Алексей Язычьян - Мертвая вода (Агрессия ада - 2)

- Отделение милиции. Дежурный слушает.- Бодро отозвались в трубке.

- Понимаете, я с ночной смены домой вернулся и конечно собирался отдохнуть. А за стенкой, здесь, пьяная драка. Покоя, как понимаете никакого. Так вы пришлите наряд, пожалуйста, угомоните этот дебош.

- А кто это говорит?

- Щеглов Сергей Юрьевич. Я соседом тут.

- Адрес.

- Мой?

- Драка где?

- Ленина 28, квартира 71. Кочетовы там живут.

- Хорошо, ждите. Посылаю наряд.

В трубке послышались короткие гудки. Телефонный аппарат, ударившись об стену, раскололся надвое. Незнакомец вышел из квартиры и, оставив входную дверь открытой нараспашку, начал спускаться по лестнице. Мимоходом, он сорвал пластырь с глазка соседней двери и, вместе со шприцем, кинул в мусоропровод. Всё было сделано чисто. Следователю не придётся напрягать извилины. Кому придёт в голову искать второе дно, имея все козыри на руках.

Сознание медленно возвращалось к Алексею. В голове пульсировало: "Очнись!

Опасность!" Первым, что он увидел, был опрокинутый стул. В глазах двоилось и нестерпимо болела голова. При каждом моргании, веки слипались. "Крутое перепитие, выразившееся абстинентным синдромом", -поставил он себе диагноз.

Ухватившись рукой за дверной косяк, с горем пополам поднялся. Устоять на ногах было неимоверно трудно, шатало по страшному. "Что это со мной, чёрт возьми?" В комнате всё было перевёрнуто вверх дном и опрокинуто. Лишь маленький журнальный столик стоял у стены, цел и невредим. Пустая бутылка, ещё одна, две стопки, какая-то закусь. "Будто сам всё это и выжрал, в одну харю". Пантелеев провёл рукой по лицу и посмотрел на ладонь. Вся ладонь была в крови. "Кто же меня так?

Серёга?"

- Серёга!

Откуда-то слышался шум текущей воды. Шатаясь и падая на стены, Алексей дошёл до ванной. Слабой струёй вода текла из крана в раковину. На полу, уткнув лицо в согнутые колени, сидел Кочетов.

- Серёга! - Грубо схватив, Пантелеев дёрнул его за плечо. Сидящий завалился на бок, не отрывая рук от живота.

- Э-э, ты чего? - Пантелеев попытался схватить Сергея за руку и замер. Пальцы схватились за чужеродное, за что-то пластмассовое. Отдёрнув руку, Алексей отшатнулся к стене. Открытые остекленевшие глаза и застывшая полуулыбка на разбитом лице, перед ним был труп. То пластмассовое, что нащупал Алексей, было рукоятью ножа, глубоко всаженного Сергею в живот. Тошнота, преследовавшая Алексея, перешла в рвоту. Он еле успел дотянуться до раковины. Стало полегче, в голове прояснилось. Он понял, что влип в мерзкую историю. Первой мыслью было сообщить в милицию, но тут же стало ясно, что всё пришьют ему самому, Алексею Пантелееву. Всё перевёрнуто, значит была драка. "А почему у тебя лицо разбито, мил друг?"- спросит следователь. Что отвечать, было неясно. Той правде, которую мог ответить Алексей, никто не поверит. Он и сам бы не поверил кому другому.

Единственно правильным, в этой ситуации, было делать ноги. Поскорее вон из этой квартиры, пока никто не пришёл. Выбравшись на лестничную площадку, он двинулся по ступенькам вниз. Внезапно на улице послышалось завывание сирены. Выглянув в окно, Алексей увидел милицейский "газик", тормозящий перед подъездом. "Всё, поздно..."- мелькнула мысль. Но ноги уже сами понесли наверх. Максимально быстро, насколько позволяло его состояние, Пантелеев поднялся на пятый этаж.

Мёртвой хваткой цепляясь за ступеньки, полез на чердак. К счастью, люк не был на замке.

***

1968-й год. Приуралье.

Весь в болотной грязи, человек ворвался в зал. Каким-то чудом он проскочил меж двух стражей, но тяжёлый кулак третьего сбил его с ног. Страшные клыки блеснули перед глазами.

- Идиоты! Пропустите меня! - завизжал опрокинутый.

- Что за шум? - Чуть слышные слова заставили всех замереть. Уродливый горбун, закутавшись в чёрный плащ, стоял у двери в дальнем конце зала.

- Тиллигар! - оставляя за собой грязный след, человек подполз к нему Тиллигар, мышеловка пуста. Он сбежал.

- А Анфиса? - Итак тихий, голос Тиллигара упал до шёпота.

- Энергетический удар. Распятье Гюряты, проклятое. Но с заходом солнца она пришла в себя. Ей достался лишь малый заряд. Основная часть энергии ушла в отца Тимофея, сейчас он уже полностью разложился.

- Пусть догонит!! Пусть Тимофея догонит Анфиса!!!

- Яга запретила.- Заскулил и заелозил лежащий.

Тиллигар медленно перевёл свой взгляд вниз. Лишь на секунду его глаза встретились с глазами распростёртого на полу перед ним, лишь на секунду они вспыхнули огненным блеском. Ужасный вой огласил помещение. С ужасом, ничего не понимая, человек смотрел на свои руки и кричал. А те, выйдя из повиновения, уже рвали его собственное лицо. Оторвали уши, выдавили глаза, разорвали рот. Через минуту лишь куски разорванной плоти, ещё дымящиеся кровавым паром и вздрагивающие, лежали на полу.

- Ягу ко мне. - Прошептал Тиллигар и скрылся, так же незаметно, как и появился.

Яга не заставила себя ждать. Эта маленькая старушка была правой рукой Тиллигара, если не сказать его головой, и поэтому ей прощалось всё.

- Что случилось, сынок? - Заворковала она, едва переступив порог.

- Почему ты не послала Анфису вдогонку за Тимофеем?

- Э-э, соколёнок. Дело в том, что Анфиса беременна.

- Что?!

- Сбылось, ведомое нам, пророчество. Открой-ка книжицу.

Тиллигар раскрыл внушительный фолиант и, уже вспомнив, быстро нашёл нужную страницу:

"Когда скрестятся поколения, Когда сольются жизнь и смерть, На страх и ужас, Богу верным, Антихрист явится из скверны!" Дав Тиллигару возможность дочитать, старушка продолжила:

- Анфиса и Тимофей ветви одного дерева. Поколения скрестились. Анфиса мёртвая, Тимофей живой. Жизнь и смерть слились. Сыном их станет рождённый покойницей Анфисой - Антихрист. Родиться и взрасти Он должен там, где родились и окрепли его корни, Гюрята и Ярополк, в Киеве. Всё бы хорошо, да не всё ладно. Здесь, в нашей берлоге мы сильны, здесь мы в безопасности. Там, вое по другому. Там властвуют Христова церковь и Храм Денницы. Христиане с пеной у рта будут искать его, что бы уничтожить. Денницыты устроят охоту, что бы перехватив и воспитав его по своему, использовать в своих целях. Окажись он в руках Денницытов, он станет для нас опасен.

- Если так, стоит ли овчинка выделки? Нужен ли он нам?

- Что ты, что ты!!- Замахала руками старуха.- Ты что это удумал, голубь?

Они долго смотрели друг на друга. Наконец старая карга вновь заговорила:

- Что мы можем? Бросать по зёрнышку? Так стоит ему прорасти, как его сразу косит церковь. На большее мы и не способны. А Антихрист способен. Лишь он способен подчинить себе полчища людские. Лишь за ним слепо пойдут озверевшие толпы.

Поэтому, голубь, мы, как зеницу ока, должны беречь Анфису и, когда придёт пора, доставить в Киев. Понял ты меня теперь?