Сергей Дубов - Находка

Я откинулся на кресле и глубоко задумался. Выходит, она все это время мне врала. Вот, стерва, а я ей так верил. Значит она заодно с этим Мистером Бруком и Ричардом Гордоном. Только не понятно, почему ее саму не плющит, когда она общается с этими. Мы ж с ней вместе в контору ходили, куда всех ненормальных направляют. Может она не чувствительная. Тогда непонятно, что она там делает и почему на них работает, а главное, зачем она им тогда нужна? Зато теперь понятно, почему нам так легко все удавалось. Ну что ж, теперь самое время и позвонить. Я достал сотовый и набрал номер. Трубку на том конце подняли почти сразу.

- Антон! Антон - это ты? Тебе может угрожать опасность. Ты дома?

- Я все про тебя знаю, Симонова. Что удивлена? У меня за эти дни тоже накопилось много вопросов.

- Я сейчас приеду. Никому не открывай дверь. Никому, слышишь? Я буду минут через двадцать. Дождись меня, хорошо?

- Хорошо. Я буду ждать. И заведясь, я тронулся в направлении дома. Уже подъезжая к своему дому, я увидел на въезде во двор машину скорой помощи и милицейский УАЗик. Люди в халатах и милицейской форме суетились рядом с трансформаторной будкой. Я остановился около собравшихся зевак и подозвал соседа по подъезду.

- Че там?

- Да oпера какого-то нашли, вроде. Мент одним словом. То ли тюкнули чем, то ли сам скапустился. Да ты езжай, щас приставать начнут, нас уже всех тут и пересчитали, и подписи собрали и поговорили по душам. Отпечатков пальцев только что не собрали. Тебе это надо?

И я рванул к подъезду, подальше от толпы и всей этой заварухи. Нет, определенно день неудачный. Я елозил ключом в замочной скважине и думал о том, что еще покойника встретить для полного счастья не хватало. Ах, Оля, Оля. Как же ты могла? Я прикрыл за собой дверь, снял плащ и потянулся к вешалке, чтобы его повесить.

- Здравствуйте Антон Геннадьевич.

От неожиданности пальцы мои разжались и плащ кулем осыпался на пол.

Я медленно повернулся и увидел Шакала.

- Вы?!

- Похоже, вы меня уже узнаете, Антон Геннадьевич. Отрадно, отрадно и он протянул мне руку для рукопожатия. Я попятился к двери. Ах ты, черт, запер уже. Нет, отпереть не успею. Опять к окну? Да куда мне!

- Ну что ж, раз вы не хотите здороваться, то не надо. Я знаете, что подумал - сказал Шакал - а и Бог с вами. Мне смешная мысль пришла в голову. Зачем об вас руки марать, я сегодня превзойду даже себя, ты у меня так сдохнешь! И он вдруг совершенно инфернально захохотал. Причем делал он это долго, с всхлипываниями и даже, кажется, прослезился. Я не сразу понял, что его так рассмешило, но он, содрогаясь от ужасного смеха, прохрипел - ты у меня сам задохнешься. Еще минут пять - десять и у тебя начнется реакция на меня - и он опять затрясся в смехе.

Боже мой, только тут до меня дошел ужасающий смысл сказанного им, я почувствовал, как начинают чесаться руки, еще немного и я буду биться в астматическом статусе.

- Вам пат, уважаемый Антон Геннадьевич, вам пат. Это только говорят, что двум смертям не бывать, но ведь мы с вами опровергнем эту аксиомку, - и, растопырив пальцы и раскинув руки начал приближаться ко мне.

- Стой, один вопрос, - попытался я оттянуть время. - Тот, труп внизу, три дня назад - это твоих рук дело?

Он опять неестественно засмеялся.

- Моих рук? Вот это каламбур. Так весело мне еще никогда не было. Да! Вот этих рук. Чик, - и он ткнул пальцем в воздух, как будто дотрагиваясь до воображаемой жертвы, и готово.

- Но зачем, зачем они все тебе?

- Ну что ж, за то, что ты меня так повеселил, сказал он, переводя дыханье, так и быть, отвечу: тот внизу тогда вечером, как и этот сегодняшний. Первый вел Марка и зачем-то тогда стоял внизу, а я когда его срисовал, сразу понял, что что-то не так там у вас, уже собрался идти разбираться, но ждал какого-нибудь сигнала, чего шефа зря напрягать, у него ж такая же реакция, как у тебя сейчас, даже сильнее. У меня действительно сыпь поднималась по всему телу, и я чувствовал, как предательский комок подкрадывается к горлу, но я был счастлив этим минутам. Жизнь, даже такая ужасная, с зудящим телом и удушьем лучше, чем неминуемая смерть от прикосновения этого нелюдя.

- А второй сегодня с тобой приехал, сволочь, а мне лишние глаза не нужны, да и тебе хвосты, а? - И он опять расхохотался своему теперь уже каламбуру. Время больше терять было нельзя, я вжал голову в плечи, руки максимально втянул в рукава и пока Шакал заливался, раскинув руки, нырнул к нему подмышку и кинулся в комнату.

Непонятно откуда взялась сила. До этого момента ощущение было, что силы после сегодняшнего дня вообще на пределе и вот-вот покинут меня окончательно, но мысль о том, что умирать я совсем не собираюсь, придавали какую-то необычайную волю к победе. Я даже не знал, что было стимулом у этого человека. Работает ли он за деньги или ради идеи, но никакая идея не может сравниться с желанием выжить. Пока я преодолевал в два прыжка спасительное расстояние, выигрывая драгоценные секунды жизни, я увидел стоящий на полу торшер - полутораметровая стальная нога с светильником на одном конце и стальным противовесом - опорой на другом - лучше все равно ничего не найти. Я схватил его за край с плафоном и, невероятно легко оторвав от пола, взметнул над головой тяжелый конец.

-Ну, ну. Куда, мой друг, куда?

Шакал спокойно двигался за мной, вплывая в комнату и оставаясь на расстоянии недосягаемом моим орудием. Я понимал, что стоит ему кинуться на меня - шансов у меня, практически не останется, ведь ему достаточно будет просто прикоснуться ко мне. Поэтому я устрашающе делал выпады в его сторону, не давая ему приблизиться ближе, чем на два метра.

- Удивляюсь я тебе, Антон Геннадьевич. Нет умереть спокойно от инфаркта тихо мирно, практически безболезненно - нет, тебе хочется помучаться, позадыхаться, почешись еще давай. А результат-то тот же. Минутой раньше, минутой позже.

У меня и вправду все горело. Свободной рукой я рванул за ворот. К двери не прорваться, да и не открыть ее быстро. Сзади закрытое наглухо окно. Флакон ингаляции в кармане и, его я, может, и успею достать. Перехватив в левую руку свою палицу и делая одновременный выпад, правой я нырнул в карман и, выудив ингалятор, разрядил его дважды себе в горло.

- А вот это уже лишнее, - прорычал Шакал и, легко оттолкнув торшер, маячивший перед его носом, кинулся вперед.

Непонятно как, но, отпустив бесполезный теперь уже торшер, я инстинктивно выставил руки вперед и успел таки каким-то непостижимым движением перехватить запястья несущегося на меня человека. Инерция его тела была столь велика, что, не удержавшись, я упал навзничь, не разжимая пальцев и удерживая его руки в двадцати сантиметрах от себя. Мы, хрипя, покатились по полу, и в какой-то момент я даже оказался сверху, но Шакал, был сильным мужиком, отпихнув меня ногой, опять завладел преимуществом. Его левую руку я еще как-то удерживал, а вот правая явно более сильная, выворачивая мое запястье, неумолимо приближалась к лицу. Какие-то секунды мы молча смотрели друг другу в глаза, и я понимал, что на меня смотрит зверь, абсолютно уверенный в исходе нашего сражения. Пятнадцать сантиметров, десять, вот сейчас он до меня дотронется и вдруг: тах-тах-тах, раздались над нами хлопки и, не отрывая от него взгляд, я почувствовал, как тело, придавившее меня, вдруг обмякло, а глаза, только что наполненные азартом победы стали стекленеть и через пару секунд окончательно потухли.