Александр Карпенко - Гребцы галеры

На закат, где дрожат паруса,

И глаза глядят с бесприютной тоской

В багровеющие небеса.

Ха, ребятишки. Кто-то здесь, кажется, Киплинга не знает? Нешто помочь коллегам спиртное осилить? А ну их к бесу, не хай потребляют без меня. Волокусь в курилку, провожаемый перебором:

Хоть на край земли, хоть за край...

Тоскливо и там. Скучный седой водитель раскладывает на прожженной клеенке пасьянс из костяшек домино. Пасьянс не сходится, водитель уныло бранится и начинает заново. На продавленной кушетке две немолодые дамы, дымя, как стадо паровозов, негромко о чем-то препираются. Изначальный предмет перебранки уже забыт, и акцент сместился в личную сторону.

Нет, и тут не житье. Перебираюсь в столовую - просто так, без идеи что-то запихнуть в брюхо. Там пусто - все либо на вызове, либо спят, либо пьют. От безделья наливаю чаю, сажусь в свой угол - туда, за дальний столик. Спиной к стене. Как всегда.

Чья-то сильная рука сгребла мою кружку. Неслышно подошедший Рой, в неизменной десантной тельняшке под халатом, поднес ее к губам и с чувством отхлебнул.

- Чаек хорош, крепенький. Только зачем его холодным пить? Неграмотно, однако.

- Да вот, призадумался.

- Дом, поди, вспоминаешь?

-Есть такое дело...

Рой присел напротив меня. Я невольно залюбовался: до чего ж ловкое у парня тело. Четкие, отточенные движения - ни одного лишнего! Вроде и неспешно, вразвалочку, как бы с ленцой все делает, а получается очень быстро. Хорошо, должно быть, иметь такого напарника. Надежно.

Рой положил на столик загорелые руки, сцепил пальцы замок. Изучающе вгляделся в мое лицо. Долго глядел, пристально. Наконец произнес:

- Скучаешь сильно?

- Глупый вопрос.

- Я слышал, у тебя трое детей там остались?

Интересно, где это он слышал? Впрочем, чему удивляться, "Скорая помощь" - та же деревня. Все всё про всех знают. А чего не знают - сами домыслят. Не успел даме галантно чайку налить, как народ уже приписал ей получение алиментов на прижитого от тебя ребенка. Кивнул в ответ.

- Хотел бы их снова увидеть?

- Вопрос еще глупей. Ты что, надо мной нарочно издеваешься?

- Обожди, земляк, не бушуй. Тебе про такие вещи - Ключ и Зеркало слышать приходилось?

-Угу.

- Что именно?

Я замялся, прикидывая, стоит ли быть откровенным. Говорить на столь скользкую тему в порядке пустого трепа - искать неприятностей на свою задницу Скорых и несомненных.

Неизвестно, не военная ли, часом, тайна те отчетики из разбившегося самолета. Шлепнут вояки за разглашение, и кончится моя жизнь раньше, чем планировалось.

Но Рой производил на меня впечатление человека, на которого можно безоглядно положиться. Столь могучее обаяние спокойной, уверенной силы исходило от него, что я ему доверился.

Изложение моих представлений о предмете заняло с полчаса.

- Немало знаешь... Интересно, откуда? Не хочешь, не отвечай, это твои проблемы. Так я начну сначала: к детям вернуться хочешь?

- Ну, допустим. А что мое желание меняет?

- Есть способ.

Я не спешил загораться надеждой, опасливо поинтересовавшись:

- А почему с этим ко мне? Что, больше обратиться не к кому?

- Нравишься ты мне. Убедительная мотивация?

- Не девица я, чтобы нравиться. Говори толком.

- Я не с бухты-барахты, поверь. Давно уж к тебе приглядываюсь. Ну, так что, подписываешься?

В едальню ввалилась толпа подвыпивших ребят и девчат, с шумом взялась исследовать холодильники на предмет закуски.

Рой поднялся со стула также неспешно-ловко-быстро, как делал все, показал на них глазами:

- Все, братан. Молчим. Разговора не было. Я тебя еще найду, тогда продолжим.

Пожал мне руку выше локтя и пропал в гулкой пустоте коридора. Я поднял со стола свою посудину, подлил в остывший напиток кипятку и перебрался за столик к молодежи - послушать баек.

Хмурое утро разродилось вручением нам очередного подарка жизни.

- Это ссылка, - подняла Рат глаза от бланка командировочного предписания, - но ссылка почетная.

- Гм?

- А я всегда говорила тебе: язык не распускай.

-Да я вроде...

- Молчь. Песенки твои двусмысленные, шепотки с Роем на кухне... Рой изгой, отверженный. Он бывший десантник, профессиональный убийца, его все боятся. Но это не значит, что кто-нибудь испугается мелкого фельдшеришку Шуру. А вот за что я должна с тобой вместе страдать?

- Должно, за то, что плохо воспитала.

-Да уж...

- А что это за место такое - Кардин? И почему на целую неделю командировка? Что там делать?

- Кардин - брошенный город в Песках. Там есть вода, потому в его руинах собралась тьма всякого сброда чуть не со всей пустыни. Беглые преступники, бродяги, цыгане...

- Тут разве цыгане водятся? Никогда не видел!

- Цыгане везде водятся... Плюс ко всему нашей клиентуры там пропасть. В пустыне рехнуться несложно, тем паче в мертвом городе. Та еще обстановочка... По профилю из Кардина не госпитализируют, там и так, считай, филиал. А едем мы с тобой на ежегодный праздник богини Великой Пустыни, у нас его обыкновенно Фестивалем Безумцев зовут. Ну, что большие народные сборища для "Скорой" хуже стихийного бедствия - не тебе объяснять, работы будет выше крыши.

- Ты вроде сказала, ссылка почетная?

- Ну да. Живы будем - с пустыми руками не приедем. В Песках народ еще не отвык докторам подарками кланяться. Если будем...

Патрик к известию о поездке на Фестиваль отнесся спокойно, пожав плечами:

- Высплюсь хоть. Мне-то работать, поди, не придется. На безумцев я с вами и без того насмотрелся досыта, не в диво. А и то - люди все-таки. Не русалки с вампирами да лешими.

- Какими еще лешими? Леших не было вроде.

- А кто, по-вашему, дорогу на Тринадцатую подстанцию прячет? Договорились с лешаком, ясное дело. Шура, вы разве забыли? Вы же первый про него сказали.

Я хмыкнул, припомнив, что помянул лесного хозяина просто так, для фигуры речи. Но вслух сомнений выказывать не стал - кто его знает, может, и прав наш пилот. Я уже ничему не удивлюсь.

У входа в гараж нас поджидал Рой. Он задержал меня:

- На Фестиваль, слышал, вас послали?

- На его.

- Тогда возьми, - протянул сверток.

Развернув его, я обнаружил поношенную армейскую камуфляжную куртку, похожую на ту, какую любил таскать дома вместо ветровки в летнюю пору.

- Это еще зачем?

- По Кардину лучше так ходи. Среди жителей много вашим братом психиатром обиженных. Для них белый халат - что тряпка для быка. В машине не тронут, а в городе можно нарваться на неприятности. Зато дезертир никого не удивит - их там пруд пруди.

Поблагодарив, я попрощался, хлопнув по широкой жесткой ладони. Рой, кивнув, напомнил:

- Вернешься - потолкуем.

К старой караванной тропе, еле заметной средь высоченных дюн, сходилась вилка двух дорог. Патрик едва успел затормозить, чтобы не врезаться в огромный красивый автомобиль, несущийся по другой бетонке к тому же исчерченному непонятными знаками красному валуну, что и мы. Валун обозначал начало пути в глубь Песков. У его подножия пара отвратительных голошеих птиц рвала какую-то мерзкого вида добычу.