Александр Зорич - Сезон оружия

В качестве запасного варианта им разрешалось использовать харьковский аэропорт, где для эвакуации коммандос был оставлен заправленный «Боинг-807».

Мак-Интайр откусил кончик свежей сигары. На командирский «Навахо» шла прямая трансляция с борта «Аргуса-18». Все сенсоры спутника вели сейчас ракеты «Джуно», практически отвесно падающие из кристальной черноты космоса в бледную синеву жаркого подмосковного утра.

Мак-Интайр несся к земле вместе с ведущей ракетой с ускорением двадцать один метр в секунду за секунду. Девять целых восемьдесят одну сотую давало родное земное тяготение, двенадцать с копейками – реактивные двигатели.

Земная поверхность приближалась с головокружительной быстротой. Пробив флер высоких перистых облаков, «Джуно» оказались точно в зените над энергостанцией.

Прошли еще четыре секунды. Две. Одна.

Обзорные камеры вертолетов западной группы были нацелены на Главный Корпус, восточной – на энергостанцию, замаскированную под скопище подсобных помещений. Мак-Интайр затаил дыхание.

В первую секунду после того, как ведущая «Джуно» пробила сверхпрочным бронированным корпусом подземный купол энергостанции, не произошло ровным счетом ничего.

Во вторую секунду тоже.

Бетонобойная головная часть в это время, используя свою чудовищную кинетическую энергию, прошла сквозь все подземные уровни станции и застряла в железобетонном фундаменте. Только после этого она взорвалась.

Четкие контуры наземных строений энергостанции смазались в объективах от резкого внутреннего толчка.

Вся территория энергостанции вздыбилась, словно бы под ней раздувался воздушный шар.

В это время цель была поражена еще тремя ракетами «Джуно».

Исполинский воздушный шар местами продолжил вздуваться еще интенсивнее, местами, наоборот, начал стремительно проседать.

Рушились тысячетонные конструкции.

Словно перенагруженная струна, лопнул в нескольких местах броневой кожух силового кабеля, и только после этого на поверхность вырвались стометровые фонтаны расплавленного железобетона.

Зрелище было воистину апокалиптическим. Но Мак-Интайру из его дальнего далека показалось, что лопается мыльный пузырь. И только когда вертолет ощутимо тряхнуло взрывной волной, он смог ощутить, какая же чудовищная сила была высвобождена сейчас под землей.

Но это были еще только полдела.

Лишь когда с ведущего вертолета восточной группы, нарушая ставшее бесполезным радиомолчание, передали «Колпак снят», Мак-Интайр, изо всех сил ударив кулаком правой руки об открытую ладонь левой, проревел что-то победное, непереводимое, древнеирландское.

Под ноги Мак-Интайру просыпалась раскрошенная сигара. Но она больше не стоила его внимания. Получилось. Сработало. Он был прав. Неприметные строения действительно оказались энергоустановкой защитного поля!

Теперь Мак-Интайр уже не сомневался в победе. Главное дело сделано, а остальное – мелочи. Американская техника, английские солдаты – что может быть лучше этого?

В зале пахло розами.

Стройные девушки в аккуратных кружевных передниках обносили присутствующих напитками и рекламными проспектами систем «Асгард», танцоры выплясывали на сцене балетную композицию «Обретенный рай», а сводный ансамбль поп-звезд выводил на разные голоса гимн компании ВИН. Гимн был подозрительно похож на хит вековой давности «Подмосковные вечера».

Президент России сидел в окружении своей многочисленной семьи в специально отведенной ложе. И хотя все они – двое дочек с мужьями, четверо внуков с гувернантками и собаками, теща, свекор, а также первая и вторая жены президента – с трудом поместились в ней, все были довольны и радостно улыбались. Может – от скуки.

Наконец гимн был спет до последнего, девятого, куплета. На подсвеченную прожекторами трибуну, выросшую над сценой как ядерный гриб над Пхеньяном, вышел господин Щюро.

– Дамы и господа! Мы перешагнули порог двадцать второго века гораздо раньше, чем календарь. Убедительное свидетельство этого – системы «Асгард», которые через несколько минут попадут к вам в руки. Я буду немногословен, ибо счастливый человек никогда не может найти нужных слов для выражения своего счастья. И все-таки я скажу: Россия – самая прекрасная страна на Земле. Россия – родина системы «Асгард». Россия – интеллектуальный центр мира. Ибо только здесь могло зародиться и именно здесь зародилось то ядро, вокруг которого сплотится человечество Земли. И это ядро называется системой «Асгард»!

Зал зааплодировал.

Аплодисменты переросли в овацию, а овация, в свою очередь, – в овацию стоя.

Присутствующие в зале были возбуждены. Они радовались. Они были счастливы почти так же, как и сам господин Щюро, такой добрый человек, такой замечательный патриот.

Аплодировать зрителям помогали двести пятьдесят клакеров, которые кричали «браво!», размахивали российскими флагами и вообще весьма умело изображали патриотический экстаз.

«Подсадные утки» были одеты ничуть не хуже гостей (разве что бриллианты на дамах были фальшивые), а потому весь спектакль выглядел вполне правдоподобно.

Щюро воздел руки к небу, словно оперный бас в мгновения своего мефистофельского триумфа. Затем он скромно поклонился и ушел с трибуны, уступив место следующему номеру развлекательной программы.

Разумеется, сам господин Щюро в тот день был занят более важными вещами. Он вообще не любил тратить время на public relations. [12]

Не одному только Департаменту Безопасности иметь на своих «Стрибогах» приватные виртуальные реальности.

Отец и мать русской ВР, производитель и дистрибьютор оборудования для половины Евразии, компания ВИН располагала своей собственной охранно-боевой виртуальной реальностью, интегрированной в периметр защиты Главного Корпуса.

Аватар Щюро уже двадцать минут с нетерпением разгуливал по удивительно точно воспроизведенным этажам Главного Корпуса.

Он поглядывал в окна, одним мановением воли поворачивал стволы замаскированных и незамаскированных автоматических пушек, хлопал дверями и броневыми шторами на окнах, включал и выключал освещение. В общем, маялся тем же бездельем, что и любое привидение в огромном фамильном замке.

Отличие от мировой ВР заключалось в том, что все действия Щюро внутри виртуального образа здания моментально повторялись в реальном Главном Корпусе.

Охрана, которая по приказанию Щюро заняла свои места по боевому расписанию, с понимающими ухмылками наблюдала, как бегают влево-вправо рыльца пушек и лязгают бронешторы. Дух господина Щюро изволит шутить. Дух господина Щюро скучает. Они скучают-с.

Но Щюро не просто баловался. Он напряженно ждал. Часы, стилизованные под изрытую кратерами луну, неторопливо оборачивающуюся вокруг его аватара, показывали десять часов двадцать восемь минут утра.