Тед Деккер - Тьма

Том шагнул вперед.

— Видите ли… — Он смолк, вспомнив данное Микалу обещание.

— Что, Томас? — спросил Микал.

— Честно говоря, у меня тоже есть кое-какие неясности, вопросы, касающиеся истории. Я застрял во времени как раз перед Великим Обманом. Во снах моих мы с сестрой, кажется, можем предотвратить распространение вируса. Мы считаем, что это наше предназначение. Может быть, ты мог бы помочь нам в этом?

— Нет, нет, это бессмысленное занятие. Как ты можешь предотвратить то, что уже произошло? Вот видишь, нет проку от этих снов. Они лишь сбивают с толку. Может быть, они и есть причина твоей потери памяти. Сосредоточься на других, более важных вещах, а не на этих явлениях давно минувших дней. Ты меня понимаешь?

— Да, да, ты прав, ты совершенно прав! Но в своих снах я начинаю сомневаться в твоей правоте.

— И ты хочешь, чтобы я способствовал твоим снам? Танис, что ты об этом думаешь?

— Я думаю, что во всем есть какой-то смысл. И что если сны затягивают, можно им придать иное направление. К примеру, поинтересоваться, как изготовить оружие.

— Оружие! Опять ты за свое, — возмутился Микал. — Зачем тебе оружие? Разумеется, бить шатаек!

Микал возбужденно запрыгал по траве.

— Ты должен воевать с ними своим сердцем, а не оружием! — выкрикнул он. — Забудь про оружие! Вот я сейчас вспомню об истории и больше никогда не буду о ней вспоминать. Была такая древняя заповедь, которой тогда никто толком не придерживался. Но она вам очень пригодится теперь. «Любовь вершите, не войну!» — гласила эта заповедь. Вот о чем думай, а не об оружии. Люби, а не воюй.

Танис опешил. Он пожал плечами и развел руки ладонями кверху.

— И ты это мне говоришь! Да есть ли вообще человек, более поднаторевший в Высоком Чувстве, чем я? Поищи — не найдешь! Я спасаю, как Элион спасает. Если мне нужно оружие против черных летучек, то какие это может вызвать сомнения? В чем я не прав, спрашивается?

— Ни в чем. И во всем. Ты, конечно, верный последователь Элиона. Я ни на секунду не усомнюсь в этом, Танис, ни на секунду.

Глаза Таниса засверкали. Он воздел к небу сжатый кулак и выкрикнул:

— Элион, о, Элион! Никогда не отвращу я от тебя любви своей! К груди твоей припаду, сердцем твоим стану! Всегда с тобой! Всегда!

В глазах Микала появились слезы. Такой реакции от сдержанного руша Том никак не ожидал.

Танис принялся нервно вышагивать взад-вперед.

— История, история для Элиона. Вдохновение накатило, вдохновение. Я должен рассказать о моей любви, о Высоком Чувстве, о спасении всего и всех. Спасибо, спасибо, Микал. Спасибо вам обоим! — Он повернулся к Тому. — Мы еще побеседуем, мой юный ученик. Готов ли ты завоевать красу ненаглядную?

Этот вопрос вскружил Тому голову. Он вспомнил о Рашели.

— Да, да… Думаю, что готов. Все возвращается, возвращается… Только слишком медленно.

— Отлично, отлично, мальчик мой! — Танис гулко хлопнул его по спине. — Чудесно. Помни, он выбирает!

Том кивнул.

— Выбирает, понял.

— Он преследует!

Пауза. Надо повторить.

— Он преследует.

— Он спасает!

— Он спасает.

— Он ухаживает!

— Он ухаживает.

— Он защищает!

— Он защищает.

— Дарами осыпает!

— Этого не было.

Танис взмахнул кулаком.

— Он дарами осыпает! Мне нравится, я включу это в мою оду, которую сочиню сейчас.

Том взмахнул кулаком, подражая Танису.

— Он дарами осыпает!

— И ты тоже!

— И ты тоже.

— Нет, ты скажи: «И я тоже».

— И я тоже.

— Все, я уже ушел. Сочинять, сочинять и сочинять. — Танис махнул рукой обоим. — До Сбора. — Он понесся прочь, но через несколько шагов обернулся. — Сказать ей, что ты ждешь?

— Кому?

— Красе твоей. Рашели. Рашель, парень!

Прямо сейчас? Что-то он еще нетвердо усвоил технику завоевания красавицы. Но в данный момент, получив озвученную Микалом заповедь, следовало согласиться.

— Конечно! — с энтузиазмом выпалил Том.

— Ха-ха! — И Танис понесся дальше.

Микал поглядел ему вслед.

— Чудесно, великолепно, потрясающе!

— Ты, кажется, никак не можешь составить о нем единого мнения, — скептически произнес Том.

— Он человек. Я не могу не восхищаться каждым человеком.

— Да-да, конечно, — поспешно, однако с некоторым сомнением в голосе согласился Том.

Танис уже казался маленькой фигуркой, бегущей по главной улице деревни, вероятно, на ходу распространяя новость о том, что лихой посетитель из дальних краев сейчас на холме готовится ухаживать, преследовать и завоевывать свою красу ненаглядную Рашель.

Микал отвернулся от долины.

— Высокое Чувство. Сбор. Иногда я готов на все, лишь бы стать одним из вас, быть причастным ко всему этому. — Он отпрыгнул на несколько ярдов и тоскливо уставился в сторону горизонта. — Иногда тяжко становится. Трудно просто сидеть и наблюдать.

Вот так! И попробуй поспорить с Микалом по поводу его отношения к истории, по поводу его решимости удержать ее от людей.

Краешком глаза Томас заметил фигуру, быстро приближающуюся со стороны деревни. Сердце его подпрыгнуло в груди. Рашель! Лица не видно, но знакомое платье развевается в ритме знакомой походки. Она направлялась к выходу из деревни, как ребенок, спешащий к тележке мороженщика.

Значит, Танис сказал ей…

Том ощутил панику. Во что он ввязался? И в каком темпе! Он и дня еще не пробыл в деревне. Они тут все, похоже, помешаны на любви. Естественно, большой и чистой, и без всякого разбивания сердец.

Сие означало, что он, Том, тоже полон любви. Сторицею воздастся! Так и повелось.

Приблизившись к арке, Рашель замедлила шаг и, зачем-то сворачивая то вправо, то влево, направилась вверх по склону. Трудно представить, что кто-то так жаждет встречи с ним, общения с ним. Неужто он столь привлекателен? Тоже мне, нашли красавца!

— Микал! — Он кашлянул. — Микал!

Руш глядел вниз, покачиваясь от нетерпения.

— Микал, ты бы мне помог, что ли…

— И лишил бы песню слов? Нет, Томас, она в твоем сердце, завоевывай ее.

— Я… Я не знаю как. Забыл!

— Ничего ты не забыл. Есть вещи, которые не забываются.

— Она сюда идет! — Том заметался. — Я не знаю, чего она ждет от меня.

— Ага, нервничаешь! Это хорошо, это добрый признак.

— Правда?

— Конечно! Это выдает твои чувства.

Том остановился, уставился на Микала. Действительно, почему он так психует? Потому, вероятно, что боится опозориться, хочет произвести выгодное впечатление на поднимающуюся к нему по склону женщину.

Но от того, что он это осознал, легче не стало. Наоборот, стало только хуже.

— Подскажи хоть, где мне стоять. Здесь ждать?

— Танис не сказал? Хорошо. — Микал поднял крыло и повел Тома вверх, к лесу. — Не из опыта, а из наблюдений… А видел я немало… Лучше ждать среди деревьев. — Он повел крылом. — Таинственность, интрига… Это завлекает. Вы это любите. Ага, она уже близко. Я удаляюсь…