Алексей Толстой - Антология мировой фантастики. Том 8. Замок ужаса

— В пруду что-нибудь можно разглядеть? — спросил Грегори.

— Я вас проведу, — сказала Нэнси.

Миссис Грендон вернулась в дом. Она шла медленно и величественно, неся свой драгоценный груз. Нэнси была ее единственной дочерью; младший ребенок, упрямец Арчи, не ладил с отцом, и его отдали нориджскому кузнецу в ученики. Других детей у Грендонов не было. Трое младенцев не смогли перенести холодных туманов и промозглого восточного ветра, обычных для зимы в Коттерсолле. Но сейчас жена фермера неожиданно вновь забеременела и весной должна была подарить мужу еще одного ребенка.

Направляясь вслед за Нэнси к пруду, Грегори увидел трудившихся в поле мистера Грендона и двух его работников, но те даже не взглянули в его сторону.

— А как ваш отец к этому отнесся?

— Взял ружье, кликнул Берта Некланда и отправился к пруду. Но они ничего не нашли, кроме пузырей на воде и пара. А утром отец отказался даже говорить на эту тему — мол, надо работать, что бы там ни произошло.

Они стояли возле пруда, глядя на темную, подернутую рябью поверхность воды и поросший тростником берег. Слева возвышалась черная громада ветряной мельницы. Именно на нее указывала Нэнси.

Стены мельницы были забрызганы илом; грязь облепила даже ближайшее к воде крыло. Грегори с интересом осматривал место происшествия. Нэнси, однако, думала о своем.

— Грегори, вам не кажется, что отец слишком много работает? Когда он не занят на ферме, он читает свои брошюры и справочники по электричеству. Он отдыхает, только когда спит.

— Угу. Однако если что и свалилось в этот пруд, всплеск был неплохой! А теперь и следов не осталось, верно? Глубже, чем на дюйм от поверхности ничего не видать.

— Вы ведь его друг? Мама надеется, что хоть вы с ним поговорите. Раньше он никогда не ложился так поздно — иногда даже за полночь, а встает ведь в полчетвертого утра. Вы не поговорили бы с ним? Мама очень беспокоится…

— Нэнси, мы должны выяснить, что упало в пруд. Не могло же оно раствориться в воде! Какая здесь глубина? Очень глубоко?

— Да вы не слушаете меня, Грегори Роллс! Бог с ним, с этим метеоритом!

— Это важно для науки, Нэнси. Видите ли…

— Опять эта противная наука! Я и слушать не желаю. Мне холодно. Можете делать что угодно, а я иду домой, пока совсем не замерзла. Это всего лишь старый булыжник, свалившийся с неба, — я слышала, как о нем говорили отец и Берт Некланд. — И Нэнси, надув губы, пошла к ферме.

— Много понимает этот Берт Некланд! — крикнул Грегори ей вслед. Собственно, к девятнадцатилетней дочери старого фермера он относился вполне по-дружески, но не более того. К сожалению, многие девушки не верили в Свободную Любовь, в отличие от большинства знакомых ему молодых людей.

Он посмотрел на темную гладь воды. Что бы ни свалилось туда прошлым вечером, оно было там — всего в нескольких футах от него. Грегори страстно желал узнать, что же осталось от таинственного небесного гостя. Перед его мысленным взором возникали картины, одна ярче другой: его имя появляется в заголовках «Морнинг Пост»; он становится почетным членом Королевского общества; отец обнимает его и настаивает, чтобы сын вернулся домой…

С задумчивым видом Грегори направился к сараю. Куры с кудахтаньем разбежались у него из-под ног, когда он вошел внутрь и остановился, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте. В сарае, насколько он помнил, хранилась небольшая лодка. Возможно, в молодости мистер Грендон катался в ней по реке со своей будущей женой. Лодкой наверняка не пользовались много лет.

Он придвинул лестницу, забрался наверх (по стропилам стрелой метнулась испуганная кошка) и заглянул в лодку. На днище скопилась грязь, но она казалась неповрежденной, да и весла были на месте. Лодка висела на двух веревках, перекинутых через потолочную балку; спустить ее на землю не составило труда.

Грегори все же решил получить разрешение воспользоваться ею. Он вернулся в дом и спросил миссис Грендон, можно ли прокатиться на лодке по пруду. Миссис Грендон любезно ответила, что он может делать все, что угодно, так что Грегори вытащил лодку из сарая и спустил на воду. Борта рассохлись, и вода начала просачиваться через множество щелей, но это его не остановило. Забравшись внутрь и устроившись среди соломы и грязи, он оттолкнулся от берега.

Ферма, или, вернее, та ее часть, что представилась его взору, выглядела довольно зловеще. Над прудом нависал мрачный черный силуэт мельницы; ее белые крылья поскрипывали на легком ветру. По другую сторону возвышалась глухая стена сарая; за сараем виднелась задняя стена коровника и новое кирпичное сооружение — механическая мастерская, где Грендон установил небольшую электростанцию. Между сараем и мельницей стоял дом Грегори был виден только верхний этаж. Ветхая соломенная крыша и высокая труба придавали дому мрачноватый вид. Грегори подумал о том, как странно выглядят творения рук человеческих, если смотреть на них с того места, откуда никому не пришло бы в голову их разглядывать, и о том, насколько подвержены этому эффекту элементы пейзажа. В самом деле — вон там, у дальнего края пруда, среди беспорядочно растущих над тростниковыми зарослями ив как будто находится что-то еще, вроде бы небольшой островок, хотя в действительности там нет ничего, лишь ивы и пасмурное небо…

Оказавшись почти в самом центре пруда, он убрал весла и склонился над водой, перегнувшись через правый борт. Сквозь легкую рябь ничего не было видно, хотя его воображение рисовало самые фантастичные картины.

Неожиданно лодка накренилась в противоположную сторону. Грегори резко обернулся. Лодка накренилась влево еще сильнее, весла сползли по днищу к самому борту. Молодой человек ничего не увидел, но услышал кое-что — звук, похожий на тяжелое дыхание собаки.

Непонятная сила явно пыталась перевернуть лодку.

— Что это? — прошептал Грегори, чувствуя, как волосы на голове встают дыбом, а по спине бегут мурашки.

Лодка качнулась — будто кто-то невидимый пытался забраться в нее. Грегори в страхе схватил весло и резко опустил его в воду.

Весло, не достигнув воды, наткнулось на невидимую преграду — там, где, казалось, кроме воздуха, ничего не было.

Уронив от удивления весло, он протянул руку. Рука коснулась чего-то мягкого, и в то же мгновение он ощутил сильный удар.

В своих дальнейших действиях Грегори руководствовался исключительно инстинктом. Времени на размышления уже не оставалось. Он снова поднял весло, стукнул изо всех сил и, должно быть, попал в цель. Раздался всплеск, и лодка выровнялась, но так резко, что Грегори чуть не свалился за борт. Вне себя от ужаса, он начал отчаянно грести к берегу. Достигнув суши, он вытащил лодку из воды и бросился к дому.