Шимун Врочек - Сержанту никто не звонит

— Интересно, кто их вообще кормит? Худые все — страсть, — Виталька сплюнул. — Должен же в зверинце быть этот? Как его?

— Смотритель, — Юлька посмотрела на дорожку.

На песке виднелись следы больших ног. След пупырчатый, как от кроссовок. Кто в замке носит кроссовки? — подумала Юлька. — Да почти все. Даже папа, когда отдыхает.

— А вдруг он нас поймает? — сказала Юлька.

— Статуя же сказала: входи и смотри!

— Ну и что?

Виталька долго молчал.

— Какой огромный, — сказал он наконец. — Как для дракона.

Земля в вольере была вытоптана, будто стадом слонов. Лежали обглоданные кости. Стояла жестяная миска в грязных потеках. Даже отсюда было видно, что миска пуста.

Сперва Юлька подумала, что в вольере никого нет. Потом — что это крыса. Но это была не крыса. Скорее это напоминало клочок бурого меха...

Сын шофера остановился.

— Последний, — сказал Виталька. Взвесил колокольчик в ладони. Это был крупный плод почти идеальной формы. Чуть перезрелый. Серебро с красноватым медным оттенком.

— Не надо!

Но было поздно. Виталька отработанным движением швырнул снаряд. Юлька смотрела, не отрываясь. Серебряная искра перелетала ограду, канавку с водой, описала дугу...

Колокольчик ударил зверька по голове — дзинь! — и отлетел в сторону. Звякнул и затих. Зверек жалобно пискнул.

— Блин, — сказал Виталька. — Я же не хотел.

— Пошли отсюда, — Юлька взяла его за руку. Против обыкновения, Виталька протестовать не стал. Шел молчаливый и притихший. Перед самыми воротами также молча вытянул пальцы из Юлькиной ладони.

— Подожди здесь, — сказал Виталька. Исчез за воротами, снова появился. — Пошли.

Бронзовый мальчик все также держал свой фонарь. Ничего не изменилось. Виталька подошел и встал рядом, засунув руки в карманы.

Юлька опять вспомнила.

Клочок бурого меха. Зверек, напоминающий мишку с оторванной лапой.

«Бедняжка», — подумала Юлька.

Охранное Дерево вдруг затряслось. Колокольчики прыгали и звенели, как бешеные. Фонарь в руке бронзового мальчика загорелся красным. «Тре», — сказал мальчик глубоким металлическим голосом и повернул голову. Губы у него еще плохо слушались. «Во! Га!»

— Ты чего наделала?! — закричал Виталька.

— Я?! Это ты чего?

— Бежим! — крикнул Виталька. Схватил принцессу за руку и потянул за собой.

Юлька на миг обернулась и — увидела. Небо багровое, как сырое мясо; шипы и черные жирные птицы, сидящие на развалинах густо-густо, словно гости на поминках.

Она моргнула — и птицы исчезли. Небо стало голубым, как раньше.

Вдалеке противным голосом кричал единорог, похожий на осла.

Давным-давно, в замке, называемом Роза-на-Скале, жила маленькая принцесса, и был у неё огромный серый кот.

Это была особая порода боевых котов.

Прапрапрадедушка нынешнего короля привез однажды из дальнего путешествия жену — дочь какого-то варварского султана. В приданое король получил пятерых котят — каждый размером с хорошую овчарку. Когда котята выросли, они оказались большими, как тигры. К тому же они были очень умные и умели говорить.

А еще эти коты славились верностью. В то тяжелое время это было совершенно не лишним.

Мы могли бы ещё многое рассказать о котах. Но не будем.

Маленькой принцессе нравилось гладить его и чесать за ушами. Потому что он был весь как плюшевый. Когда принцесса была совсем маленькой, она дергала кота за хвост, за лапы и даже за усы. Но Серый Рыцарь не обижался.

Ах, да! Его звали Фунтик.

— Андрей, мы с тобой старые друзья. Неужели ты не понимаешь? — сказал папа. — Ситуация выходит из-под контроля... если уже не вышла. Но когда мне нужна твоя помощь — ты где-то пропадаешь.

— Я послал тебе Второго и Четвертого, — ответил Редкозуб спокойно. Чародей был в потертых джинсах и в черном пончо с оранжевым узором. На ногах у него — белые потертые кроссовки. Шнурок на левой ноге почти развязался.

— Сколько это от тебя? — спросил папа. — Одна шестнадцатая? А мне нужен весь ты.

— Саша, я не могу. Ты сам знаешь.

Папа чертыхнулся себе под нос. В отличие от чародея, он был в деловом костюме — красный камзол и синие бриджи, белые чулки и туфли с пряжками. На шее — тяжелая золотая цепь. На работе он всегда так одевался.

— Давай я скажу открытым текстом, — заговорил папа. — Если дождя не будет ещё неделю — бароны взбунтуются. Ты этого хочешь?

— Саша...

— Что Саша?! — Юлька впервые видела отца в таком гневе. — Ты — чародей. Отвечай прямо — почему нет дождя?

— Не знаю.

— А кто знает?!

Редкозуб молчал.

— Я не знаю, — сказал он наконец. — Зато мне кажется, что дождь — не самая главная наша проблема.

— Это уж мне решать, — сказал отец жестко, — что здесь главное, а что нет. Говори.

Редкозуб молчал, потом вдруг поморщился, словно почувствовал какой-то неприятный запах.

— Чем у тебя здесь..? Ладно, — сказал он. Посмотрел в глаза Юлькиному папе. — В замке пропадают люди.

— Я знаю, — сказал папа. Это было страшно. Юльке казалось — лицо отца стянуло железными обручами — настолько оно стало жестким. — Уже пятеро. Мишка землю роет. Найдет.

— А если нет? Если это... не человек?

— Тогда ты найдешь! — сказал отец, как отрезал. Потом смягчился. — Но сначала разберись с дождем. Андрей, я тебя прошу, мы на грани, пойми. Я на тебя не давлю... но, сам понимаешь. Бароны, — папа сморщился, словно у него болел зуб. Он выпрямился и посмотрел на чародея. — Я приказал объявить в казармах красную тревогу.

— Даже так?

— Даже так.

— Каждую ночь я вижу один и тот же сон, — Редкозуб казался рассеянным. — Словно я лечу над замком. Ты знаешь моего Филина?

— Ближе к делу, Андрей.

— Подожди, Саша! Лечу и чувствую — я один. То есть на самом деле один. Словно Филин — единственный "я", который остался. Других нет. Мертвы.

— Это всего лишь сон, — сказал папа.

— Дослушай, Саша. Ты обещал. Я вижу замок — и это другая Роза-на-Скале. Не та, что мы с тобой знаем. Гниющая рана. Повсюду развалины. Заросли колючки.

Во рву — гнилая черная вода. И там кто-то шевелится. Иногда вверх взметаются черные щупальца. Вместо прозрачной ключевой воды и золотых рыбок, заметь! Хрустальный мост превратился в каменный. В корнях охранного дерева живут двухголовые белые змеи.

Я лечу и вижу: на небе исчезают звезды. Остаются только черные пятна. Пока не становится небо совсем без звезд. Пустота.

Все гниет. Разрушается. Как зуб, пораженный кариесом. Желтая вода. Запах.

И я чувствую, что где-то рядом находится огромное зло. А потом я вижу мертвую тушу. Снижаюсь, смотрю — а это единорог. А на ветвях деревьев сидят откормленные черные вороны.

Юлька вздрогнула.

— Обратись к лекарю, — сказал папа. — Ах, черт, у нас даже на это нет времени!