Герберт Циргибель - Иной мир

В этой ситуации доктор Коупер сделал неожиданное предложение. Он попросил об участии американского астронавта в миссии спасения. Его предложение было единодушно принято. Теперь было необходимо назвать еще трех космонавтов — трех из тысяч… Седрик ни о чем не подозревал, когда он встретился с Вулько. Пришли к выводу, что ему следует прослушать шокирующую пленку только после старта «Кеплера». Это было бы сейчас для него слишком большой нагрузкой. Но и рукописный признак жизни был достаточно шокирующим. Он снова и снова прочел отрывок и не мог несколько минут не мог произнести ни слова. Когда он, наконец, собрался, прозвучал его первый вопрос: «Когда мы стартуем?»

— Я этого не знаю, — ответил Вулько, — возможно через восемь дней, возможно также даже только через несколько дней или месяцев. Через сорок восемь часов мы будем иметь электронные расчеты. Но я должен сказать тебе еще кое-что, Седрик…

Вулько медлил. Он знал, что разочарует его тем, что тот должен сейчас от него узнать. Седрик не мог принять участие в экспедиции. Проводились долгие дебаты на эту тему, многое говорило за его участие, но тут были и проваленный тест и небольшой опыт. Таким образом пришли к компромиссу и предложили Седрика на роль первого дублера.

Седрик воспринял эту новость более спокойно, чем ожидал Вулько.

— И кто те четверо, которые полетят на «Кеплере»? — спокойно осведомился он.

— Имена еще неизвестны, есть еще полдюжины кандидатов, — объяснил Вулько, — но в одном можно быть уверенным: участие американца придает миссии спасения особый вес. До этого проводились совместные конференции и исследования, теперь мы вместе летим в космос. Этот полет мог бы стать демонстрацией. Когда-нибудь мы поймем, что мы не можем вечно противостоять друг другу с атомными бомбами.

Седрик скептически ответил: «Полетит один из их или нет — социальные проблемы таким образом не решатся».

— Конечно, нет, — признался Вилько, — но однажды необходимо начать идти на поводу у разума.

Седрик рассеянно кивнул. Он сейчас совсем не был расположен обсуждать такие проблемы. Он подумал о «Йоханнесе Кеплере», мысленно увидел, как он поднимается в воздух, выше и выше, пока светящаяся точка не потерялась в голубизне неба. Еще сорок восемь часов до того, как будет определены день старта и траектория, два дня — Седрику казалось, что эти дни будут самыми длинными в его жизни.

Когда Нанга прибыла на Маник Майя, здесь еще не было известно об обнаружении информационной капсулы. Шаган также не знал о таинственных сигналах. Таким образом, он встретил Нангу так же, каким она оставила его в Праге: грубо, с оскорблениями и задевками. Нанга не оправдывалась, для нее рабочая деятельность на Маник Майя была закончена. Она протянула ему лист с увольнением, и на этот раз он принял его без возражений.

Ей пришлось пока остаться в обсерватории, потому что вертолет для доставки продовольствия улетел незадолго до ее прибытия. Странно, но она не получила от Седрика ни телеграммы ни срочного письма. Причину этому она узнала только тогда, когда в Маник Майя прислали депешу о сенсационной находке.

Нанга была в своей комнате, когда вошел Дамар. Он в последние дни избегал ее, и ей теперь было лучше от того, что не задавал никаких вопросов. Теперь он вошел к ней без стука, и пролепетал, захлебываясь от счастья: «Они нашли „Дарвин“! Нанга, все не было напрасно. „.Дарвин“ существует!»

Он взял ее за руку и поцеловал ее, и Нанга сначала ничего не поняла. Затем вошел и Шаган. Он повторил с таким же энтузиастом, то, что она только что услышала от Дамара. Затем он добавил: «Мое мнение оказалось верным. Хотел бы я сейчас видеть лицо Сёгрена! Это триумф! Старый Шаган знает, что хочет. Они смогли унизить меня, опровергнуть мой тезис — но логика сильнее…»

Он говорил и говорил, и его лицо сияло от гордости.

Дамар прервал его.

— Могу ли я напомнить Вам о том, профессор Шаган, что Вы отреклись от своего тезиса, а Нанга верила в него до самого конца?

Шаган делал вид, словно ничего не случилось.

— Не будем спорить, мои дорогие друзья, — закряхтел он, — оставим дела прошлые в прошлом. Вы знаете, Нанга, я был нездоров. Значение имеет только успех. А насчет увольнения — конечно же не серьезно — мы потом с вами это спокойно обсудим.

Нанга не сказала ни слова. Когда Шаган снова вышел из комнаты, Дамар сказал: «Он, конечно, эгоист, но в этом он прав, Нанга. Ты не должна уходить от нас».

— Я не останусь здесь, — спокойно ответила она, — я уйду, как только прибудет вертолет.

Дамар растерянно посмотрел на нее. «Ты же это не серьезно, Нанга. Ты забыла о том, что хотела защищать кандидатскую диссертацию? Я подготовился и помогу тебе в этом. Пожалуйста, останься …»

Он мог прочесть ответ на ее лице. Он подошел к ней на шаг. В его глазах было страстное желание.

— Пожалуйста, — прошептал он, — останься ради меня.

Когда она покачала головой, — отчаянно закричал он: «Я хочу, чтобы ты осталась! Ты знаешь, что я люблю тебя, ты знаешь это уже давно».

Он схватил ее и попытался поцеловать ее. Она защитилась и вытолкнула его.

— Что на тебя нашло, Дамар! Пожалуйста, уходи!

Он сделал такое несчастное лицо, что она замолкла.

— Нанга, ты моя звезда, — беспомощно пробормотал он, — не оставляй меня одного.

Испуганная его объяснением в любви, Нанга не могла подобрать слов, чтобы ответить. Вдруг он упал перед ней на колени, поцеловал подол ее платья и лепетал горячие любовные признания. Все вырвалось из него, когда он увидел, что она грозилась навсегда исчезнуть от него.

— Ради бога, встань, Дамар, — прошептала она, — не говори больше ничего, замолчи, наконец!

Он встал, растерянный и печальный, и казалось, что снова взял себя в руки. Затем он сказал с горечью в голосе: «Я знаю, ты не любишь меня, и я знаю также того, кому тебя не нужно умолять. Лети к нему, он ждет тебя с большой радостью».

Дамар запустил руку в карман брюк и вынул оттуда письмо и две телеграммы. Он положил почту на стол и безмолвно вышел из комнаты. Это была почта от Седрика. Он вскрыл ее. Последняя телеграмма была часовой давности. Она гласила: «Я жду тебя в Синтанге [10] Город в Индонезии, расположенный на острове Калимантан, восточнее о. Суматра. , в отеле Сималу, Седрик».

Немного более восьми минут потребуется фотону, чтобы преодолеть расстояние от Земли до Солнца. Для путешествия к Альфе Центавра, нашему соседнему солнцу, фотону потребуется четыре года. Но мысленно, напротив, мы преодолеваем такие расстояния за доли секунды; наша фантазия покоряет время и пространство, потому что отражение бесконечности занимает ли несколько квадратных сантиметров в нашем мозге. Поэтому мы можем мысленно пересечь Вселенную с упорством муравья и успешно пережить все приключения античных героев.