Челси Ярбро - Отель Трансильвания

Прилагаю к сему рекомендательное письмо для господина Саттина, который, по вашим словам, много лет обучался во Франции и преуспел во многих науках. Там я с большой похвалой отзываюсь о нем и выражаю надежду, что он будет весьма полезен тому, кто возьмет его под свое покровительство. Полагаю, милейший Саттин таков и в действительности и не подведет ни вас, ни меня.

...Однажды вы вскользь обмолвились, что хотели бы посетить Пруссию. Тут есть о чем призадуматься, летом мы можем обсудить поподробнее этот ваш план.

...Уже достаточно поздно, и меня, к сожалению, ждут другие дела. Желаю вам невязкой дороги и спокойного моря (со мной, увы, все происходит наоборот). С этой запиской и к ней прилагаемыми пакетами шлю вам свой нижайший поклон,

ваш вечный должник

Пьер Рене Максим Игнасий Ферран Вивьен

Лоран Монлютэн, герцог де Ла Мер-Эрбо".

ГЛАВА 12

Кинувшись на Сен-Жермена все разом, служители сатаны устроили жуткую толчею, размахивая руками, вопя и мешая друг другу. Граф с легкостью отбивался от них, но не мог прорваться к Мадлен.

Девушка сжалась, готовясь к роковому удару, который должен был с ней покончить - в одно мгновение и навсегда Страха не было, она ощутила лишь сожаление. Зачем Сен-Жермен берег ее, зачем не сделал вампиром? Тогда у нее имелись бы шансы вернуться и отомстить.

Однако судьба и без того явила ей милость. Сен-Себастьяна толкнули, и он, споткнувшись, упал. Обломок доски ударился об пол и отлетел в сторону. Барон взвыл, глаза его бешено завращались. Чтобы не задохнуться от ярости, ему нужно было немедленно кого-нибудь растерзать.

Но это не представлялось возможным: Робер де Монталье, сползший с каменной глыбы, мертвой хваткой вцепился в лодыжку недавнего своего истязателя и со свирепым упорством тащил барона к себе. Вырывая руки из пут, маркиз до костей ободрал с них мясо, но хватку не ослаблял. Кровь, вытекавшая из обрубка ушной раковины, превратила его лицо в багровую маску.

Сен-Себастьян, пытаясь освободиться, отлягивался свободной ногой. Резкие, сильные беспорядочные удары обрушивались на израненные предплечья маркиза, но Робер их словно не замечал. Он лишь вздрагивал, плотоядно облизывая кровавые губы, и закричала лишь однажды, когда на него набросился де Ван-дом.

Через миг юный герцог валялся у алтаря с перекошенным от изумления личиком. Руками он двинуть уже не мог. Сен-Жермен двумя быстрыми движениями вывернул ему оба предплечья. Стопы молодого распутника также были размозжены: по ним прошлись тяжелые каблуки Сен-Жермена. Все, что мог де Вандом, это смотреть на Робера де Монталье, который, словно чудовище с полотна "Искушение Святого Антония"1, тянул к себе Сен-Себастьяна, и каждое движение его изуродованных рук сулило барону смерть.

Де Ла Сеньи ухватил графа за волосы, запрокидывая его голову, чтобы ребром ладони перешибить противнику горло. Через секунду в руке шевалье осталась лишь пустота, а его локти попали в стальные капканы. Их заводили за спину - все дальше и дальше. Раздался хруст, де Ла Сеньи завопил. Сен-Жермен пинком заставил блестящего кавалера встать прямо и резким ударом колена сломал Донасьену хребет.

Сен-Себастьян напрягал все свои силы, но страшные руки Робера де Монталье неотвратимо подтягивали его к каменной глыбе. "Он перекусит мне глотку!" - подумал барон, безуспешно пытаясь цепляться за неровности пола.

- Сейчас я убью тебя,- медленно и отчетливо пробормотал маркиз, словно бы прочитав его мысли, и барон содрогнулся. Он вдруг с леденящим ужасом осознал, что гибель практически неизбежна, он понял, что чувствует жертва, влекомая к алтарю.

Жуанпор сорвал со стены два факела и выставил их перед собой наподобие коротких мечей. Вооруженный таким образом, он резво пошел в атаку/ Перед лицом графа заплясали сгустки огня. Хрипы, вопли и брань неожиданно смолкли. Сатанисты отпрыгнули в стороны и замерли, наблюдая за поединком.

Сен-Себастьян воспользовался минутой затишья. Он дернул ногой и, собрав все силы, которые в нем еще оставались, отчаянно закричал:

- Да помогите же мне наконец!

На крик обернулись де Ле Радо с Шаторозом. Они бросились к алтарю и, упав на колени, навалились на Робера де Монталье.

Мадлен наблюдала за схваткой с пугающим равнодушием. Как видно, страшное напряжение, не отпускавшее ее в последние сутки, превысило некий допустимый предел. Все чувства в ней словно бы отказались работать. Ей приходилось убеждать себя, что все вокруг происходит взаправду, а не во сне, однако это не помогало. Из странного транса девушку вывело внезапное появление Эшила де Кресси. С тяжелой железной жаровней в руках он спешил на подмогу людям, насевшим на яростно от них отбивавшегося маркиза де Монталье. Мадлен вдруг страшно заволновалась и резко рванулась, проверяя на прочность свои путы. Потом рванулась еще и еще раз.

После третьей попытки она заметила, что левый край щита, к которому ее привязали, слегка подается. С мрачной решимостью она сосредоточила все усилия на том, чтобы расшатать подавшуюся доску. Эшил Кресси пинком отшвырнул Шатороза, потом ударил де Ле Радо коленом в лицо. Вскинув над головой тяжелый железный ящик, он с безумным хохотом крикнул:

- Ты никому не достанешься, кроме меня!

Крик, несомненно, был адресован маркизу, после чего череп несчастного смяло в лепешку обрушившимся сверху железом, и Робер де Монталье окончил свой жизненный путь.

Сен-Себастьян мрачно кивнул.

- Отлично, Эшил. Полдела сделано. Он взглянул на Сен-Жермена и указал на него рукой.

- Я хочу, чтобы прикончили и его.

И снова круг сатанистов начал сжиматься, но граф сохранял абсолютную невозмутимость, увертываясь от факелов, которыми все еще продолжал орудовать Жуанпор.

- Не давайте ему дергаться, и я его подпалю!

Гибель отца вновь ввергла Мадлен в состояние транса, но этот крик заставил ее встрепенуться. Сен-Жермену грозит опасность! Он ведь беспомощен перед огнем! Стоило ли проживать столь долгую жизнь, чтобы погибнуть так глупо? Девушку потрясла эта мысль, и она с новыми силами возобновила попытки освободиться.

Сен-Жермен отступал в угол, уходя от роняющих искры огней, но его ретирада была всего лишь маневром. Когда его плечи коснулись стены, он внезапно бросился на пол и покатился к врагу. Проскользнув у противника между ног, граф толкнул его под колени и покатился дальше, а Жуанпор стал падать и всей своей тяжестью навалился на факелы, издавшие отвратительное шипение, один из них острым концом проткнул ему бок. Яркое пламя охватило края шелкового облачения, раздался пронзительный вопль.

- Мадлен! - шепнул Сен-Жермен, вставая.- Мадлен!

- Сен-Жермен! - она заторопилась, освобождаясь от пут.