Алекс Орлов - Антология мировой фантастики. Том 4. С бластером против всех

Он был настоящим и живым - живым и находящимся прямо тут, рядом, и миссис Леммон участвовала в представлении со всем жаром откровенного, лично выстраданного.

Майкл быстро скользнул взглядом по лицу старушки и увидел ее широко раскрытые глаза, загипнотизированные своим героем и полностью забывшие о его сомнительном виде и странной задумчивости.

Это было лишь очередным откровением в цепи прочих, и, сообразив это, Майкл решил, что если он будет так же продолжать удивляться и впредь каждому из них, то проведет только за этим занятием весь день. Он был доволен - даже весел - от того, что явился объектом такого безоговорочного преклонения. Но обдумывать детали и копаться в причинах он уже устал. От усталости он валился с ног, все его тело болело, он попросту был испуган. И теперь к прочим его опасениям прибавились так же связанные с обязанностью не разочаровать ожидания его нежданной спутницы.

Сейчас самым важным было унести отсюда ноги, пока закинутый пришельцами трал не стянул его горло слишком туго. И если он не заберет миссис Леммон с собой, то ей наверняка не поздоровиться.

Все снова стало предельно ясно и очевидно. Он должен покинуть Филадельфию как можно скорее, и для этого ему нужно составить план, в котором участвовала бы миссис Леммон. Он мог даже не спрашивать ее, хочет ли она идти с ним или нет. Она должна была идти, у нее не было другого выхода - Майклу Вайерману в голову не пришло спросить ее саму об этом и недосуг было вдаваться в детали о том, почему она такая, какая есть, и как можно убедить ее в необходимости бросить магазинчик, дом и добро - все эти ловушки и оковы, которые удерживали ее на наезженной жизненной колее.

Если бы Майкл завел с ней такой разговор, то вскоре узнал бы, что она уже давно вдовствует и живет сейчас на доход от страховки покойного мужа и денег с магазинчика, и что в связи с преклонным возрастом было решено что классификацию ей проходить бессмысленно, и что вот уже несколько лет ее преследует кошмар о том, что она не успеет умереть прежде, чем перестройка Филадельфии докатится до ее дома и магазинчика, которым она владела вот уже тридцать лет. В своих кошмарах она видела себя в незнакомом месте - она силилась наладить там привычный быт, но ничего не могла узнать вокруг, называла свое жилище домом, но ничего похожего на дом в привычном понимании нигде не видела, пыталась устроить себе на причитающиеся деньги обычные развлечения семидесятилетних - бинго, картишки, поездки во Флориду - в общем, тщетно старалась наладить привычную рутину. Она хотела начать все заново, сделать все как было когда-то, начать не с начала, а как в начале - чтобы жить самой, а не ожидать жизненных перемен от других - чтобы делать что-то самой, не позволяя манипулировать собой другим - конечно, в пределах возможного.

Миссис Леммон сказала Майклу Вайерману:

– Именно из-за таких людей, как вы, я и начала читать эти книги. Книги про таких людей как вы. - Но в тот момент он был слишком занят своими мыслями, чтобы суметь увидеть смысл за этим робким признанием.

Вежливо выслушивать комплименты у него сейчас не было возможности - поджимало время. Роскоши позволить себе ждать, когда другие принесут ему свободу или смерть или когда слова миссис Леммон заронят в его душу сомнения, он больше не мог.

– Как вы собираетесь бежать? - несмело поинтересовалась у него миссис Леммон.

– Я не…

«Я не знаю» - хотел сказать он, но эти слова могли поколебать ее веру в него и ни он, ни она не могли себе этого позволить.

«Это ли моя единственная причина?» - подумал он раздраженно. «А если ответ будет отрицательным, то не означает ли это, что я никудышный лидер?»

«Франц Хамиль», - с улыбкой сказал он себе, - «вот когда пригодился опыт общения с тобой».

Пора было серьезно обо всем подумать - что-то можно было оставить на потом, но забывать ни о чем не следовало - подумать необходимо обо всем и все тщательно взвесить и если нужно, сделать надолго частью себя - о том, что в начале было массой сомнений, но соотносительно с чем любое произнесенное слово и действие будут мерой смысла и полезности.

– Я не думаю, что это так уж сложно, - вот что сказал он ей.

Но как именно он собирался вывести их из города и каким образом мог он сформулировать план, так чтобы внешне не было видно его усилий, словно бы тот мгновенно вспыхнул в его голове сам собой, как, потом это представляли ей и другим дюжины и дюжины его биографов? - вот в чем была загвоздка.

И тогда он применил новый и, как ему казалось, оригинальный ход.

– Давайте проанализируем ситуацию, - заговорил он тоном вежливого педанта, словно решив специально потратить время на то, чтобы все хорошенько растолковать своей собеседнице. Он с удовольствием увидел, как старушка с готовностью кивнула.

– Во-первых, предполагая, что пришельцы весьма опытны в вопросах поимки беглецов, будем считать, что слово «бегство» по сути означает перемещение за пределы данного района или же всего города. И для того чтобы сделать это, - одно в его голове логически и легко цеплялось за другое, - нам необходим транспорт.

– Мой грузовичок! - восторженно отозвалась миссис Леммон. - У меня есть несколько постоянных покупателей в пригородах. Рассыльный объезжает их несколько раз в неделю и к ланчу обычно возвращается. Сейчас грузовичок должен стоять у дверей магазинчика.

Майкл Вайерман кивнул.

– Очень хорошо. Теперь подумаем, что мешает нам просто сесть в грузовичок и уехать? Ответ - кордоны на дорогах.

Пока все правильно.

– Кого ищут солдаты на этих кордонах? Тяжело раненного человека, скорее всего все еще одетого в украденную военную форму пришельцев.

Если он переоденется в другую одежду, это еще не будет означать, что их не задержат, но оставаться в этой форме нельзя - это все равно что подписать себе смертный приговор.

Майкл Вайерман оглянулся по сторонам. Что может чайный магазинчик предложить ему в смысле одежды?

– Кто еще у вас здесь работает? - спросил он.

– Две девушки-официантки.

– А рассыльный?

– Он уже ушел.

– А повара есть?

– Есть один, пирожник…

– У него есть какая-нибудь униформа, халат? Вы выдаете ему рабочую одежду?

– Да.

– Тогда я переоденусь в его униформу.

– Ах, нет, он толще вас в два раза.

Так, еще одна проблема - как быть с формой непомерного размера, можно ли это как-то скрыть? Подшивать штаны бесполезно, все равно это будет видно, к тому же униформа будет совершенно новенькой и гладкой, без единого пятнышка, никто не поверит в то, что он повар.

Брать в сообщники повара-пирожника, чтобы добровольно получить от него форму, тоже не стоило. Это могло быть одним из запасных вариантов - но слишком большое число участников заговора могло поставить его исполнение под угрозу. Лишние повара, как известно, только портят суп.