Аскольд Якубовский - Космический блюститель

И вдруг он посмотрел на меня с любопытством. Даже глаза вытаращил. Будто мы вот только что встретились и он узнал, что я Аргус.

Его глаза обежали мое вооружение, отчего-то снизу: пистолет, жилет, шлем. Штохл оживился, разглядывая мою технику.

- А вы хорошо знакомы с вашими игрушками? Шлем, жилет, пистолет? расспрашивал он.

- Немного.

- Шлем... Тут вы все знаете. Жилет?.. Здесь мое знание ограничено, но, полагаю, его цена раз в десять выше цены всего моего оборудования. Пистолетик? Цена - второй мой поселок. Сумасшедшие траты, Закон в космосе доро-о-гое удовольствие.

- Необходимое.

Штохл продолжал:

- Пистолет - отличная вещь, моя конструкция. И не ешьте меня глазами, прошу вас... Ну... хоть на прощание. Вам, я знаю, это все игрушки, а мне тяжело, сердце жжет. Эх, Звездный! Помню, когда рождалась у меня идея повертеть планеткой, то бродили в голове схватки, удары лучей и прочее. А на самом деле все оказалось предельно трудной работой, а теперь еще и дурацкая лихорадка. Потрогайте руку. Горит? Это подземная лихорадка, мы на Виргусе ее знаем. Да. Судья, вы ощущали состояние: мочь и не хотеть? Я ощущал. Не из лени, не из трусости - я не боюсь даже вас. И не из боязни неудачи. Разве я мог добиться большего? Я был царем, маршалом двухсот сорока универсальных роботов. Я вспорол эту планету. Не-ет, я недурно провел время. И кибергом бы стал, и... планету переделал бы. Э-эх, пронюхали... Чертов Гро. Ведь он? Скажите, он?

Я молчал.

- А руку мне напрасно тогда сжали. Вот вся онемела и не отходит. Возможно, и кость сломали. Так вот я задумываюсь, в чем моя ошибка.

- Людей вы презираете, - сказал я ему.

Штохл вздернул плечи, вскинул нос-клюв.

- Люди? При чем тут люди? Некоторых я весьма уважал. Себя, например. И ты отличный мужчина, пока в этом костюмчике. Люди... Люди...

Он замкнулся в себе.

...Стал накрапывать дождь. Штохл ежился. Он, видимо, зяб.

Я стал ходить по площадке. Я ходил и ходил. Темнело. Сгущались тучи. В чаще поревывал моут. Недалеко охотилась стая загравов.

Хлынул ливень - вода заплясала на бетоне. Пищал зуммер. Что значило ракетная шлюпка идет на посадку. Надо дать приказ роботам перенести коллекции Тима сюда.

Итак, все кончается, сейчас я стану свободным, Аргусы улетят в далекий космос, я останусь.

Кончится?..

Хорошо, что всему в жизни бывает конец. Даже счастью.

Иначе бы жить стало невыносимо. А-а, голоса, Аргусы... Ну, ну, давайте попрощаемся... Да, да, прощайте.

Прощайте, мои друзья! Где-то вы теперь будете? Сколько лет проведете в сне ожидания, пока вас снова призовут? А меня ждет суета работы.

Прощайте!

ПОДАРОК НА ПАМЯТЬ

...Во сне бормотал Тим, повизгивали собаки. Я тоже лег спать.

Прислушиваясь к раскатам пришедшей ночной грозы, я думал, как было бы хорошо не говорить формулу отречения, промолчать и быть Аргусом. Всегда.

Я вспомнил: вот я снимаю шлем - и слабеют глаза, уходит Знание.

Снимаю бронежилет - и кажусь себе голым и слабым.

Отречение!.. Я лежал и с горечью думал о силе этого слова.

В прошлый раз слова Обряда Посвящения дали мне сверхсилу Аргусов. Слова отречения отняли ее у меня.

И с подозрением я вдумывался в любые слова, искал в них скрытые истоки могущества. Например, такие - хлеб, любовь, кислород.

Или - товарищи, друзья, мы, они, вместе...

И временами все казалось мне продолжением сна, увиденного на обломке ракеты.

Я ведь попал на Люцифер катастрофически просто - метеорит разбил "Бегу". Мне еще повезло - я был в скафандре и ремонтировал выхлоп двигателя. Вдруг взрыв.

На оставшемся куске я понесся черт знает куда. Около меня торчал Ники с полным набором инструментов.

Когда я выдышал весь кислород и много дней провел без него (принял анапакс), меня подобрал корабль Звездного Патруля.

Собственно, я давно умер. То, что валяется в постели, ест, мечтает, думает, гладит собак, было мертвым. Я очнулся в корабельном госпитале на подлете к Люциферу. На планете был одинокий Тимофей (напарника его Гаспара Ланжевена - проглотил моут). Я и остался на Люцифере - не мог сидеть в ракете. Мне было страшно в ней: я сжимался, я ждал удара метеорита.

На Люцифере я стал лаборантом Тима, немножко химиком, чуть-чуть биологом и страстным фотографом.

Главное - здесь были Тим, его собаки. И не было метеоритов. Я постарался забыть прежнюю жизнь и жить новой.

Странно. Я устал и не сплю. Я тоскую по Аргусам. Что я без них?.. Но вдруг я увидел глубины космоса (и не поверил себе) . Я видел дорожку света на звездчатом снегу Арктуса, ощутил движение земных пластов Люцифера. Что это? Бред?

Но чу!.. Звон или шепот, неясные слова. О-о, я узнаю голоса.

Это вы, братья Аргусы, говорите со мной из глубин космоса, вы не оставили меня одного. Спасибо!

Аргусы мне говорили: - Мы преследуем Зло, и до тех пор пока не исчезнут последние крупицы его, ты пребудешь с нами. Ибо ты победил Зло с нами. Мы - вместе, мы всегда с тобой. Помни, с первых дней встречи ты смотришь нашими глазами, ты слышишь все, что слышим мы. Мы вместе. Это подарок и связь.

- Спасибо, Аргусы, - шептал я.

Я снова видел звезды, слышал топтание моута, звон универсальных роботов, бродивших в джунглях. Я слышал шепот Дж. Гласса в лаборатории, видел сны Тима.

Я был счастлив.