Журнал «Если» - «Если», 2006 № 1

Эксперты, обслуживающие аппаратуру полигона, также не добавили ясности в дело, лишь отметили, что Леонтьев и Злотниченко дольше всех возились с «дыробоем».

Не помогли следствию и охранники, они не заметили ничего подозрительного вокруг района испытаний — в частности, и на территории полигона вообще.

Зато неожиданно оказался полезным капитан Лазарев, отыскавший в недрах измерительного комплекса «дыробоя» параметры «выстрела» и запись испытаний, а также — что было вовсе уж экзотично и отдавало мистикой — запись с телекамеры, которая глядела на сопку Медвежью с расстояния в полкилометра. В суете вокруг «дыробоя» об этой телекамере забыли, но дотошный Лазарев отыскал в компьютере полигона схемы наблюдения и обнаружил «забытое» устройство, установленное на одинокой скале на берегу озера.

Телекамеру проверили, запись прокрутили, и Бекетов увидел, как в два часа ночи — камера имела инфракрасную оптику — возле бронетранспортера сгустился мрак, приобрел очертания человеческой фигуры. Ночной гость, неведомо как пробравшийся мимо охраны, влез на БТР, покопался в «дыробое» и растворился в ночи.

— Сможете определить, кто это был? — поинтересовался Бекетов.

— Попробую, — буркнул Лазарев, увлеченный работой. Судя по всему, он был специалистом очень высокого класса, и Старшинин не зря дал его в помощники своему подчиненному.

Поздно вечером, когда уставший за день майор собирался ложиться спать в одном из домиков на берегу Кроноцкого озера, к нему зашел Шелест, одетый в старенький спортивный костюм. На лице военспеца лежала печать философской задумчивости.

— Слышали вечерние новости?

— Нет, не успел, — ответил Бекетов, натягивая футболку. — Что вас взволновало?

— В Аргентине, возле Буэнос-Айреса, взорвался нефтеперерабатывающий завод.

— Ну и что? — пожал плечами Бекетов. — Несоблюдение каких-либо правил эксплуатации либо террористы постарались.

— Еще был сбит американский азимутальный спутник, примерно в той же точке, над Аргентиной.

Бекетов хлебнул минералки из пластиковой бутылки, разглядывая лицо гостя.

— Что вы хотите сказать?

— Оба этих происшествия совпадают по времени и нанизываются на один вектор.

— Кажется, я догадываюсь…

Шелест поднял на майора светлые рассеянные глаза.

— Возможно, я был прав. Леонтьев и Злотниченко не до конца рассчитали параметры импульса. Затухания не получилось. «Дыробой» создал нечто вроде струны мгновенного распада материи, пробившей всю Землю навылет и ушедшей в космос.

— Здорово!

— Да, неплохо, — кивнул ученый, — если не считать последствий.

— Я имел в виду, что мы получили сверхдальнобойное оружие.

Шелест направился к выходу, бросив:

— Спокойной ночи, Савва Андреевич.

— Это все, что вы хотели сказать? — вдогонку спросил Бекетов.

Военспец не ответил.

Майор походил по палатке из угла в угол: три шага туда, три обратно, — сел на раскладушку, и в это время зазвонил мобильный телефон. Бекетов поднес трубку к уху.

— Я кое-что получил, — заговорила трубка голосом Лазарева, оставшегося в центре управления полигоном.

— Узнал, кто был этот ночной лазутчик? — оживился Бекетов.

— Не поверишь…

— Сейчас подойду.

— Я сам приду, жди у озера.

— Что за секретность?

Лазарев понизил голос:

— Тут ушей много.

Бекетов помолчал.

— Хорошо, я буду у скалы, где стоит камера.

— Через полчаса.

— Договорились.

Гадая, почему капитану взбрело в голову встречаться в укромном месте, а также размышляя над словами Шелеста, Бекетов натянул свой «арктик» и без пяти двенадцать уже стоял у скалы, торчащей над лесом, в полусотне метров от обрывистого берега северной части Кроноцкого озера. В небе висела ущербная луна, и берег был неплохо освещен.

Лазарев еще не подошел.

Бекетов прогулялся по кромке обрыва, любуясь лунной дорожкой на озере, зябко поежился: к ночи похолодало, температура едва ли превышала три-четыре градуса.

Что-то плеснуло под обрывом.

Бекетов насторожился.

Спину мазнул чей-то липкий взгляд. Пришло ощущение какой-то неправильности в окружающей природе. За ним наблюдали, цепко и зло. Бекетов пожалел, что согласился на дурацкое рандеву с капитаном. Тронул рукоять штатного «волка» в кобуре под мышкой. Поднял к глазам циферблат часов: Лазарев опаздывал уже на пятнадцать минут, а это было против правил. Что-то случилось.

Бекетов набрал номер Лазарева.

Где-то далеко, на грани прозвучал знакомый сигнал.

Бекетов напрягся, прислушиваясь, не понимая, грезится ему этот звук или нет.

Сигнал повторился и смолк. Но майор уже понял, откуда доносится тихий мяв — из-под обрыва (не может быть!). Он метнулся на берег озера.

Груды камней, валуны, скальные ребра, черное пятно наполовину в воде, наполовину на плите. Человек?!

Бекетов начал спускаться по крутому откосу вниз, цепляясь за выступы и ребра. Чуть не сорвался, но все же сумел удержаться, сполз до обреза воды, пригнулся, упираясь руками в валун и всматриваясь в пятно. Это-то его и спасло.

Над ухом вжикнуло.

Пуля?!

Он прыгнул в сторону, перекатился на бок.

Вторая пуля также пролетела мимо, с треском разнесла на куски один из камней.

Бекетов сделал еще один перекат, включаясь в боевой режим, выхватил пистолет.

В десяти шагах у воды шевельнулась тень.

Он выстрелил.

С тихим вскриком тень погрузилась в воду.

Еще одна тень выросла над обрывом. В камень у головы Бекетова шлепнулась пуля — стреляли из пистолета с глушителем.

Он выстрелил в ответ.

Тень исчезла.

Бекетов рывком достиг берега, тронул человека за ногу: это был капитан Лазарев, лежавший по плечи в воде. Он явно был мертв.

Скрипнув зубами, Бекетов метнулся к обрыву, взлетел на откос, как на крыльях, краем зрения уловил движение в кустах, за скалой, бросился в погоню.

Снова пришло ощущение неправильности происходящего. Будто он забыл что-то важное и никак не мог вспомнить. Разгадка пришла спустя мгновение, когда Бекетов обогнул колючий куст можжевельника и наткнулся на человека, пытавшегося взобраться на скалу: никто на выстрелы не отреагировал! Охрана тревогу не подняла!

Однако размышлять на эту тему было уже поздно.

Человек бросился на майора, как рысь, и тому пришлось приложить максимум изворотливости и сноровки, чтобы отразить нападение и перейти в атаку. Он выманил противника, одетого в камуфляжный комбез, на освещенное луной место, хлестко ударил его по лицу тыльной стороной ладони (прием «массаж», ослепляющий и отвлекающий), а затем нанес сильнейший удар кулаком в корпус, чуть пониже ребра, прессуя почку.

Человек со сдавленным криком отлетел на груду камней, упал.