Максим Лучинин - Повестка в космос

«И пришел Эй-сан, и собрал всех богов. И построй ли боги тысячу башен, и открыли дорогу из начала в конец…»

Построили станции, замкнули мир. Станции окружали пространство, которое свернулось. Они остались снаружи, но сохранили связь с тем, что внутри. Связь с чем?

— Существуют внутренние станции?

— Нет. — Снуп сморщился, как от зубной боли. — Я убил на их поиск лучшее время своей жизни. Я думал что если попал сюда через станцию, то и уйти смогу тоже. Я ничего не нашел. Сейчас я просто ищу ход наружу, мне кажется, должны быть разрывы в пространстве… Но, возможно, их тоже нет… — Он сник, глаза будто потухли. Но вдруг дернулся и рванул к себе перескоп. Раздались два непонятных мне, коротких, как выстрелы, слова. Я быстро посмотрел на убегающую под нами степь. Ничего не увидел.

— Нам конец, — прошептал Снуп. — Они летят занами.

На горизонте что-то было, незаметное, как пылинка на мониторе, но цепляющее глаз. Очень далеко. Учитывая скорости здешнего транспорта, радости от этого не прибавлялось.

— Есть что-то, связанное с башнями, — затараторил чего боятся ч-ра. Ты искал, ты должен знать. Чего они боятся? Я был на одной странной башне. Я не думаю, что это станция. Но Т-ли испугался. А теперь испугались остальные древоликие. Ты должен знать!

В глазах Снупа сквозь ужас проступило непонимание.

— Думай! — заорал я. — В этом чертовом месте все должны были думать об этом с самого первого момента! Выход уже сто раз должны были найти! Сотни тысяч лет миллионы существ искали выход! Если он есть, то все про него знают!

— Да ни черта никто не знает! — закричал и Снуп. — Может, раньше и искали, а сейчас всем безразлично! «Откуда уйдешь — туда придешь!» Все твердят одно и то же, как идиоты. Это стало мифом, пойми! Потомки выживших в эксперименте всерьез считают ч-ра богами. «В небесах Черута-ра, на ней три Сохаба-ра», «Башня-с-тысячью-дверей», «начало и конец всех дорог», «и пришел Эй-сан». От этой бодяги меня первый раз стошнило, когда ты про здешний мир и знать не знал… — Он снова прильнул к перископу. — Все… — прошептал он.

Пылинки на горизонте превратились в маленькие голубые точки, оторвать от них взгляд стало невозможно.

«И пришел Эй-сан…» При чем тут Эй-сан? Куда пришел? Никуда он не приходил, жил себе, поживал, научные эксперименты ставил… Что-то еще было… Я не мог уловить, в памяти что-то проскользнуло.

— Стой! — снова крикнул я. — Какая еще «Башня-с-тысячью-дверей»?

Снуп посмотрел на меня скучно и безразлично. Похоже, он считал меня идиотом, интересующимся перед гибелью всякой ерундой.

— Ну башня, в которую все станции соединились, — скучно проговорил он. — Станции снаружи остались, пространство свернулось. Внутри пространства эти же станции в одной точке слились…

— Ты в ней оказался после перемещения?! — Я не Мог поверить, что разгадка так близка.

— Нет, — так же скучно ответил Снуп. — Наружи станции забрасывают в разные места. Я расспрашивал бедолаг, попавших сюда случайно, таких же, как я абсолютно хаотично. Никакой системы в перемещении.

— Ты думаешь, что этой башни нет? — Я извивал от того, что не могу схватить его за плечи и начать трясти, выбивая ответы на вопросы.

— А я откуда знаю? Это же миф… Ты правильно сказал: если бы выход существовал, его бы сто раз успели найти… — Снуп сник.

Я выдрал ногу из щели, подогнул руку, выдохну. Как угорь средь коряг, я извернулся в тесноте кабины подполз к месту Снупа.

— Слушай меня, охотник за потерянным ковч гом, — проговорил я ему, гипнотизируя глаза в глаза. Древоликие ищут меня, потому что боятся за свое бессмертие. Я могу раскупорить этот мир, понимаешь. Я был в очень странном сооружении и рассказал о этом Т-ли. Теперь они ищут меня, значит, я рассказа что-то очень важное. Я понятия не имею, как я мог раскупорить мир, зато ч-ра знают. Они боятся, что я до берусь туда, куда не следует, нажму красную кнопку, и тогда мир снова станет нормальным, а они — нормальными смертными. Ты понял? Я прошу тебя: побыстрей придумай, как нам спастись. Ч-ра уже близко, а мне еще надо найти свою девушку, прежде чем кнопки жать. Ты столько лет искал выход, так вот, считай, что нашел. Только не испорти все в самом конце, хорошо?

— Да что тут думать! — пробурчал Снуп. — Тут и думать нечего. Думаешь, я просто так лечу? Если успеем долететь до перекрестка, то маленький шанс у нас будет. Я и так жму на пределе.

— Что еще за перекресток? — спросил я. — На черта он нам? Там пост ГАИ, что ли? — Согнувшись в три погибели, я сидел в ногах у Снупа.

— Повернем оттуда в Пьен-Ча.

— На фига?

— Сам же просил его найти. Я аж задохнулся.

— Ты узнал, где живет Т-ли? — не поверил я. Название порта, где я батрачил на разгрузке, прозвучало в первый раз.

— Конечно, узнал! — бросил Снуп. — Я с ними три часа болтал, юлил туда-сюда. Мимоходом они обмолвились. Может, даже специально, чтобы меня поглубже на крючок посадить.

— Я люблю тебя!

— А я тебя ненавижу! Я не собирался умирать в этой тюрьме, а сейчас у меня все шансы. Если ты обманул

насчет выхода, я тебя прикончу. Это будет мое первое убийство, единственное, последнее и великолепное!

— Ты, главное, не нервничай! Газуй, они почти нас догнали!

Голубые точки, приклеившиеся к нам позади, выросли в размерах. Стало явственно видно, что это узконосые изогнутые корабли, с загнутыми вверх, как у скорпиона, хвостами. Три сверкающие птицы. Скорость их была просто бешеной.

— Нам не успеть! — крикнул я. — Они нас догонят через пять минут! Черт! — Я зажмурился, не в силах поверить, что мы проиграли. Похолодело в животе. Я вдруг вспомнил мертвенную стужу смерти. Мысль о том, что она снова ждет меня, ужаснула. И Снуп, он тоже погибнет. Нет, надо, чтобы он меня высадил…

— Не скули, форму потеряешь, — бросил Снуп.

Я не успел ничего сказать, как корабль вдруг швырнуло вбок. Я рассек себе лоб о нависающий выступ, не успев среагировать на резкий поворот картофелины. Земля ушла из-под ног, точнее, не земля, а внутренности корабля. Мои внутренности ушли вместе с ними. Мы будто провалились в воздушную яму, но только не вниз, а на правый борт. Глаза налились свинцом, ребра стальной решеткой вдавились в тело. Еще секунда — и я бы отправился снова в подземный мир. Но скорость уже падала. Из желоба бобслейной трассы мы вылетели в невесомость, я завис в воздухе, судорожно вдохнул, — и сразу шлепнулся обратно на задницу. Кровь залила глаз, я зажал рассечение ладонью.

Снуп держался за голову. Снаружи по борту тянулась узкая полоска звезд, придавленная сверху и снизу голубыми складками. Изгибаясь, полоска уходила ввер| терялась в свете белого солнца, заливающего кабин картофелины мягким ослепляющим сиянием. С другог борта пространство светилось красной колеблющейся дымкой. Кораблей погони не наблюдалось.