Айзек Азимов - Антология мировой фантастики. Том 2. Машина времени

© Составление, оформление.

«Издательский центр «Аванта+», 2003

Время. Нечто, казалось бы, самое простое — всем известное, легко измеримое, — то, в чем живем, что, собственно, и определяет жизнь. Время — непостижимо. Мы не знаем — что это. Постоянное — и неудержимо ускользающее. Начавшее существовать одновременно с пространством — или дело обстояло как-то иначе? Возможен ли конец времени? И наконец: можно ли им, временем, овладеть?

В качестве первого рубежа — найти возможность передвигаться в нем по собственному усмотрению. Для начала хотя бы по прямой: вперед — назад, в будущее, опережая течение, — или в прошлое, наперекор волнам; для начала — потому что не сказано, что время обладает лишь одним измерением. После первого рубежа возникнет наверняка и второй: утилизация времени, использование его в качестве сырья или источника энергии, ускорение и замедление…

Наверное, это врожденный инстинкт человека — стремиться овладеть всем, до чего он только может дотянуться. Поверхностью земли. Ее недрами. Воздухом. Атомом и его ядром. Космическим пространством, наконец.

Всем этим серьезно занималась и занимается наука. Всем этим занималась и занимается фантастика, сразу создающая общую картину. Порой — вопреки сегодняшним постулатам. Подобно тому, как атакующие армии не берут приступом укрепленные районы противника, но обтекают их и устремляются дальше.

Фантастика — лучший учитель свободомыслия. Она не признает ограниченной мысли, в какой бы категоричной форме та ни была высказана, на какие авторитеты бы ни опиралась. Она — воздушный десант мысли, выброшенный в глубокий тыл Знания, чтобы создать плацдарм, к которому позже пробьется наука с техникой в своем втором эшелоне.

В тылу Времени мысль десантировалась уже давно — и продолжает наращивать успех. Предлагаемый том — прекрасное тому свидетельство.

А прежде чем начать читать — мой вам совет.　

Никогда не говорите и не думайте: «Этого не может быть!».　

Я давно пришел к выводу: что представимо — то возможно. За пределы возможного нам заглянуть не дано. Даже самой великой фантазии.　

Так что думайте: «МОЖЕТ!».　

© Перевод В. Нифонтова, 2002.

Путешественник во Времени (давайте будем называть его так) рассказывал нам нечто непостижимое. Его серые глаза искрились и сияли, а лицо, обычно бледное, покраснело и оживилось. В камине ярко пылал огонь, а мягкий свет электрических лампочек, ввинченных в футляры в виде серебряных лилий, отражался в пузырьках, поднимавшихся со дна наших бокалов. Наши стулья — изобретение хозяина — казалось, мягко охватывали и нежили сидящих, и в комнате царила та блаженная послеобеденная атмосфера, когда мысль изящно скользит, утратив всякие ограничения и определенность. Путешественник во Времени говорил, отмечая самое важное движениями тонкого указательного пальца, пока мы сидели на стульях, лениво удивляясь тому, как он серьезно относится к своему новому парадоксу (так мы это называли) и собственной изобретательности.

— Слушайте меня внимательно. Мне придется опровергнуть пару-тройку представлений, которые признаются почти всеми. Например, геометрия, которую нам преподавали в школе, построена на недоразумении…

— Не слишком ли это серьезная вещь, чтобы с нее начинать? — сказал рыжеволосый Филби, большой спорщик.

— Я и не намерен требовать от вас, чтобы вы согласились со мной, не имея на это достаточно разумных оснований. Но скоро вам придется признать ровно столько, сколько мне от вас будет нужно. Вы, конечно, знаете, что математическая прямая, не имеющая толщины, не существует в реальности. Вас ведь этому учили? Не существует и математической плоскости. Все это просто абстракции, отвлеченные понятия.

— Совершенно верно, — согласился Психолог.

— Точно так же не существует и куба, имеющего только длину, ширину и высоту…

— Здесь я бы с вами поспорил, — заявил Филби. — Несомненно, твердые тела существуют. А все существующие предметы…

— Так думает большинство людей. Но подождите немного. Может ли существовать вневременной куб?

— Что-то я вас не понимаю, — сказал Филби.

— Можно ли признать реальным кубом то, что не существует ни единого мгновения?

Филби погрузился в размышления.

— Следовательно, — продолжал Путешественник во Времени, — каждое реальное тело должно существовать в четырех измерениях: оно должно иметь Длину, Ширину, Высоту и Продолжительность существования. Но вследствие нашей естественной неспособности, о которой я вам сейчас расскажу, мы не ощущаем ничего подобного. Итак, существуют четыре измерения, три из которых мы называем пространственными, а четвертое — временным. Однако существует тенденция проводить неестественную грань между тремя первыми измерениями и последним. Но это лишь потому, что наше сознание от начала жизни и до конца движется рывками лишь в одном-единственном направлении этого самого последнего измерения.

— Это, — произнес Очень Молодой Человек, делая невероятные усилия, чтобы зажечь от лампы свою сигару, — это… все вполне понятно.

— Примечательно, однако, что это постоянно упускают из виду, — продолжал Путешественник во Времени, слегка повеселев. — Некоторые из тех, кто говорит о Четвертом Измерении, сами не знают, о чем говорят. А это всего лишь иной взгляд на Время. Нет никаких различий между Временем и любым из трех измерений Пространства, кроме того что наше сознание движется во Времени. Однако некоторые глупцы неправильно понимают эту мысль. Все вы, разумеется, слышали, что они говорят о Четвертом Измерении?

— Я не слышал, — заявил Провинциальный Мэр.

— Это очень просто. Пространство, как его понимают наши математики, имеет три измерения, которые называются Длиной, Шириной и Высотой, и оно всегда определяется относительно трех плоскостей, расположенных под прямым углом друг к другу. Но некоторые философы задавались вопросом: почему только три измерения, почему не может существовать еще одно направление, находящееся под прямым углом к трем остальным? Они даже пытались создать четырехмерную геометрию. Всего около месяца тому назад профессор Саймон Ньюкомб рассказывал об этом в Нью-Йоркском математическом обществе. Вы знаете, что на плоской поверхности, имеющей только два измерения, можно представить чертеж трехмерного тела, и предполагается, что точно так же при помощи трехмерных моделей можно представить четырехмерный предмет, если овладеть его перспективой. Понимаете?