Журнал «Если» - «Если», 2007 № 03

Он уже понял, что Просперо с Ариэлем как-то мастерят героев и отправляют их неведомо куда за добычей. А оружейник делает для них оружие: вон для крылатой дуры сколько мелких лезвий понаделал — одно, найденное в саду, Юрка даже припрятал. Если того героя, для которого Юрка служил натурщиком, уже смастерили, и нужда в натурщике отпала — то у Анатолия Петровича готово для него новое оружие.

С появлением автомата Юрка совершенно утратил интерес к оружейной мастерской, а зря. На рабочем столе обнаружился шпажный эфес с секретом — полой рукоятью, туда можно было спрятать мелкие предметы, может, даже бриллианты. Там же лежали пистолеты — старинные и тяжелые, стояла кираса. Юрка приложил ее к себе — вроде великовата. Кого-то готовили к путешествию, но кого? Неужели все-таки героя, срисованного с него, с Юрки?

Дверь из мастерской на склад оказалась закрытой. И много иных дверей, известных Юрке, тоже были на запоре. Значит, от него что-то прятали.

Он вышел в сад. Купол тускло светился — следовательно, там, внутри, кто-то находился. Может, даже плавал в бассейне. Другие окна оставались темными.

Со стеклянной крыши мастерской можно было переползти на узкий балкончик, окаймлявший купол на высоте метров этак десяти. Там, это Юрка помнил точно, имелись какие-то узкие дверцы. Ариэль объяснял, что конструкция купола держится на растяжках и их нужно постоянно проверять. Юрке стало страшно — он помнил, как, хватаясь за всякий выступ окровавленными руками, сползал с мастерской на землю. Он не сразу полез — но иного способа узнать, что делается под куполом, у него не было. А там наверняка прятали то, что было для него жизненно важно.

Он не знал, зачем хочет увидеть срисованного с себя героя. Не любопытство, нет, что-то иное вело его, очень неприятное. Он уже знал, что его обманули. Он чувствовал свою слабость — ну чем, в самом деле, мог он отомстить таким людям, как Ариэль и Просперо? Перебить камнями стеклянные потолки?

Возьмут за шкирку, как нашкодившего котенка, и выбросят.

А он же им все рассказал, и про игру, и про систему… теперь сами могут играть и выигрывать…

Дурак под черепом советовал плюнуть на все (тысяча долларов — неплохие деньги) и пойти поиграть напоследок. Автомат ждет, миска с жетонами все еще на табурете, можно неплохо оттянуться до утра, а жетоны потом прихватить с собой. Юрка разозлился и пошел искать железную лестницу, приделанную к стене. Она обнаружилась в каком-то закутке, сразу и не разглядишь. Хотя он уже однажды по этой лестнице карабкался, но сперва проскочил мимо.

Ему было плохо. Ощущение сродни предчувствию проигрыша, знакомому по долгим поединкам с автоматом, совсем им завладело — впору сесть и разреветься. Был шанс, единственный в мире, — и нет шанса. Для чего же теперь жить? Может, просто перестать жить?

Острое перо в кармане напомнило о себе: тут я, могу пособить…

Вспомнились дед и бабка. Как-то злорадно вспомнились: довели внука до побега из дома, до нелепых приключений, до полного краха, то-то обрадуются, когда их вызовут на опознание тела. Прабабка вспомнилась, убежденная, что на кладбище покойники в гробах перестукиваются. Может, и впрямь перестукиваются — не должно же быть так, чтобы совсем уж ничего… Юрка проиграл в голове сцену собственных похорон и немного успокоился. Ничего хорошего в похоронах не было, кроме рыдающих деда и бабки.

Балкончик только снизу казался эфемерным, на самом деле он бы и массивного, в меру пузатого мужика выдержал, Юрка же в свои пятнадцать лишнего веса не имел вовсе. Он был обычным тинейджером, ростом метр семьдесят пять, в кроссовках сорок четвертого размера. Переползти на балкончик было несложно, главное — не смотреть вниз. Юрка уже знал эту особенность взгляда сверху — расстояние до земли вырастает раза в два по меньшей мере.

Он больше всего боялся, что дверца, ведущая в помещение под куполом, окажется закрытой. Но если вдуматься — от кого ее запирать? Оказалось, что там всего лишь задвижка.

Юрка не так часто бывал под куполом — в бассейн его приглашали лишь раз. Он заглядывал туда тайком, исследуя странное здание со всеми его пристройками, и вверх, понятное дело, не таращился. Оказалось, дверца вела в пустоту — открыв ее, Юрка увидел какие-то тросы и металлические конструкции, но не нашел, куда бы поставить ногу. Придерживаясь за колючий трос, он высунулся и посмотрел вниз. Если набраться мужества, то можно было бы спуститься на руках…

Юрке никогда не приходилось лазить так высоко. Он и на деревья-то карабкаться толком не умел. Может, он и рискнул бы, но услышал голоса.

Помещение было сложной формы, без углов, выложенные плиткой стены закруглялись, и Юрка даже не понял сначала, откуда доносится топотня. Потом, пятясь, выскочил Ариэль в шортах. Он причудливо размахивал правой рукой, держа левую на отлете. Следом появился кто-то незнакомый, тоже в шортах, и с такими же нелепыми движениями. Легкий, звонкий и безумно волнующий душу звук доносился, когда что-то в их движениях совпадало. До Юрки наконец дошло — они дрались на шпагах.

Ариэль отступал по самому краю бассейна, противник гнал его ловко и азартно. Следом шел Просперо и подбадривал бойцов. Юрка высунулся подальше, чтобы увидеть лицо второго фехтовальщика… и увидел…

Вот, оказывается, кого слепил Просперо. Герой, для которого Юрка послужил натурой, был и выше, и немного старше, и лицом малость отличался от натурщика. Юрка узнал свои светлые волосы, свой нос — фамильный, как говорила бабка, длинный и чуть расширяющийся к кончику. А вот улыбка была совсем не фамильная — та же бабка почему-то гордилась тем, что рот у Юрки маленький, аккуратненький, а у героя-фехтовальщика он оказался от уха до уха.

Но главного отличия Юрка не углядел. Тот, кто теснил Ариэля, был силен и гибок, а Юрка страх как не любил школьную физкультуру. Он был от природы худощав, но и только, дыхание имел короткое, а если приходилось кидать баскетбольный мяч — обычно промахивался мимо корзины.

Сейчас, глядя вниз, он был уверен, что движется точно так же — и, доведись подержаться за шпагу, орудовал бы не менее победоносно.

— Стоп, стоп! — закричал Просперо. — Свалитесь в воду!

Ариэль отсалютовал и пошел к ротанговому столику. Сейчас столик стоял уже не на остром мысу, а подальше от воды, и его окружали три кресла.

Тот, в ком Юрка признал себя, отсалютовал не менее изящно и пошел следом. Он был бос, в одних лишь коротких шортах, как и Ариэль, но с расшитой кожаной перевязью через плечо.

Просперо разлил по стаканам напиток из старинного серебряного кувшина.

— Ну, за удачу! — сказал он. — Пить до дна!

Ариэль мог выпить хоть ведро — спиртное не брало его.