Журнал «Если» - «Если», 2009 № 03

Алексей Старков

Производство компании Walt Disney Pictures (США), 2008. Режиссеры Байрон Ховард и Крис Уильямс.

Роли озвучивали: Владимир Вдовиченков, Леонид Барац, Александр Демидов и др. 1 ч. 36 мин.

Пес по кличке Волы — звезда популярного телесериала про супергероев. Каждую серию он спасает мир и хозяйку от страшного злодея и абсолютно уверен в том, что все происходящее реально. Создатели сериала не выпускают его со съемочной площадки, искусно прячут камеры и микрофоны, чтобы лохматый спасатель ничего не заподозрил. Но однажды он оказывается за сотни миль от Голливуда и постепенно начинает понимать, что все его сверхспособности, его прежняя жизнь — лишь умелый монтаж и труд мастеров по спецэффектам. Получается эдакая мультверсия «Последнего героя боевика». Но там, где Арни передергивал затвор, Вольт берет другим — строит глазки, причем не хуже Кота в сапогах из «Шрека», и тявкает, пытаясь понять, куда исчез суперлай.

«Вольт» — отличное доказательство тому, что не только Pixar способна делать классные мультфильмы для компании Уолта Диснея. Конечно, видно, что бюджет у новой ленты был отнюдь не бездонным: кое-где хромает анимация, то тут, то там не хватает деталей. Да и сюжет не блещет новизной — очередная интерпретация темы «сытая и довольная зверюшка из зоопарка оказывается на улице». Но все это с лихвой окупается прекрасными персонажами и здоровым юмором. Вольт — настоящий герой, кошка Варежка — само очарование и тонкий психолог, а смелый хомяк Рино — боец и псих. Вся эта троица выкидывает такие фортели, что от смеха удержаться невозможно. При этом в мультфильме затронута сложная тема взросления и находится место для драмы. А уж сколько тут иронии по отношению к Фабрике Грез, где даже голуби пишут сценарии и пытаются их пристроить! Кстати, о голубях. Они, как в свое время пингвины из «Мадагаскара», определенно заслуживают отдельного мультфильма. Так голубей еще не изображал никто, и неспроста их появление на экране не может не сопровождаться взрывами хохота.

Мультфильм будет одинаково интересен и детям, и взрослым. Он вряд ли получит престижные награды, но наверняка запомнится надолго, а это главное.

Алексей Старков

Сначала это была просто игра. Ничего больше. Было просто интересно, что, мол, как же так, ведь так не бывает, так не должно быть, а значит, я чего-то не понимаю или что-то понимаю неправильно. Обычное дело для человека, который ненадолго появился и пытается понять, где он вообще. Особенно здесь, на Марсе, где все не так. Правда, и на Земле было не всегда так, как я понимал, но там-то все-таки Земля, там все стараются не понимать одинаково. Здесь все по-другому. Здесь все всё — ну, почти всё и почти все — понимают по-разному. Обычное дело.

Зовут меня Сергей Игнатович Баронин, можно просто Серёга, я инженер-исследователь по части воды, тридцать один год, москвич. На Марс попал почти случайно (то есть очень стремился, но не имел никаких шансов, а вот смотри-ка, попал) и первое время сильно жалел. Но быстро привык — ребята хорошие, и у нас, на базе Южная Точка, и у американцев, на их базе Пойнт Ван, куда я каждый день по договору отвожу воду на танкетке, жутко кислую воду, у них там есть репроцесс, а у нас нету. То есть тоже есть, но так, одно название. Они из-за какого-то идиота с регалиями построили свое Подземелье в месте, где вообще нет воды, а мы из-за какого-то идиота (насчет регалий не знаю) совершенно непригодный репроцесс привезли, тонна веса. Вот и делимся. С Европой тоже дружим, но те далеко, так что с ними только по связи.

Нет, ребята, правда, замечательные. Всех отбирали специально, все проходили дополнительно социотренинг, так что каждый друг другу сразу стал симпатичен. Единственное что — на самом-то деле мы все были друг для друга чужие, хоть и притерлись сразу, но все равно чужие, всего за несколько месяцев до полета познакомились, да и то так, шапочно. С Володькой Смешновым я с первым познакомился, с ним же и подружился. Отчаянный и открытый парень. И в то же время сплошная ирония. Все время будто тебя высмеивает. Я думаю, это у него такой способ защиты был.

Нас восемнадцать человек на базе. Это немножко больше, чем нужно для выполнения наших задач. Но прибыток не убыток. Я так думал и не придавал этому никакого значения. Единственное, что смущало — Юра Архипов. Он в самом низу базы сидел, в закрытом боксе. Он попал туда в первые же дни после моего прибытия, остался еще с двумя парнями от прошлой вахты и в первые же дни в бокс загремел, и забрать его на Землю должны в следующий визит, то есть если начинать с сегодняшнего дня, то через три с половиной месяца. Не наш будет визит — к американцам подгонят транспорт из НАСА.

Странность заключалась в том, что никто толком не знал, почему этот парень попал под замок, даже те двое от прошлой вахты. Говорили — нервный срыв, а больше ничего определенного, сплошные легенды, причем самые фантастические и самые идиотские. Иногда мне казалось, что кое-кто все-таки знает, в чем дело, но помалкивает и для туману сочиняет эти легенды.

А кроме перевозки воды я ничем другим больше и не занимаюсь. Во-первых, исследовать ее особенно незачем, обыкновенный лабанализ. Во-вторых, нас все-таки восемнадцать, так что исследования воды прекрасно обходятся и без меня. По мне, так и неплохо — съездил туда-сюда с утреца и весь день свободен. А до американцев два часа на танкетке, туда-сюда пять, много шесть часов. А марсианский день, между прочим, длиннее земного на целых 39 минут и еще 35 секунд — можно при желании все бока отлежать. Некоторые завидуют, но ребята хорошие, так что завидуют белой завистью.

Где-то примерно через неделю после того, как я начал возить воду американцам, встретился мне пыльный дьявол. Или песчаный дьявол, их по-разному называют. Dust devil, тут кто как переведет на русский язык. Потому что я и сам не могу определиться, пыль покрывает марсианскую землю или все-таки наш песок. Что-то среднее.

Песчаный дьявол, если вы не знаете (я просто в коме, насколько многого вы не знаете из того, что вполне доступно, да, думаю, я и сам тем же страдаю), — это такой смерч из песка, они и на Земле тоже встречаются. Вот что они делают на Марсе, где атмосферы почти нет, я не знаю, это для меня загадка — скорее всего, потому что я все-таки инженер-исследователь по части воды, да и то в прошлом, уже и формулы забывать стал. Говорят, марсианские песчаные дьяволы — это нечто такое, отличающееся от земных по происхождению. Говорят, здесь работает не воздух, а электричество. И правда, чего-чего, а электричества в них полно.