Карен Хабер - Партия с Генералом

Солнечный свет просвечивал красными пятнами сквозь тяжелые темные занавеси, но был не в силах проникнуть дальше и осветить помещение. Мария сглотнула.

— Хелло? Есть кто-нибудь?

Дом, казалось, проглотил ее голос, переварив его вместе с эхом.

— Хелло?

Подожди. Что это?

Звук? Да, ботинки, ступающие по мягкому ковру. Приближающиеся шаги. Некто, крадущийся к ней, словно убийца, с какой целью? Ладони Марии оставили потные следы на гладкой деревянной панели у нее за спиной.

Крадущиеся шаги приблизились.

— ...Чего тебе надо?..

Хриплый шепот и дуновение леденящего ветра заставили Марию отпрыгнуть в сторону. Ее голос был похож на вопль, не совсем, но близко к тому.

— Кто вы? Покажитесь.

— Но ведь это ты незваный гость, — откликнулся голос. — Тебя сюда не приглашали. Скажи мне, прохожий, кто ты.

— Я Мария Вера. Мой муж Карлос здесь.

— Откуда ты знаешь?

— Мне сказали. Люди видели.

— Ты боишься, Мария Вера?

— Да.

— Подойди ко мне. Вверх по лестнице. Ты найдешь меня в игорном зале у камина.

— Но я не вижу... Темно...

Над головой вспыхнула лампочка в матовом стеклянном шаре, облив ее алмазным светом. С шипением зажглась еще одна и еще, освещая огромный коридор. Коридор, в котором она была совершенно одна.

Комнаты вдоль коридора были затянуты туманом и тонули в темноте. Как она ни старалась, как ни выгибала шею и ни скашивала глаза, Марии не удалось разглядеть ничего за пределами освещенного для нее прохода, убегающего вверх по убранной ковром лестнице.

Плюшевый красный ковер с восточным орнаментом был закреплен медными стержнями, привернутыми к ступенькам. Каждый стержень отсвечивал короткой вспышкой, когда Мария переступала через него, словно она сама была источником света.

«Я в доме Генерала, — думала она. — В доме, откуда никто не возвращался. Всю жизнь я слышала передаваемые шепотом истории об этом месте и его хозяине. О том, кто он такой. Что он делает. Но верила ли я в них? Верила ли до этого дня?»

Воздух становился холоднее, руки покрылись гусиной кожей. Кровь бешено мчалась по жилам. Ей пришлось схватиться за перила, чтобы не дать себе повернуться и броситься вниз по лестнице, к двери.

«Карлос, — подумала она. — Я иду, чтобы увидеться с Карлосом. Карлос. Карлос. Разыскать его и привести домой». Это был напев, молитвенное Песнопение, не дававшее угаснуть ее мужеству, заставляющее двигаться дальше, вверх, вверх, со ступеньки на ступеньку. Она повернулась на лестничной площадке и медленно взобралась на второй этаж. Все вокруг притихло, притаилось. Ожидало.

— Сюда.

Хриплый шепот заставил ее содрогнуться.

Она толкнула резную раскрашенную дверь, и перед ней открылась огромная богатая комната. Казалось, она раскинулась на весь второй этаж дома. Почти всю комнату занимал громадный полированный стол из красного дерева, покрытый тончайшим зеленым сукном, которое крепилось к поверхности перламутровыми гвоздиками.

Стены были отделаны богатыми панелями из красно-коричневого дерева, украшенного причудливой резьбой, которая ловила свет и отражала его под странными углами. В канделябрах мерцали свечи, и Марии почудилось, что стены движутся, вращаясь вместе с отраженным светом.

Она вытянула руку, чтобы обрести равновесие, и коснулась резной рамы, покрытой толстым слоем позолоты. Над картиной висела пара скрещенных шпаг: травленые узоры на лезвиях, рукоятки инкрустированы золотом и перламутром. На картине была изображена группа военных в нарядной униформе начала девятнадцатого века с тонкокостными благородными лицами.

Трое из них были знакомы Марии. Да, конечно, это был бессмертный Симон Боливар со своими темными глазами и стремительной фигурой. Рядом храбрый Хосе де Сан-Мартин, а возле него блестящий Антонио де Сюкре. Великие люди страны, исторические фигуры из далекого прошлого. Она узнала все эти имена и лица в школе, когда была ребенком. Но вот четвертый человек. Кто это такой? Длинный нос, темные разбойничьи глаза.

Мария задрожала и отвела глаза от свирепого холодного лица.

В дальнем конце комнаты в камине плясало бешеное пламя, хотя тепла от него не прибавлялось. За окнами, наклонными и освинцованными, была глубокая ночь. Она могла разглядеть полную луну, которая оставляла за собой голубую дорожку, поднимаясь по небосклону.

Но как это могло быть? Она уставилась в окно, отказываясь верить собственным глазам. Снаружи был полдень: она только что потела под солнцем. Куда выходили эти окна и какие ужасные вещи могут ей еще привидеться, если она будет и дальше смотреть на эти блестящие стекла?

— Здесь всегда ночь, — произнес глубокий густой голос.

Мария резко обернулась

За столом сидел человек, стройный мужчина в зеленом военном кителе с золотыми эполетами на плечах. Зеленая фуражка, расшитая золотом, скрывала его лицо в тени.

Она порывисто вздохнула. Секунду назад комната была пуста.

Он улыбнулся из-под тени, отбрасываемой фуражкой, и изменил положение, чтобы Мария могла разглядеть его лицо. Оно было длинным и узким — слегка постаревший вариант четвертого персонажа на картине. Глаза у него были темные, как небо за окнами, и не отражали света.

— Я Генерал, — сказал он и церемонно поклонился.

— Эти люди на картине...

Он кивнул.

— Бывшие коллеги. И чудесные люди. Если бы сейчас у нас были такие люди, я бы полностью бросил заниматься политикой.

Мария недоверчиво покачала головой.

— Но они жили очень давно.

— Возможно. — Темные глаза пристально разглядывали ее. Глубокий голос был мягким, почти шепчущим. — Хотя кажется, что прошел лишь месяц, от силы год. Время не имеет для меня того-же веса, что для других. Но не обращай внимания. Ты мой гость. Чувствуй себя как дома. Выпей вина.

Бокалы на столе были старинными, с глубокой резьбой в виде арабесок, мерцающей в свете свечей. Ближайший к Марии кубок был наполнен темно-красной непрозрачной жидкостью. Она быстро взглянула на него и почему-то пожала плечами.

— Я пришла сюда не пить.

— Так зачем же ты сюда пришла, сеньорита?

— Сеньора, — сухо сказала Мария. — И я пришла не играть. Я пришла за мужем, Карлосом Верой.

— Хорошо, — сказал Генерал. — Мне это нравится. Жена должна быть преданной. Ты будешь стоять рядом с ним, когда мы начнем играть.

— Карлос здесь?

Он смерил ее темным взглядом.

— Разумеется.

— Но когда...

— Сейчас.

Внезапно комната наполнилась пронзительным смехом женщин, шелестом перемешиваемых карт и стуком костей в стаканчиках.

Музыка, старинная и нестройная, закружилась в воздухе. Но где же музыканты?

В центре комнаты стоял мраморный фонтан, вырезанный в виде морской раковины. Из него било пенное вино.