Вячеслав Шалыгин - Бешеный Пес

— А кто командует оставшимися солдатами — Голиков?

— Он. — Алберис кивнул.

— Ты не трясись. — Враг хлопнул его по плечу. — Всем, кто сложит оружие, Правитель гарантирует полное прощение. Самых выдающихся он даже вернет на прежнюю работу. Ты кем раньше трудился?

— Контрразведчиком…

— Ну вот. — Противник ободряюще улыбнулся. — Охранка всегда нужна. При любой власти. Считай, что для себя ты амнистию уже заработал… Почти. Осталось сделать совсем немного…

— Я все понял, господин инспектор, — приходя в себя, перебил собеседника Стальной. — Методики допросов мы проходили еще в академии. Сейчас вы скажете, что выхода, в сущности, у меня нет…

— Верно, — продолжая улыбаться, согласился враг. — А откуда ты узнал, что я инспектор?

— Знать в лицо инспекторов вражеских разведок — моя прямая обязанность. — Алберис покосился на Зайнулина. — Этот парень просто псих, господин инспектор…

— Я знаю. — Враг кивнул. — Но пока приходится с этим мириться.

— Такое легкомысленное отношение к подбору кадров вас погубит, господин… Лейц, — окончательно признался в своей компетентности Стальной.

— Разберемся с этим позже, — посерьезнев, сказал Лейц. — А теперь тебе пора возвращаться на базу…

— Я не могу этого сделать, господин инспектор, — неожиданно заупрямился Алберис. — Кроме солдат и чужаков, на базе скрывается Монарх. Предать его — значит, поставить крест на всей дальнейшей карьере. Солдат не может присягать дважды…

— Верно. — Лейц не рассердился. Он словно ждал от Стального именно такого ответа и был им вполне удовлетворен. — Ты хороший воин, Алберис…

Контрразведчик вздрогнул и посмотрел на Лейца с Удивлением. Ведь своего настоящего имени врагам Стальной не называл. Инспектор улыбнулся и, отвечая на его незаданный вопрос, сказал:

— Ты по долгу службы знаешь меня, а я запросил в компьютере твои данные. Ведь недаром мы парализовали всех, кроме тебя… Возникшую проблему мы решим. Например, так: ты свяжешься с Монархом, минуя Голикова, через киберпространство, и в подробностях обрисуешь, что творится на территории его государства…

Лейц указал на труп Мединиса.

— Вы же отключили главное поле, — возразил Альберис.

— А ты пойдешь по каналам фарватеров, — невозмутимо ответил Лейц. — Это будет не только более надежно, но и убедительно…

— Так, значит специалисты уходят из лагеря по собственной воле?! — пораженно спросил Стальной. — Уходят, чтобы работать на вас?

— Конечно, — согласился Лейц. — И нам уже давно известно, где расположена ваша база. Так что никого, кроме Мединиса, предавать тебе не придется. Но с этим парнем уже ничего не поделаешь, а вот спасти остальных ты в силах. Нам не хочется лишнего шума и кровопролития. К тому же в подземельях сосредоточено большое количество ценной аппаратуры, которую наш Правитель хотел бы сохранить целой и невредимой. Понимаешь, о чем я?

— Посредник? — Алберис удрученно кивнул. — Он договорился с Правителем?

— Согласись, что знать тайны такого уровня нам не положено. — Лейц подтолкнул Стального в спину, направляя к воротам ближайшего здания. — Но когда о чем-то подобном догадываешься, работать намного легче… Так?

— Так, — подтвердил Алберис и, по длинной дуге обогнув ухмыляющегося Зайнулина, зашагал в указанном направлении.

— Я живу в этом доме уже тридцать лет, — устало прислонясь к дверному косяку, новая знакомая Комарова внимательно наблюдала за тем, как Саша пытается вскрыть наглухо заклиненную дверь, — и ни разу автоматика не отказывалась впустить меня в собственную квартиру.

— Для тридцати у тебя отличная фигура, — пробормотал землянин, прекращая безуспешные попытки отпереть дверь деликатными методами.

— Меня зовут Марис, — подобрев от незатейливого комплимента, сказала женщина и протянула Саше руку.

Комаров пожал протянутую ладонь и, мельком взглянув на Марис, вдруг подумал о том, что и жест, и упоминание о квартире имеют какой-то общий знаменатель. Причем роднятся эти фактики не только между собой, но и с прочими большими и малыми событиями, приметами, словами, жестами, даже созвучиями имен и музыкальных отрывков из бесконечных объемных роликов, которыми были не так давно заполнены улицы Таны. Комарову вдруг вспомнились слова Игоря об удивительной схожести многих деталей жизни авестийцев и землян. Было похоже, что его друг действительно не ошибался в своих предположениях. Взгляд Саши застыл, уткнувшись в прикрытую одеялом грудь подружки, и та — тоже поразительно по-земному — восприняла поведение приятеля как откровенный намек. Она обеспокоенно посмотрела на дверь, а затем обернулась и окинула взглядом просторный коридор, словно выискивая местечко, где можно было бы скоротать время в ожидании повторного запуска киберполей.

Комаров стряхнул груз не желающих принимать законченную форму, а потому тревожных раздумий и взглянул на Марис более осмысленно. Понять, о чем беспокоится женщина, ему не составило никакого, труда. Он поднял вверх указательный палец и, покачав им из стороны в сторону, сказал:

— Маша! Я вас тоже практически люблю, но не в, коридоре же нам этим заниматься?

Ответить авестийка не успела. Комаров сделал половину оборота вокруг своей оси и ударил в дверь ногой. Не рассчитанный на подобные издевательства пластик не выдержал, и одна из раздвижных створок провалилась внутрь квартиры. Саша развел руками и сделал шаг назад.

— Прошу вас. — Он галантно поклонился и пропустил даму вперед.

— Потрясающе! — заявила Марис, рассматривая обломки двери.

— Это всего лишь один удар из моей богатой коллекции… — гордо ответил Комаров.

— Ремонт потянет на пару сотен, не меньше, — разочарованно осматривая Сашу с ног до головы, продолжила хозяйка квартиры. — Вы с какого спутника рухнули?

— Похоже, с плотскими утехами выйдет осечка… — Комаров смущенно потер коротко стриженный затылок и покосился в сторону широкого серого дивана. — Ну хотя бы напиток какой-нибудь я заслужил? Все-таки добыл вам одеяло…

— Я сама его выпросила, — совсем уже холодно ответила Марис. — В обмен на стриптиз!

— Стриптиз — это когда раздеваются, медленно танцуя в ритме страсти, — разворачиваясь к выходу, поправил ее Комаров, — а когда показывают тело в готовом виде — это словно взгляд в замочную скважину женской бани… Или экскурсия в морг… Всего хорошего, Маруся…

— И проваливайте! Дикарь! — Марис резко села на пружинящий диван и, прикрыв лицо ладонями, заплакала. — Проваливайте! Нет! Не уходите…

Комаров, не обращая внимания на ее реплики, вышел в коридор и не спеша двинулся к обесточенным лифтам. Осознав, что выбрал неверное направление, он развернулся и зашагал к лестнице. Оплошность была мизерной, но именно она сыграла решающую роль в развитии всех дальнейших событий. Дело в том, что стена между лифтовыми шахтами и запасной лестницей была построена из прочного, но совершенно прозрачного пластика, и Саша отчетливо разглядел, как тремя этажами ниже, обливаясь потом, по лестнице поднимается целый взвод вражеских солдат.