Алекс Орлов - Антология мировой фантастики. Том 4. С бластером против всех

«Чайный домик миссис Леммон. Домашняя выпечка и сласти».

На деревянных, коричневых от старости ступеньках стояла и смотрела на него расширенными от страха глазами пожилая женщина с фарфоровым соусником в руках, из которого она только что наливала худой кошке в мисочку молоко. Увидев неожиданно перед собой явившееся из иного мира привидение, она не сразу сообразила что сказать.

– Великие небеса! - воскликнула она. - Что такое? Что случилось?

Выбора у Майкла Вайермана не было. Пытаться провести старушку и представляться ей солдатом пришельцев нечего было даже и думать - она раскусила бы его в два счета.

– Я свободный землянин! - выдохнул Майкл. - Я сбежал из штаба пришельцев!

– Свободный землянин? Бунтовщик?

На пухлом личике старушки отразилось крайнее возмущение.

– Убирайтесь отсюда! Немедленно вон!

За спиной Майкла кто-то уже бежал по переулку. Он отчетливо слышал дробный стук солдатских ботинок по тротуару. Еще несколько секунд - и преследователи заглянут в щель у забора.

Майкл Вайерман принялся было искать на боку пистолет, но внезапно у него закружилась голова, он пошатнулся и, привалившись плечом к перилам деревянной лестницы и запрокинув залитую кровью голову, устремил умоляющий полный слез боли взор землянке прямо в лицо, которое уже заслонял от него поднявшийся туман слабости.

– Господи, вы же весь в крови! - всплеснула руками старушка. - Что они сделали с вами?

Кровь, не так давно обильно вытекающая из рассеченного лба и заливающая Майклу лицо, уже начинала подсыхать, но впечатление все еще производила.

– Пришельцы… - прошептал он, - пришельцы… они допрашивали меня… пытали… избивали меня… я вырвался…

– Бедный мальчик, за что они вас так? - запричитала женщина. - Грубые дикари! Скорее - входите внутрь. Спрятаться можно в подвале.

Схватив Майкла за рукав форменной рубашки, старушка как могла принялась тащить его вверх, потом подтолкнула к двери. Исполненный благодарности, Майкл Вайерман ввалился внутрь.

Миссис Леммон поджала свои пухлые губки. Потом медленно и осторожно, не позволяя охватившему ее сердце восторгу проявиться наружу, нагнулась и подняла с пола соусник с молоком. Вспомнив о скрывшейся в испуге кошке, она начала звать:

– Кис, кис, кис, киска, вот молочко, вот…

Потом глубоко и облегченно вздохнула - как по ее мнению и полагалось вздыхать в таких случаях - кошка вывернула из-за картонной коробки, за которой отсиживалась, и, подняв трубой хвост, на стройных лапках подбежала к хозяйке. На смену первому испугу к пожилой леди уже приходило светлое и радостное возбуждение. Именно такие истории случались с героинями предпочитаемых ею любовных романов.

По правде говоря, героини ее романов в подавляющем большинстве своем предоставляли убежище симпатичным офицерикам из пришельцев, преследуемых злобными агентами Центавра, с небольшими приемлемыми вариациями; противоположное же не встречалось никогда. Миссис Леммон помнила об этом. Но ее истосковавшаяся по романтике душа готова была броситься на встречу, хоть чуть-чуть приближающуюся к каноническим формам, поскольку самое первое, что она поняла - если упустить сейчас эту возможность, то другая уже может никогда не представиться вновь - и сообразив это, она была согласна почти на любую перестановку героев. Выдав этого мальчика властям, она бесспорно могла ненадолго прославиться. Но взяв его под свою защиту, она растягивала удовольствие на гораздо большее время - по сути дела, речь шла о конспирации, тайном уходе и прочих приятных вещах в течение многих дней, а возможно недель. О том же, какой могла оказаться расплата за эти недели безвозмездного самопожертвования, она конечно сейчас не думала, чтобы не портить момент.

Миссис Леммон все еще сидела на стульчике над лакающей молоко кошкой, поглаживая бедняжке спинку, когда в ее альков с ружьем наперевес ворвался солдат-пришелец.

Этот солдат входил в подразделение военной полиции быстрого реагирования, частично снятого по тревоге с охраны одного из стратегических объектов города, и сейчас выполнял спешно разработанный план прочесывания близлежащих к штабу кварталов. Пришелец уже несколько лет не участвовал в боевых операциях, но его батальон был составлен из проверенных и бывалых ветеранов, особо устойчивых морально и мало общающихся с местным населением. Солдат имел вид самый что ни на есть решительный и угрожающий и хорошо знал суть своей работы - с минимальным риском для собственной жизни вспугнуть беглеца и выманить его на открытое место. Одним прыжком оказавшись в центре алькова, он опустился на одно колено, вскинул винтовку и сквозь прорезь прицела осмотрелся во все стороны, готовый всадить пулю в любое живое существо.

Кошка подпрыгнула на месте и мгновенно куда-то умчалась. Даже не думая о том, что может привлечь на себе огонь, миссис Леммон с трудом выпрямила спину и поднялась на ноги. Только отличная отточенная за многие годы боевой службы реакция солдата-пришельца спасла ей жизнь. В аналогичной ситуации Майкл Вайерман наверняка придавил бы спусковую кнопку и убил бы старушку на месте.

Вздрогнув, солдат еще раз окинул взглядом альков. Будь он не опытным старым бойцом, а новичком первого или второго года службы или окажись у него хотя бы малейшие подозрения в том, что беглец мог скрыться в этом направлении, он наверняка зашел бы в магазинчик и обыскал его. Но сейчас он не стал этого делать.

– Я чуть не убил вас, слышите! - хрипло выкрикнул он и с облегчением выбежал из алькова и скрылся где-то на улице.

Прищурив слезящиеся глаза, миссис Леммон долго смотрела пришельцу вслед. Теперь ей казалось, что она подозревала это всегда - о да! конечно она это знала - эти пришельцы слишком хороши, чтобы оказаться такими на проверку.

Внутри магазинчика были и жилые комнаты, была там и крохотная ванная - грязноватое, в потеках ржавчины, с кислым запахом местечко, прямо у подножия спускающейся в заставленный всякой чайной всячиной подвал. Прижавшись животом к раковине и с шипением втягивая воздух сквозь стиснутые зубы, Майкл частично смыл, частично содрал со щек и лба липкую засохшую корку крови. После того как кровяные полосы исчезли, на лбу его во всей красе проявилась широкая ссадина, почти разрез, на который, по правилам, нужно было обязательно наложить несколько швов. Под глазами у него, там, где из лопнувших в момент удара капилляров под кожу вылилась и свернулась кровь, набрякли здоровенные черные мешки. Осколки костей разбитого носа, казалось, втыкались прямо в лобные доли его мозга.

Некоторое время он рассматривал себя в мутноватое зеркало, испуганно и завороженно наблюдая за тем, как свежая кровь течет по лбу узкими маслянистыми дорожками из длинного пореза, между отвернутыми вниз краями которого виднелась бело-розовая кость черепа. Господи Боже мой, что я сделал с собой? Как я до такого дошел?