Конни Уиллис - Вихри Мраморной арки

— Я не считаю безопасность моих подчиненных излишеством, — ответила миссис Люси. — Хотя вы, кажется, придерживаетесь другого мнения. Достаточно поглядеть на историю вашего отряда.

Нельсон уставился на нее, пытаясь придумать уничтожающий ответ, а потом обернулся ко мне.

— Ваша форменная одежда в позорном состоянии, — произнес он и вышел наружу.

Способность Джека обнаруживать в завалах пострадавших на зажигалки не распространялась. Бомбы он искал так же беспорядочно, как и все мы. Ви, которая на этот раз дежурила на посту наблюдателя, выкрикивала указания: «Нет, не туда! Дальше по Фулхэм-роуд! В овощной лавке».

Похоже, вместо того чтобы вести наблюдение, она грезила о своих летчиках. Снаряд упал не на овощную лавку, а на мясную — через три дома от нее. Пока мы с Джеком туда добрались, пожар в подсобке, служившей складом, уже занялся. Потушить его оказалось нетрудно — гореть там было почти что нечему: ни мебели, ни штор, а деревянные полки предохранял от возгорания холод. Благодарный мясник настоял, чтобы мы взяли с собой пять фунтов бараньих отбивных. Он завернул мясо в белую бумагу и сунул сверток Джеку.

— Тебе и впрямь так рано на работу — или просто хотелось поскорей отделаться от полковника? — спросил я на обратном пути.

— Замучил он тебя? — сочувственно спросил Джек и передал мне пакет с отбивными.

— Да я только заикнулся, что ты его крики услышал, так он мне чуть не оторвал голову. Заявил, что помощи ему не требовалось и что он сам себя откапывал. — Бумага мясника так ярко белела, что немцы, пожалуй, могли принять ее за прожектор. Я сунул сверток за пазуху. — А что у тебя за работа?

— Военная, — ответил он.

— Тебя перевели в Лондон, и ты к нам попал?

— Нет, — сказал он. — Я сам сюда хотел. — Мы свернули на улицу, где жила миссис Люси. — А ты почему записался в ПВО?

— Меня скоро призовут — поэтому нигде не берут на работу, — объяснил я.

— И хотелось исполнить свой долг.

— Ну да, — ответил я, жалея, что не вижу его лица.

— А миссис Люси? Почему она в гражданской обороне?

— Миссис Люси? — недоуменно переспросил я. Этот вопрос мне никогда не приходил в голову. Она была лучшим начальником отряда ПВО во всем Лондоне; это было ее призванием. Я не мог представить ее кем-то еще. — Понятия не имею. Дом принадлежит ей. Она вдова. Наверно, Управление гражданской обороны затребовало дом — он самый высокий в округе — и ей пришлось взять отряд на себя… — Я попробовал вспомнить, что о ней писал Твикенхем. — До войны она занималась чем-то в церкви.

— В церкви, — повторил Джек, и мне снова захотелось увидеть его лицо. В темноте я не разобрал — то ли в его голосе слышалось презрение, то ли тоска по чему-то.

— Была диаконисой или вроде того, — сказал я. — А что за военная работа? Снабжение?

— Нет, — произнес он и пошел впереди меня.

Миссис Люси встретила нас на пороге. Я отдал ей сверток, а Джек поднялся наверх, сменить Ви на посту наблюдателя. Миссис Люси занялась отбивными: как только среди бомбежки выдалось затишье, сбегала на кухню за солью и мятным соусом, а потом целую вечность колдовала у газовой плитки. Пахло восхитительно.

Твикенхем раздал всем свежеотпечатанные экземпляры своих «Весточек» и гордо заявил:

— Почитаете, пока ждете ужин.

В передовице говорилось, что вспомогательный пост Д передислоцирован в связи с повреждением водопровода в результате частичного обрушения.

— Им Нельсон тоже не дал брусьев? — спросил Суэйлс.

— Послушайте-ка, — сказал Питерсби и стал читать вслух. — «С того момента, когда ввели затемнение, уровень преступности в Лондоне повысился на двадцать восемь процентов».

— Ничего удивительного. — Ви спустилась по лестнице. — Ночью сейчас и самого себя не заметишь, не то что какого-нибудь злоумышленника. Я, когда патрулирую, всегда боюсь, что на меня бросятся из темной аллеи.

— Дома пустые, половина города спит в бомбоубежищах, — прикинул Суэйлс. — Если б я был злоумышленником, отправился бы прямиком в Лондон.

— Это гадко, — высказался Моррис. — Гадко, что некоторые, прикрываясь войной, свои черные дела проворачивают.

— Кстати, мистер Моррис. — Миссис Люси надрезала отбивную, проверяя, как она прожаривается. Брызнула кровь. — Звонил ваш сын. Передал, что у него для вас какой-то сюрприз и что он ждет вас… — Она порылась в кармане халата, извлекла клочок бумаги. — В Норт-Уилде, в понедельник, если не ошибаюсь. Его командир организовал для вас поездку; я все записала. — Она вручила листок Моррису и вернулась к плите.

— Сюрприз? — обеспокоился Моррис. — Он не попал в какую-нибудь неприятность? Меня хочет видеть его командир?

— Не знаю. Он ничего не объяснил. Только передал, что просит вас приехать.

Ви подошла к миссис Люси и заглянула в сковороду.

— Все-таки хорошо, что бомба упала в мясную лавку, а не к зеленщику. Брюкву так не приготовишь!

Миссис Люси положила отбивную на тарелку и подала ее Виолетте.

— Отнесите наверх, Джеку.

— Он не хочет. — Ви взяла тарелку и села за стол.

— Почему? — спросил я.

Ви непонимающе взглянула на меня.

— Наверно, не голоден. А может, не любит бараньи отбивные.

— Надеюсь, с ним все в порядке, — произнес Моррис, и я не сразу понял, что он имеет в виду своего сына. — Он парень хороший, только часто поступает необдуманно. Молодой, горячий — вот и все.

— И торт он не ел, — сказал я. — Он объяснил, почему не хочет отбивную?

— Если мистеру Сеттлу отбивная не нужна, отнесите ее мистеру Ренфрю. — Миссис Люси отобрала у Ви тарелку. — И пусть не говорит, что не голоден; ему надо хорошо питаться, он сильно истощен.

Ви со вздохом поднялась. Миссис Люси отдала ей тарелку, и Ви вышла в соседнюю комнату.

— Все должны хорошо питаться и вдоволь спать, — проворчала миссис Люси. — Силы поддерживать.

— Я написал об этом статью в «Весточках Твикенхема», — вмешался Твикенхем. — Такое состояние называют «ходячий мертвец». Наступает от плохого питания, недостатка сна и боязни налетов. У ходячих мертвецов замедленная реакция, они плохо соображают, и это часто приводит к несчастным случаям на рабочем месте.

— В моем отряде никаких ходячих мертвецов не будет. — Миссис Люси раздала нам отбивные. — Как только доедите — отправляйтесь спать.

Отбивные оказались даже лучше, чем пахли. Я съел свою, читая заметку Твикенхема про ходячих мертвецов. Там сообщалось, что потеря аппетита — распространенная реакция на бомбежки. Еще говорилось, что от недосыпания у людей бывает странное поведение и навязчивые идеи: «Ходячие мертвецы воображают, что их хотят отравить или что кто-то из близких — немецкий шпион. У них возникают галлюцинации, видения, они слышат голоса и верят в невероятные вещи».