя тетя Пер, пригласила ее к себе. Он сказал мне по-эттински: - Они бросили кости, и Пер выпала наименее счастливая комбинация. Без всяких сомнений по велению Богини. Апци с бабушкой не совладала бы, и было бы очень жаль, если бы Сей утратила свой приятный характер.

- А нельзя сказать все это по-английски? - спросила Анна.

- Нет, - ответил Эттин Гварха. - Извините, мэм Перес. Я невежлив. Она привыкла быть с другими людьми, и мои тетки подумали, что лучше не оставлять ее в доме Пер в окружении только младших членов семьи.

- Она бы скушала их вместо завтрака, - заметил я.

- И потому вы привезли ее сюда?

- Да, вероятно, она скушает вместо завтрака нас.

Генерал бросил на меня свирепый взгляд.

- Не вводи в заблуждение Перес Анну и не клевещи на людей, которые давали тебе приют более двадцати лет. Мы не... Как называются пожиратели себе подобных?

- Капиталисты, - сказала Анна.

- Это точно? - Эттин Гварха обернулся ко мне.

- В таком контексте вернее были бы "каннибалы".

- Ха!

После этого мы некоторое время ждали в молчании. Я смотрел на свои ноги. В одном носке на обычном месте у большого пальца намечалась дырка. Странно, какие и когда замечаешь мелочи. Вроде гобелена в коридоре у входа. Стоило закрыть глаза, и я словно опять его увидел: большой, квадратный, винно-красный трактор, женщина, точно серо-голубая колонна. Она держала гаечный ключ, совсем такой же, как простые гаечные ключи на Земле. Я пользовался таким, когда был мальчишкой.

Наконец Эттин Гварха сказал по-английски:

- Почему люди рассказывали тебе секреты?

Я открыл глаза.

- Потому что я умею слушать. Не все время, но часто.

- Тогда почему ты не слушал меня, когда я велел тебе держаться сзади?

- Я должен был что-то сделать. Надежда только в действии.

- Что-что?

- Цитата. Из одного земного философа.

Он нахмурился.

- Это же абсолютно неверно. Такое мнение широко распространено среди человеков?

- Но почему неверно? - спросила Анна.

Я заметил, что он переменил позу и уселся поудобнее, готовясь к разговору на свою любимую тему - о морали.

- У всего есть следствия: у бездействия как и у действия. Но обычно не делать ничего лучше, чем делать что-то, и меньше - лучше, чем больше. Сказать, что действие - основание для надежды, значит, подталкивать людей, глупцов, вроде Ники, метаться и делать что-то, что угодно, лишь бы не сносить терпеливо отчаяние.

Он помолчал.

- Из этого вовсе не следует, что мы должны бездельничать. Нужных дел очень много, это очевидно. Но нам следует соблюдать осторожность, особенно когда мы предпринимаем что-то новое. Богиня дала нам разум, чтобы мы думали о том, что делаем, и дала нам способность отличать хорошее от дурного. Большего мы ждать от нее не должны. Она не станет спасать нас от последствий наших глупостей. Необходимы же - всегда необходимы - терпение, настойчивость, осмотрительность и доверие. Мы должны верить, что вселенная знает, что она делает, и что другие люди не обязательно глупы.

- Но вы же не доверяете Нику, правда? - спросила Анна.

Гварха открыл было рот, но ничего не сказал, так как заговорил воздух: Эттин Пер позвала нас всех в комнату с пустыми стенами.

Мы вошли - Анна первая, за ней Гварха и, наконец, я. Женщины посмотрели на нас. Пер сказала: