Стив Альтен - Воскрешение майя

— Говоря о христианских ценностях, вы должны учитывать и реакцию большинства нехристиан Америки.

— О, это ведь просто фраза, Ричард, не более того! Я люблю всех американцев, будь они евреями, индусами или кем-то еще, однако лишь до тех пор, пока они чтят христианские ценности, которые мы проповедуем.

— Вы отдаете себе отчет, что подобные высказывания противоречат Конституции?

— Я безмерно чту Конституцию, но давайте взглянем на факты. С момента, когда наши политики едва не уничтожили все человечество, прошло всего лишь сорок пять дней. Если Конституция защищала их антинародный режим, то ее следует пересмотреть. Господь спас наши жизни вовсе не для того, чтобы мы снова погрязли в прежних грехах. Нам следует уяснить, чему научил нас 2012 год, и двигаться дальше, дальше…

— Вы называете Иисуса спасителем, но при этом ни единым словом не упомянули Майкла Гэбриэла, чей героический поступок хорошо известен всему человечеству.

— Вы говорите об этом пьяном бреде насчет высших существ, которые якобы построили пирамиды? О, прошу вас! — Приподняв брови, Мабус подался вперед. — Позвольте заявить кое-что по поводу Гэбриэла. Я общался со многими священниками, которые абсолютно уверены, что он был Антихристом.

— Мистер Мабус, но в любом случае Майкл Гэбриэл умер как герой.

— А кто нам об этом говорит? Правительство, на чьей совести ядерный конфликт, который едва не уничтожил всех нас! Документы утверждают, что отец Гэбриэла, Юлиус, был чокнутым, да и сам Гэбриэл не отличался ясностью ума. Он провел в психушке одиннадцать лет, после нападения на Пьера Борджия, бывшего Секретаря Штата. Это вы считаете признаком героизма? Взгляните на факты. Гэбриэл, к тому же, вполне может быть обвинен в том, что разбудил адского пришельца. Он говорил, что вошел в космический корабль пришельцев? Говорил! Мало того, он даже намекнул, что общался там с демоном!

— Да, но…

— Никаких «но»! Мы все видели запись. Гэбриэл вошел в пасть змеи, и оба они исчезли. Пффф!

— И что вы хотите этим сказать?

— Ничего я не хочу сказать. Просто указываю на то, что Господь не оставил нас в темный час, отослав Гэбриэла и змею обратно в ад, из которого они явились. Божественное вмешательство, Ричард, а не безумный лепет о каких-то майя. И сейчас человечество стоит на перепутье. Либо мы усвоим урок и выберем тех лидеров, которые помогут нам стать богобоязненным народом, каковым хочет видеть нас Иисус, либо снова вставим головы в рабочее отверстие гильотины и будем ждать очередного Страшного суда…

Питер Мабус, раздав автографы, направился к своему кабинету, по пути снисходительно принимая поздравления политтехнологов:

— Прекрасная работа, Питер. Зрительский рейтинг приближается к 22 процентам!

— Проповедь в Далласе принесла нам около двух миллионов. Отлично!

— Солт-Лейк-Сити заказал еще три проповеди. Мормоны тебя обожают!

Мабус вошел в кабинет, расположенный в хвостовой части аэробуса.

Там его ждал пожилой седоволосый мужчина.

Техасский миллиардер Джозеф X. Рэндольф-старший, руководитель президентской кампании Мабуса, поднял глаза от сводки Си-Эн-Эн.

— Семейное дерьмо ты толкнул прекрасно, ничего не скажешь, но, назвав Гэбриэла Антихристом, потерял уйму очков. Успех нашей кампании может скакать галопом на слепой вере публики, но эта же публика все еще видит в Гэбриэле героя. Лучше попытайся разубедить людей в связи Гэбриэла и Чейни.

— До будущих выборов интерес к Майклу Гэбриэлу успеет остыть.

— Может быть, но к его ребенку публика отнесется иначе.

— Его ребенку?!

Рэндольф кивнул. И протянул документ.

Мабус пробежал глазами строки отчета, чувствуя, как закладывает уши.

— Эта Вазкез, что, беременна?

— Да, и когда публика об этом узнает, с ней будут носиться, как со второй Девой Марией, а младенца сочтут чуть ли не новым Христом. Чейни не придется даже напрягаться, он спокойно въедет в Белый дом на второй срок, а нам нечего ему противопоставить.

— Господи! — Мабус ударил кулаком в переборку, потер ушибленные костяшки пальцев и рухнул в кресло. — Ну? И что же нам теперь делать?

— Выход только один. Избавиться от Вазкез до того, как все узнают о ее беременности. Я уже послал людей на поиски. К счастью, этим делом занимаются спецслужбы, так что подобраться к ней будет не так уж сложно.

— Сделай это. И не считайся с затратами. Я хочу, чтоб эта сучка со своим дьявольским отродьем сдохла еще до выходных!

Внимание. Ваше транспортное средство прибывает к месту назначения. Хорошего дня.

Автопилот джипа разбудил Доминику. Она потянулась, подняла спинку кресла и взглянула на часы. Семь тридцать. Я проспала два часа.

Черная «тойота» Эвелин Стронгин двигалась за три корпуса впереди. Обе машины свернули со Смарт-Хайвей-95 на боковую трассу, ведущую к Сент-Огюстину — самому старому городу Америки.

В 1513 году известный путешественник и охотник за сокровищами Дон Хуан Понсе де Лион впервые ступил на землю Флориды и назвал ее по-испански «Землей Цветов». Пятьдесят два года спустя король Филипп II назначил адмирала дона Педро Менендеза де Авелиза губернатором Флориды и велел ему защищать колонию от французов. Менендез прибыл во Флориду 28 августа 1565 года, в день святого Августина, и заложил город, названный в честь этого святого.

История Сент-Огюстина была достаточно драматичной. В 1586-м сэр Френсис Дрейк безжалостно сжег этот город, а в 1668-м пират Джон Дэвис подверг Сент-Огюстин разграблению, в ходе которого погибло шестьдесят мирных жителей. Когда британские колонисты укрепились в Каролине и Джорджии, Испания начала строительство Кастильо де Сан-Маркос, каменного форта вокруг города, предназначенного для защиты от вероятных агрессоров.

В 1763-м Флорида перешла к Англии в обмен на Кубу, затем, через двадцать три года, снова досталась Испании, однако вскоре американская революция вынудила Испанию вернуть эту территорию Соединенным Штатам.

Самый старый город Америки жестоко пострадал от желтой лихорадки, затем пережил тяжелейшую оккупацию Объединенной Армии во время гражданской войны.

Все новые и новые несчастья обрушивались на Сент-Огюстин до самого 1885 года, когда туда приехал всем известный Генри Флаглер.

Основатель «Стандарт ойл» высоко оценил местоположение города, вполне подходящее для зимнего курорта, после чего вложил огромную сумму денег в строительство отелей и железной дороги, соединившей Нью-Йорк и Сент-Огюстин. Вскоре после этого выросли новая ратуша, больница, несколько церквей и множество роскошных особняков. Таким образом, город, основанный за полвека до того, как первые пилигримы высадились на Плимут Рок, стал подлинной жемчужиной Юга.