Николай Науменко - Фантастика 2003. Выпуск 1

— Чтоб тебе борода штопором, Мяфа! Сидишь тут, оскорбляешь, и п; ходя хочешь уничтожить моё открытие?

— Да подумаешь! Ещё открытие сделаешь, тут масса всего стрекочет и кусается! Ты сам подумай, ну как может лиана родить птицу?

В кают-компанию с грохотом ввалился Рубик.

— Щупальца узлом, борода на заднице! — заорал он. — А то сообщение читать не буду!

Мы лихорадочно скрутились в блаженном ожидании.

— Ну, читай, Рубик, не тяни!

— Не буду! У Мяфы борода не там! Она где хочешь, но не там!

Мяфа быстро соединил лопасти бороды и, задыхаясь от натуги, просипел:

— Читай!

— «Поздравляю рождением всё-таки тройни. Верный. Они пушистые и щекочутся. Липа».

— Ура! — завопили мы, раскручиваясь. — Кто-нибудь, может, и нам достанется!

В проём вступил Адонис, деловито приказывая начальственным басом:

— Рубик! Запроси, на кого похожи. Тем и раздадим.

— Уже запросил. Ответ читаю: «Похожи на лианы киви! Липа требует три велосипеда. Зачем лианам велосипеды? Верный».

Все с гомоном понеслись в рубку. Передали срочное сообщение: «Возвращайтесь на корабль с потомством. Готовлю оранжерею. Орёл Третий».

Вскоре пришёл ответ: «Вернёмся после стойкого укоренения саженцев. Верный».

Рассевшись в кают-компании, мы стали переваривать новости.

— Непонятно всё же, кто отец? — мыслил Орёл.

— А ты, Мяфа, глубоко неправый! — радовался я.

— Вот хитрая морда Липа, всё же растро; лся, да ещё не знаю, с чем! — восхищался Рубик.

— Неправый я или правый — внуки рассудят. Ежели они птицей киви забегают, я согласен: ты прав, — недоверчиво отвечал мне Мяфа.

— Капитан, а зачем тебе тут детский сад? — вдруг ревниво вопросил подозрительный Бяда.

— Хи! Не сад, а оранжерея, — поправил Мяфа.

— Оранжерея, сад, кошмар! Мелочь по кораблю! — сухо сказал вернувшийся из странствий по планете инженер Полыба.

— Любишь кататься, люби и саночки возить, — ответствовал аборигенным афоризмом начитанный Мяфа. — Саночки — это средство передвижения, для непосвященных поясняю!

— Вот и повезёшь саночки в рейсе, если эти лианы нас всех тут запутают! — проскрипел Полыба.

— Так. Разговорчики. Я сказал — обсуждению не подлежит. — Орёл мечтательно улыбнулся. — Ну кто ещё сможет изобразить Венеру, как может наш Липа?

— «Да, — подумал я, — Позабыли все, кроме соискателя. Он-то свою выгоду не забудет! Слава Великому Объединителю, этот сезон размножения последний. Пару Этапов проведём в чистой невинности!».

По сообщениям Верного, лианы никак не хотели укореняться и постоянно висели на Липе, который хихикал, загорал с ними на солнышке и даже ухитрялся их как-то различать. Липа также требовал от нас родительской заботы в виде велосипедов, начисто отвергая идею укоренения. Прибытие всего сумасшедшего дома несколько задерживалось по медицинским показаниям, а хитрый Орёл закупил трёхколёсные велосипеды, но оставил их на корабле, как приманку для Липы. Оживлённые переговоры с Верным прерывались скупыми сообщениями вросшего в образ Всученого, который отирался на планете возле ящиков с яйцами киви.

От ужасающей скуки меня спас Мяфа.

— Вот что, Подарёный, — сказал он. — Я считаю, что тебе следует заняться практическими изысканиями. Я тут у себя на материке присмотрел зоологический паноптикум: экспонатов уйма, и почти все живые. Язык я уже немного знаю, так что сойду за иностранца и что-нибудь смогу узнать для тебя. Ну, хоть таблички почитаем, да посмотрим зверям в глаза, а не на картинку! А то ты врос щупальцами в сиденье, толстеешь, из формы выходишь, да и Стажёра тебе давно пора менять на Спеца. Засиделся! А какой ты Спец — по краденым книжкам?

Ну, экипировались мы. Мяфа — со своей бородой раздвоенной, я в красный окрас перелился, глазки выпучил, пузо благоприобретённое убирать не стал: и так хорош, солиден и серьёзен.

Прибыли мы в этот «Зоопарк». Ну, скажу вам, до чего аборигены разные! Я бы мог и щупальца оставить — не заметят. А среди них — звери. Причём так зверей затоптать пытаются, что служители их, бедных, сеткой окружили. Вот это агрессивные гуманоиды! Одних только зверюшек покрупнее за ров с водой спрятали, так юные аборигены прямо в этот ров рвутся! Кидают туда что попало, причём сначала надкусят, заразят пищу своими паразитами, а потом зверю в ров бросают: мол, привет от моих паразитов твоему желудку!

Ох, ну, сюда Орла вывезти! Тут такие запахи, какие Орел сильно обожает, особенно возле тех, которых зовут зубробизонами. Он бы тут своих Венер разом позабыл и поселился бы навсегда.

В общем, веселился я с крупными зверушками, а Мяфа отыскал свою любовь: он, оказывается, любит красных, ну и, тоже, активно благоухающих. Стоим возле клетки, а там такая красная, с ушами и хвостом, глазками косит. «Лисица» написано. Рядом ребёнок орёт:

— Мама! Лисичка! А где петух?

— «Лисичка», — блаженно шепчет Мяфа, — это ласкательное от «Лисица». Как красиво! Скажите, — и этот идиот начинает наше приключение, — а где живут лисички?

Дитя сурово смотрит на него и говорит:

— В лесу. И она таскает из деревни куриц и петухов, а потом их ест!

— Так! — Мяфа тащит меня по зоопарку. — Ищем кур и петухов!

Нашли. Курицы — наглые толстые разноцветные птицы. Петухов не нашли. Мяфа, прикидываясь иностранцем, стал спрашивать про петухов.

— Ну, дядечка, это же самцы кур, — ответил длинный подросток.

— А что такое самец? — продолжал выяснять Мяфа. Подросток покраснел.

— Самец — мужчина кур. Да вот он, с длинным хвостом!

— А, ясно, — поспешил я успокоить сердитого подростка, — у них, Мяфа, два пола: самец — петух, а… — я срочно вспоминал язык моего континента — простите, э… сэр, а кто — кура?

— Не кура, а курица. Она — самка, как и я! — грубым голосом ответил подросток и удалился, колыхаясь от злости.

— Вот кого ест моя лисичка! У неё прекрасный художественный вкус, — умилился Мяфа. — Хочу такую!

— Мяфа! Здесь выкрасть не удастся, народу много. Идём-ка домой, со щупальцами на скамеечку. Повеселились — и будет!

— Хочу такую! Хочу в деревню, в лес!

— Вы, гражданин, случаем, не старовер? — подозрительно спросила старая аборигенка, отиравшаяся поблизости.

— Ну… — замялся Мяфа, — старым я верю. В основном. За редкими исключениями.

— Так что же вы Бога-то гневите? Зрелища, одежда несуразная! Ну взгляните, где вы такую бороду и волосы увидите? Только у себя в деревне. Не грешите, старый, ступайте-ка домой!

— Да я хочу, но не знаю, куда. Иностранец я. Ищу деревню, где староверы живут, — заблеял Мяфа с надеждой.

— Так. Я тут всякой мерзости нагляделась и еду домой. Могу подвезти до нашей деревни, а уж там ты сам объясняйся. Ты куда? И этого хлюста с собой повезёшь? Он тоже старовер?