Аскольд Якубовский - Космический блюститель

- А я вам нравлюсь?

- Вы типичный представитель разлагающейся колонии. Чем вы помогли Глену?

- Верно, ничем.

- Уклоняетесь от всего, что пачкает: пьянок, ссор, драк.

- Заметьте еще, я не пляшу на болотах, не ем грибов.

Я осматриваю его комнату - инструмент, станок, прочее в том же духе.

- Мастерите? Любите это?

- Хозяин заказывает, у него смелый ум. Жаль человека, жаль его времени.

- Какого времени?

- Что он тратит на управление этой дурацкой колонией.

- Вы недовольны?

- Живется нам хорошо. Встаем в восемь, в девять - ленч, в шестнадцать - баскетбол. Один хозяин работает круглыми сутками, да вот я еще ковыряюсь. Остальные играют в работу.

- Почему нет плантации?

Механик поднялся. Сидящим он кажется выше - коротконогий, родился на астероиде.

- А вы пробовали заводить плантации на Люцифере?

- Нет.

- Оно и видно! Будь она проклята, эта биология Люцифера, эти летающие сволочи! То высосут кровь, то хватанут зубами - и, пожалуйста, вирус! Хуже их только медузы. Брызнет, и не только человек - пластик рассыпается! А уж тело одной каплей прогрызает насквозь. А плесень... Проснешься - вот она, подлая. Сожрала ботинки, съела одежду и уже огладывает ногти на пальцах. Попал кусок плесени в еду - обеспечена саркома. Вот в чем мы поддерживаем Хозяина - зарылись, ушли вглубь, и сразу нам всем стало хорошо. Копошусь и счастлив: никто меня не грызет, никто не кусает. Вспоминаю радиограмму и думаю: верно сделал, а раскаиваюсь. Да.

- А Глен?

- Я думаю, он умер от злости. Видите ли, получилось так. Мы его переизбрали; сняли то есть, и грубо сняли. Со Штохлом он последнее время был на ножах. Люди они несоразмерные, конечно. Штохл разумен, деловит, талант, а тот был гениальный дурачок. Ему было угодно убивать ради этой планеты не только себя, но и нас. Но не вышло, нет! А кто нас спасал? Хозяин. Я понимаю, Закон требует иного, но я за Хозяина.

...Эскулап большой работник. Его комната - это лаборатория; узенькая лежанка, три стола, дощатые полки заставлены химической посудой и приборами. Ему сорок семь лет, он врач колонии, имя - Джон Гласе. Пишет работы по токсикологии животных Люцифера. (Так же интересуется и ядовитыми растениями. Токсины, видите ли, это лекарство.) Встретил вежливо.

- Извините, я занят, привык к ночной работе. И все же полностью к вашим услугам, - сказал вежливый Джон Гласе.

И даже поклонился, показав макушку.

- Дневники! - Я протянул руку. - Дневники Глена!

- Но я дал слово Отто Ивановичу свято хранить...

Он все же отдал мне дневники. Две тетради с записям светлых мыслей и опытов я дам Тиму, а вот черную старомодную записную книжку возьму себе. Итак, дневники... Я сел к столу.

Джон Гласе занялся работой и только взглядывал на меня временами.

ДНЕВНИК ГЛЕНА

19-го июня. Люцифер близко. Его голубой глаз пристально смотрел на меня из черноты. И я не могу успокоиться.

Я брожу вдоль иллюминаторов. Перебираю бумаги, читаю.

И ничего не могу понять в моих записях. Горит голова.

Пробежал справочник звездного навигатора - простенькую историю открытия Люцифера кораблем Звездного Дозора, просмотрел отчеты первой экспедиции (неудачной). Она-то и открыла нам исключительность этой планеты.

21-е. Готовим спуск. Много суеты, много подсчетов, возни, всегда. Совершенно неоценима помощь Отто Ивановича: проработали все этапы высадки.

Коммодор торопит нас.

22-е - 24-е. Сбросили на плато десант роботов (и с ними биохимика Д. Гласса). Учитывая действие медуз и их токсинов (данные Т. Мохрва), роботы покрыты спецпластиком. Они ставят надувные дома и устраивают склады. Проклятая должность руковода не выпускает меня с корабля. По требованию Отто Ивановича я приказал опрыскать плато ядохимикатом ФГ-149 (опасно для генетического фонда). Эх, погрузить бы руки в это первичное тесто и месить, месить его.

25-е. Высадка. Ступил на Люцифер и не удержался, заплакал. Столько лет я рвался сюда, столько надежд! Я рыдал как псих. Меня оставили одного, даже Мод отошла. Остался только робот-телохранитель. Затем я прошел плато. Со мной шли ближние - Крафт, Штарк, Шарги и другие. Ощущение, что МЫ идем по дну богатого моря; деревья-кораллы, деревья-анемоны, деревья-шары.

И все живое, все шевелящееся. Великолепны слизни-титаны, порхающие ящеры. А цветные караваны медуз! Они увидели нас и опрыскали ядом. Пришлось бежать под деревья.

Пoгибли Штраус и наш спаниель, славный золотистый пес.

Действие токсина дьявольски молниеносно. (Дж. Гласе сказал - до ужаса прекрасное.) Первые похороны, и все приуныли. Одни тревожатся, другие грустят. А мне хорошо. Ночью я был в карауле. Мне мерещились первые переселенцы на Виргусе. Какая это, в сущности, скупая и недобрая планета: снега, мхи, пустыни. Поневоле она должна быть переделанной в космический механизм. Эту же надо беречь, как глаз, ее ужасы переделать в красоту. Зло - в добро.

Я обошел караулы. Шел и вдруг увидел - стронулась черная скала и подмяла купол дома. Оказывается, моут. Крики, пальба, свист осколков. Затем движущийся холм охватидо пламя. Зверь горел пузырясь. Запах жженого мяса, ощущение своей вины, и вопрос: отчего я не проверил окрестности?

Штохл советует искать пещеры. Им обнаружены карстовые воронки, он в круглосуточных хлопотах.

26-е. Роботы закладывают плантации. Опробуем вначале культуры батата и маиса. Отто Иванович образовал звено по истреблению медуз и второе - для сражений с слизнями-титанами. Задача - истребить тех и других. Слизней, судя по данным, десятка полтора. Но сколько их внизу, на равнине! Сегодня я летал внизу: интенсивность биожизни потрясающая.

Договорились - Отто Иванович соберет микроманипулятор, и я стану неотложно работать с генами. Хоздела поведет он.

10-е. Два события: первые плантации уничтожены налетом серебристых крылатых змеек. Жилые помещения переведены под землю. Начат сбор генетического материала. Шарги обнаружил съедобного слизня. Курт соединил его гены с генами съедобной улитки (по моей схеме). Любопытно, что мы получим? Долго фантазировали.

Я буквально влюбился во все здешнее. Видя монстров, которых сметет эволюция, я мечтаю о заказниках для них.

О планете-заказнике.

15-е. Штохл приказал опрыскивать из огнеметов всю плесень в радиусе полутора километров (а съеден только переносной домик). Я поспорил, но уступил.

Совершаем вылазки в болота. Поражает некая смешанность форм, будто природа еще только пробует, что и к чему присоединить. Это похоже на сотворение мира по методу Лукреция Кара: "Сначала были созданы руки, ноги и спины, а потом все соединилось как попало, и плохо соединенное умерло. Ибо были люди с двумя головами, а быки с четырьмя хвостами и пр. и пр!" (цитирую по памяти).

Я уверен, побежденные на плантациях, мы возьмем свое в другом. Путями хирургической селекции и соматической генетики мы организуем Люцифер. Работая, мы сами привыкнем к Люциферу и полюбим его.