Антон Орлов - Антираспад

– Что, совсем рядом рвануло? – заинтересовался шофер.

– Ага.

В вестибюле около лифтов они столкнулись с лидонским бизнесменом в сопровождении телохранителей. Тот приостановился и расплылся в улыбке:

– Что ж, поздравляю – вижу, что все в порядке!

Аманда лишь измученно улыбнулась в ответ.

– Как вас угораздило попасть к террористам? – спросил Норберт, когда все пятеро сидели у него в номере и пили кофе с ликилой.

– Ох, ребятки… – Аманда тяжело вздохнула. – Я-то думала, это деловые люди, а они оказались совсем не деловыми. Я познакомилась с ними в кафе – мужчина и женщина, прилично одетые, сами подсели за мой столик. Я рассказала им об «Антираспаде», о нашем солидном бизнесе, предложила партию товара. Они повезли меня якобы к себе в офис и по дороге что-то мне вкололи. Ну и очнулась я уже с мешком на голове.

– Так вы попытались всучить валенийские сувениры террористам?!

– Не всучить, а продать! – оскорбленно поправила Аманда.

– Я тут кое-что узнал о Каясопоне, – нарушил возникшую паузу Олег. – Но лучше об этом завтра, спать хочется.

Каясопон, единственная планета в Системе двойной звезды Дилы-Мореды, обладал азотно-кислородной атмосферой, не содержащей вредных для человека примесей. Его покрывал неглубокий, малосоленый океан, усеянный несметным множеством островов. Температура у поверхности колебалась в диапазоне от –200 до +70 градусов по Цельсию. Когда Каясопон приближался к Диле, желтому карлику, наступало долгое лето; когда удалялся от нее – океан замерзал, все живое впадало в спячку.

И люди, и лайколимы в свое время предприняли несколько попыток колонизировать Каясопон, но каждая из них оканчивалась провалом. Дело было не только в перепадах температуры – древние системы жизнеобеспечения вполне могли бы решить эту проблему. Наверняка имелись еще какие-то причины, однако ни в Центральной библиотеке Хальцеола, ни в местной компьютерной сети информации об этом не нашлось.

– По-видимому, информацию надо искать не здесь, – с сожалением заметил Олег. – Может, на Алзоне или на Земле? Если какие-нибудь умные головы ее не засекретили.

– Ты не пробовал покопаться в лайколимских источниках?

– Гм… Ты прав, стоит. Только за перевод придется платить.

– Мелочь… – Норберт ухмыльнулся. – Мы классно грабанули этих недоумков, на три с половиной миллиона!

– Тише, ребятки, – одернула их Аманда. – А то нас примут за бандитов!

– Идемте отсюда, – обеспокоенно позвал Феспис. – Мне эти постройки на нервы действуют.

– Да, все-таки есть один плюс, – добавил компьютерщик. – На Каясопоне сейчас лето. Не замерзнем.

Здания, которые действовали Феспису на нервы, грандиозным и причудливым ансамблем высились на фоне выцветшего неба. Крутые арки, застывшие водопады псевдостекла, расцвеченный световыми бликами полированный металл, сверхпрочные синтетические материалы. Это был целый город – относительно небольшой, но столица Хальцеола по сравнению с ним выглядела запущенной, грязной, безнадежно провинциальной. Широченная белоснежная автострада, пересекавшая выжженную солнцем равнину, не связывала два города, а, скорее, разделяла.

– Неравенство, – тяжело вздохнул Феспис. – Они постоянно его подчеркивают. Понимаете, кроме государственной независимости, они вроде бы ничего у нас не отнимают, но зато все время демонстрируют свое превосходство. Это ничуть не лучше политических репрессий. Вы – люди со стороны, а если бы пожили здесь подольше, тоже поняли бы. Пошли! Вдруг охрана подумает, что мы террористы!

– Не подумает, – пожал плечами Норберт. – Мы ведь инопланетяне, а ты – наш гид.

Напоследок он еще раз поднес к глазам бинокль: справа и слева от денорского города шло строительство – там серебрились подъемные краны, висели гравитягачи, сновали паукообразные роботы и люди в оранжевых комбинезонах. Значит, скоро вырастут новые дворцы. Хальцеолийские здания ни в какое сравнение с ними не шли, даже глазированная плитка не спасала положение – два разных мира! По периметру медленно двигались автоматы-плитоукладчики: неряшливо-рыжей высохшей равнине предстояло превратиться в идеально ровную площадь впечатляющего диаметра, и наверняка с кое-какими сюрпризами для злоумышленников. Эстетично и предусмотрительно. При всей своей любви к рискованным играм, денорские олигархи не пренебрегали разумными мерами предосторожности.

Сунув бинокль в карман, Норберт догнал друзей. Здесь, на северной окраине, стояли коттеджи и особняки правительственных чиновников – или, если точнее, бывших правительственных чиновников Хальцеола. Иные пострадали во время беспорядков: разбитые окна, покореженные решетки, трещины на стенах свидетельствовали то ли о народном гневе, то ли о том, что их владельцам очень хотелось получить страховку. От одной постройки остались лишь утопающие в зелени руины. Когда вся компания поравнялась с уцелевшим желто-голубым особняком, окруженным зеркальным бассейном, из-за ограды их окликнули:

– Господа, вы наши покупатели? Мы ждем вас!

– Нет, вы ошиблись, – возразил Норберт, но Аманда приостановилась:

– А что вы продаете?

– Этот дом. – Мужчина кивнул на особняк. – Я поверенный в делах хозяйки, госпожи Пагрель. Семья инопланетян заинтересовалась домом, и я принял вас за них.

– Ребятки, перспективная сделка! – шепнула Аманда, больно толкнув локтем Норберта и наступив на ногу Олегу. – Если те откажутся, надо брать! А потом перепродадим вдвое дороже, со свистом уйдет.

Пока Норберт, тоже шепотом, пытался втолковать ей, что никакой особой выгоды, по его мнению, такая сделка не сулит, Феспис просвещал Олега и Илси:

– Тут раньше жил Пагрель, генеральный директор энергетического комплекса Хальцеола. Знаете, что он сделал? За два года впятеро взвинтил цену на электричество, а зарплату своим сотрудникам не выплачивал – вкладывал деньги в спекуляции на межзвездном рынке. Один из тех, из-за кого началась революция!

– О покойных не принято говорить плохо, – сухо бросил из-за позолоченной решетки поверенный.

– Передайте его вдове мои соболезнования, – дипломатично вздохнула Аманда, в то время как ее цепкий оценивающий взгляд скользил по особняку, бассейну, фигурно подстриженному кустарнику с нежной сиреневой листвой. – Он был болен?

– Нет, его казнили денорцы. С правом на защиту, как у них полагается. Это случилось месяц тому назад, и теперь госпожа Пагрель выставила особняк на продажу.

– Паршивый ему, значит, адвокат попался, – покачала головой Аманда.

– Какой адвокат?

– Ну, тот, который его защищал…

Две-три секунды Аманда и ее собеседник в недоумении хмурились – как люди, которые пытаются, но не могут понять друг друга. Потом поверенный вздохнул: