Святослав Логинов - Фантастика, 2005 год

Парень подавленно кивнул.

— А эта женщина? — только и выдавил он из себя.

— Это мать моего сына, — пожал плечами Влад. — Когда-то была такой же кошкообезьяной.

Они подошли к автобусу. Влад раздвинул дверцы, чтобы Алик мог пройти внутрь.

Водитель всё ещё посапывал. Цепеш присмотрелся к его ауре, пытаясь понять, что не так.

Внезапно Цепеш присвистнул и выругался сквозь зубы. Алик вопросительно посмотрел на старшего.

— Ничего-ничего, — успокоил его Влад. — Просто у этого мужичка за рулём, оказывается, была предрасположенность. А я его очень некстати покусал. Через пару месяцев у мужичка вырастут клычочки. Надо теперь будет его как-то ввести в курс дела, а то ещё один уличный появится… Ладно, очухается — поговорим. Хотя нет, не сейчас. Придётся к нему отдельно ездить… Чёрт, как же всё это некстати.

— А у меня когда будут? — осмелел парень.

— У тебя ещё не скоро. Ты только-только заимел предрасположенность. Необходимо, чтобы микробиоты в крови прошли несколько стадий развития. Годочков так через пять тебя можно будет уже и вампиром делать. Папаше своему скажи, чтобы тебя не грыз почём зря. Пока это ни к чему.

— Я вот чего не понял, — Алик слегка смутился. — Эта… штука… как она вынашивать-то будет? Ну, в смысле, ребёнка?

— О ней не беспокойся, — усмехнулся Влад. — На это время вампирессы её как-нибудь да пристроят. А дальше уж она сама… Скорее всего, она явится к одному из тех дураков… наверное, к Швёдову, у него денег больше, а ума меньше. Скажет, что залетела от него. Он же всё равно ничего не помнит. Поживёт с ним, высосет из него побольше денег… потом, наверное, пойдёт к Ланшакову. Он к тому времени раскрутится, будет на пике. Скажет, что ребёнок на самом деле его… Хотя это я всё фантазирую. Может, ничего такого и не будет. Может, она просто подкинет ребёнка. Или убьёт. С вампирессами такое случается. Им ведь важно не столько родить, сколько превратиться в человека… внешне. Внутри они остаются обезьянами. Безмозглыми и жестокими тварями с помойки… Что весьма полезно для успеха в человеческом обществе, — философски закончил он.

Водитель зашевелился. Похоже, спокуха его отпустила.

Цепеш легко встал, прошёл в кабину, потом вышел, утирая рот салфеткой.

— Ну всё. Поехали в Москву, что-ли. Кстати, ты вроде бы вина хотел? спросил он парня. — У этого козла в кабине вот что было, — он протянул Алику пакет. — Доставай. Не коллекционное, конечно, но всё-таки.

— Это же его вино, — начал было парень, но осёкся.

— Ничего, — весело сказал Влад. — Я ему там сотню оставил. А это пойло по-любому дешевле. Будем считать, что мы его купили. Ого, да тут даже стаканчики есть! Культура. Он, похоже, к Люське своей намыливался, рассудил Цепеш, вытаскивая бутылку.

— "Шёпот монаха" — прочёл Цепеш название вина на этикетке. — Изделие российской химической промышленности, — добавил он, срывая, как шелуху, плёнку с горлышка и пропихивая железным вампирским пальцем пробку вовнутрь. Та со скрипом вошла. На руку брызнул красный винный фонтанчик. Влад брезгливо вытер кисть о сиденье.

Водила запустил мотор, и тот забренчал железными косточками.

— Простите, я вот не понимаю… — робко спросил парень. — А зачем вы всем этим занимаетесь? Ну, ездите… устраиваете… — он не договорил.

— Ну вот твой папаша мне деньги заплатил за твою инициацию… Или тебя интересует вообще, в принципе? — парень кивнул. — Ну… я врач. Врачи возятся с больными, у них работа такая. А люди, как ты теперь знаешь — это больные животные. Вампиры тоже, только болезни у них чуть-чуть другие. Но разница в принципе невелика… Ладно, это всё лирика. Пора бы и делом заняться.

Влад разбулькал вино по стакашкам. Вдохнул вампирским обонянием смесь дешёвого спирта, сахара и красителей. Поморщился. Улыбнулся.

— Ну, давай, что-ли… За то, чего людям не дано. За здоровье! — он поглубже втянул клыки, поднёс стаканчик к губам и медленно выпил.

Лорд Дорт проснулся сразу, словно вынырнул на поверхность из темной морской глубины, но не торопился открывать глаза. Он любил эти короткие зыбкие мгновения пробуждения и… боялся их. Боялся обнаружить… неожиданное. Но в этот раз все вроде бы было привычно. Привычно тихо, едва слышное мышиное шуршание не нарушало тишину, а скорее подчеркивало ее. Привычно темно, он не открытыми глазами, а обостренным внутренним чутьем ощущал эту полную темноту. Привычно… одиноко, все то же внутреннее чутьё подсказывало ему, что в пределах пятидесяти — семидесяти метров от его укрытия нет ни одного живого существа… За исключением, конечно, мыши, но мышь сейчас была не в счет… Пока не в счет!..

Дорт медленно открыл глаза. Полная, абсолютная, идеальная темнота окружала его, и он с удовольствием сделал первый вдох. Окружающий воздух был затхл, немного пылен и в то же время отдавал легким ароматом лаванды — идеальным экологически чистым средством против моли, которое лорд предпочитал всем этим современным химикалиям.

Он сделал второй вдох и понял, что пора выбираться наружу. Он вдруг чувствовал Голод… сильный Голод… а пробудившийся инстинкт подсказывал, каким образом можно его утолить. Дорт осторожно провел языком по внутренней стороне десен… Да, он был вполне готов… к охоте!

Автоматическим движением длинных проворных пальцев, оканчивающихся идеальной формы и железной крепости ногтями, он раскрыл все четыре внутренние защелки своего роскошного, обитого изнутри белым штофом гроба и откинул крышку. В склепе тоже царила темнота, хотя и гораздо более рассеянная, чем внутри гроба. Дорт еще раз удовлетворенно вздохнул — его убежище действительно было идеальным! Кто бы мог подумать, что в этом старом, давно заброшенном бомбоубежище, оборудованном под когда-то элитным многоэтажным домом, можно организовать такой роскошный склеп?!

Лорд Дорт сел в гробу и еще раз провел своим трепещущим, чувствительным языком по набухшим деснам.

«Покажите мне тонюсенькую синюю жилку на человеческой шее… или хотя бы просто белую кожу этой шеи, и мои клыки мгновенно выпрыгнут из своих гнезд!» — удовлетворенно, даже с некоторым оттенком злорадства подумал он, перебрасывая ноги через край гроба и спрыгивая на чисто промытый бетонный пол.

Утвердившись на чуть подрагивающих ногах, он быстро, внешне небрежно провел ладонями по своей груди, по бокам и бедрам. Его темно-серый костюм, светло-серый жилет, кипельно белая рубашка с широким отложным воротником и черным, немного приспущенным гастуком-бантом были в идеальном состоянии.

«Вот что значит лежать совершенно неподвижно!.. — с глубоким удовлетворением подумал Дорт. — Только так достигается образ истинного джентльмена!»