Владимир Андриенко - Планета-казино

Ошеломленный появлением Хорсера не меньше, чем Миранда, Жак напряг слух: он впервые слышал о такой глобальной сети наблюдения, которой эльсинорец накрыл весь город. Тотальное наблюдение! И как быстро майор прибыл сюда!

Миранда кивнула: она уже поняла, что из цепких лап Хорсера ей вырваться уже не удастся.

— Полагаю, мы можем прийти к какому-нибудь взаимовыгодному соглашению, — проговорила шпионка.

Хорсер хмыкнул:

— Интересно, чего же я еще не знаю настолько ценного, чтобы не предать законному суду Королеву лоуменов и шпиона трех враждебных Мелии лагерей?

— Вы не знаете, что находится в мозгу у Жака, — Миранда ткнула в стороку плутонита.

— Временно, — хладнокровно ответил эльсинорец, будто предполагал подобное предложение. — Временно.

— Но я могла бы добыть эту информацию быстрее.

— Жак, между прочим, является гражданином Мелии, — приосанился Хорсер, — и я не позволю кому бы то ни было ковыряться у него в голове исключительно ради удовлетворения собственного любопытства.

— Даже если на кон поставлена жизнь целой планеты? — спросила Миранда.

— Даже при таких условиях, — подтвердил эльсинорец.

— Но если этой планетой окажется Мелия? — не сдавалась Миранда, выкладывая последний аргумент.

— К счастью, — Хорсер почти вплотную приблизился к шпионке, — я знаю, что это не Мелия.

Эльсинорец сделал знак и из темного угла зала выступили мощные фигуры риллов.

— Уведите ее!

Миранда не сопротивлялась. Она медленно шла к двери и лишь однажды обернулась, чтобы посмотреть в глаза Жаку. И плутониту этого взгляда было достаточно, чтобы понять: он — единственная надежда Миранды.

— Майор, — прошептал Жак.

— Что?

— А насколько законным будет суд, о котором вы говорили?

— Я, И-Лим и король.

От такого состава у Жака едва не помутилось в голове:

— Если… если я помогу вам, обещайте, что оставите Миранду в живых.

— Не слишком ли много доверия к такой особе, как королева лоуменов?

— Нет. К тому же, она, безусловно, знает больше, чем хочет показать.

Хорсер почесал когтем нос:

— Но ты даже не знаешь, о чем я тебя попрошу.

— Я сделаю все, что смогу.

— Но я могу попросить и невозможное…

Жак мрачнее тучи шел по городу, ноги сами несли его ко Дворцу. Вероятно, только в этом месте он получал хоть какое-то успокоение и мог отдаться своей излюбленной страсти — игре.

Соглашение, заключенное с Хорсером, давило на плечи тяжким грузом и одновременно сняло с душ гранитный камень совести. "Ничего, — уговаривал себя Жак, — Хорсер ничего плохого от меня не потребует. У него полно исполнителей для всякой мелкой работы. Но зато Миранда останется в живых. Возможно, Хорсер даже не предаст ее суду".

"Ох, что это было?" — Жак почувствовал как в его мозгу зашевелился Третий или же Дух. — "Кто-нибудь объяснит мне, чем это нас так жахнули?"

"Тебе что? Формулу изобразить?" — ответил Пятый.

"Мне не очень-то нравится эта планета, — заметил Второй, — Нас слишком часто отправляют в нокаут".

Внутренне Жак был рад, что его альтер-эго все еще с ним. Но с другой стороны — именно из-за них он влип в эту отвратительную историю.

— Жак!

Плутониту показалось, что он слышит чей-то голос наяву.

— Жак! Наконец-то я тебя нашла!

Жак оторвал взор от мостовой: перед ним стояла Эйлана — радость светилась в ней, как в новой банкноте.

— Какое счастье, что ты обыграл Фюро!

— Вообще-то, — скромно проговорил плутонит, — я обыграл не только Фюро, но и еще парочку субъектов.

— Нет, главное — Фюро!

— Интересно, чем же он главнее остальных? И в чем же твое счастье?

— В том, что послезавтра ты проиграешь мне!

Жак уставился на соланийку, будто впервые ее увидел: что он слышит? Проиграть ей? Неужели она обставила самого Реера? Нет, это невозможно! НЕВОЗМОЖНО! Жак с трудом взял себя в руки:

— Да? И кто же сказал, что я тебе обязательно должен проиграть? Кто сказал такую глупость?

— Клу?

Обомлевший Жак остался стоять на месте, словно пригвожденный

"Ничего себе счастье", — промелькнуло в голове плутонита.

Он легко мог представить, как проиграет признанному чемпиону Рееру или на худой конец Хорсеру. Но капитулировать перед соланийкой?! Это вьше его сил. А что если он ослушается Клу и покажет этой заносчивой соланийке, кто есть кто на этой грешной планетке? Конечно, он может ее победить. Но если она одолела знаменитого фомальганца, стало быть, не уступает ему по силам. Задачка выходила трудная. Быть может, Реер грубо ошибся или покусился на денежный куш тотализатора? Нет, ни то, ни другое — Реера что-то выбило из колеи. В этом Жак был уверен на все сто процентов. Он даже догадывался, кто за этим стоит — Лига Казино, больше некому.

— Жак, пауза затянулась, — напомнила о себе Эйлана.

— Извини, мне нужно подумать над твоим предложением.

— Подумать?! Это приказ Клу! И ты его выполнишь!

— У меня есть и более высокое начальство, чем Клу, — как бы невзначай заметил Жак.

— И кто же?

— Тебе лучше не знать.

Соланийка яростно замерцала:

— Ты проиграешь мне. Послезавтра!!

Бросив эту фразу в глаза Жаку, Эйлана отправилась к своему неизменному воздыхателю Клинку.

"И почему ТАКАЯ красота соседствует с ТАКОЙ жестокостью и спесью", — мелькнуло в сознании плутонита, смотревшего вслед Эйлане.

— Ты сегодня чересчур задумчив, — Жак обернулся на этот явно металлический голос. Предводитель Игроков, очевидно, перенял у Хорсера привычку появляться тогда, когда он нужен меньше всего.

— Есть над чем призадуматься, — коротко отрезал Жак.

— Еще бы! Слыхал, с каким треском провалился Реер?! — И-Лим буквально источал удовлетворение.

— И вам это не кажется странным?

— Ничуть, ты ведь не знаком с теорией игр, поэтому не понимаешь, как можно выиграть турнир едва ли не в самом его начале, — фраза И-Лима веяла загадочностью.

— Просветите.

— Просвещение — задача Академии или же полиции, а не моя.

— Надеюсь, Хорсер будет более сговорчивым и скажет мне побольше вашего, — Жак не сомневался, что упоминание об эльсинорце обязательно должно пробудить в Предводителе хоть каплю откровенности или вызвать бурю гнева — что, в принципе, одно ж то же.

— Кто? Хорсер? Конечно, скажет, да только не расскажет! Увидимся в финале.

Золотая маска И-Лима замельтешила в толпе.

Поразмыслив, Жак пришел к выводу, что предводитель прав: майор тоже не станет делиться столь сокровенным знанием. Жак инстинктивно чувствовал, что игры на Мелии — нечто большее, чем обыкновенное состязание за солидный и лакомый куш. Плутонит явно нуждался в хорошем совете, которого почему-то не могли дать его внутренние сотоварищи. Это находилось за пределами их компетенции. Быть может, Четвертый и смог бы объяснить, что к чему, но прибегать к его помощи Жак пока не собирался.