Герберт Циргибель - Время падающих звезд

Я лежал одетым на кровати, когда в дверь постучали и сразу же после этого она открылась. Потому что сестры не имели привычку стучать в дверь, моя первая мысль была, Йоханна пришла проведать меня. Но юная, странно одетая девушка не была моей женой. Задорно улыбаясь, посетительница стояла на пороге, у меня сложилось впечатление, словно она подтрунивала надо мной.

Чем дольше я смотрел на девушку, тем больше мимолетная мысль приобретала во мне ясные очертания. Я был уверен в том, что окончательно и навсегда потерял рассудок. Потому что девушка передо мной была похожа на Ауль.

На моих губах была идиотская ухмылка. Так оно оказывается, когда появляются галлюцинации, теперь ты догнал и перегнал изобретателя. Наверное, я сейчас должен был сейчас петь: Звезда вдали,

Вдали звезда….

Мне оставалось немного времени, что подумать о моем больном воображении. Все еще сияюще улыбаясь, прекрасное создание подбежало ко мне, обняла меня и сказала: «Теперь для тебя все закончилось, мой бедный Гансик. Никто больше не держит тебя на этой планете.»

Я подумал: Профессор должен придти и обследовать меня, мне нужно обследоваться… Сию же минуту мое желание выполнилось. Профессор Гразме, с немного поблекшим лицом, стоял перед все еще открытой дверью и молча поклонился.

— Я никогда не был на шестом спутнике, — прошептал я, — нет никаких роботов…

— Ты уже забыл меня за такое короткое время? — озабоченно спросила Ауль. — Посмотри-ка хорошенько на меня…

Я заглянул в ее прекрасные глаза, увидел чувственный рот, который я так часто целовал, и знал, что это был не обман зрения, я не сошел с ума. Передо мной действительно и вправду стояла Ауль.

— Звездочка, — шептал я, — моя лунная девочка, я вижу сон? Скажи мне, что я не сплю, и что ты действительно стоишь передо мной, что ты прилетела с шестого спутника…

Ауль засмеялась и ущипнула меня за уши.

— Наконец-то ты снова обрел дар речи, и наконец-то ты опять со мной. Шестая луна словно вымерла, когда ты больше не был со мной. Сейчас ты должен поцеловать меня, тогда ты будешь знать, я ли это.

Я последовал ее совету, сперва нерешительно, затем меня увлекла ее страсть, я снова на мгновение перенесся на спутник Юпитера. Словно мы снова находились в лабиринте туннелей или за кустами в саду ее отца. Сперва звук двери вернул меня обратно к реальности.

Серьезно, осознавая величие и значение этого момента, профессор Гразме подошел ближе. С уважением он произнес: «Мне, как Вы можете предположить, господин Вайден, крайне неудобно, что я поставил Вас в такое неприятное положение. Но проявите понимание ко мне, дорогой господин Вайден. Разве мог я хотя бы приблизительно предположить… Пожалуйста, простите меня…»

Я не представлял, как Ауль удалось убедить профессора в своем иноземном происхождении. Теперь пришел тот час, которого я так часто ждал с нетерпением. Я не скрываю чувство моего триумфа, которое я испытал во время его Mea culpa . На мгновение я даже подумывал о том, чтобы спросить его, сколько будет трижды четыре, но я совладал с собой, мог посочувствовать ему из горького опыта. Его почтительного уважения мне было достаточно.

— Как это возможно, господин профессор, — спросил я, — что вы не считаете Ауль тоже психопаткой?

Гразме, смутившись, молчал.

Укоризненно Ауль объяснила: «Он поначалу хотел даже оставить меня здесь. Мне понадобилось много терпения и убедительные аргументы.»

Вид профессора, стоявшего сейчас передо мной, немного вызывал у меня жалость. Примирительно я сказал: «Вы сами видели, к чему могут привести казалось бы маловероятные утверждения, профессор. Оставьте при себе то, что Вы знаете, когда я покину Ваш гостеприимный дом. Еще раз Ауль не появится как Deus ex machina [30] (лат.) бог из театральной машины, здесь. — неожиданный, появившийся в нужный момент в критической ситуации помощник, неожиданное решение проблемы. . Все-таки, я хотел бы на всякий случай получить ваше заключение».

— Документы уже оформлены, — усердствовал Гразме, — Вы будете полностью реабилитированы.

У меня были свои представления о медицинских справках, я попросил его, признать за мной временную потерю памяти. Это была мера предосторожности, которая ограждала меня от того, чтобы еще раз представлять доказательство, где я пребывал пять с половиной месяцев. Профессор был готов продиктовать все, что от него требовалось. Когда он был уже в дверях, он повернулся еще раз, и в полном замешательстве спросил: «Если я могу позволить себе ещё один вопрос, фройляйн Ауль — не так часто встречаешь людей с другой планеты — Как Вы сделали таки себя невидимой?»

Ауль быстро ответила: «Объяснение у этого процесса довольно простое. Мы используем для этого медиум третьей гиперборальной террастии, так называемый ноуменон. Проходящие потоки света экранируются магнитным полем, пульсовый приемник определяет их частоту, одновременно излучаются Р-волны с укороченной амплитудой. Таким образом образуется, как Вы знаете, негативное квильпространство…»

Я прикусил губы, что бы не захохотать. Такие объяснение были мне знакомы. К моему удовольствию они оказали на профессора такое же влияние. Он тоже показал сейчас такой же печальный овечий взгляд. Я сделал умное лицо и заметил с деловым видом знатока: «Это так просто, профессор. Нужен только лишь медиум из третьей гиперборальной террастии. Но решающее значение, правда, имеет укороченная амплитуда. Ведь квильпространство будет положительным, если она будет слишком долгой. Тогда все перевернется вверх дном. Но у меня такое впечатление, что Вы не совсем вникаете в суть вопроса…»

— Действительно, — смущенно признался он, — это, наверное, специальная физическая проблема… А сейчас, вы меня извините, я продиктую заключение». Он спешно оставил нас.

Я прислушался к его шагам и довольно произнес: «Это мы вылечим, это мы исправим…»

Ауль прильнула ко мне. «Теперь я вижу, что ты счастлив. Четырежды восемнадцать часов я ждала этого момента и тосковала по нему».

Ауль на Земле. Я обхватил руками ее талию. «Ты действительно со мной, Звездочка; я снова и снова опасался того, что вот-вот проснусь. Ме в курсе, что ты здесь?»

— Разве я могла быть здесь без его согласия? — спросила она с легким упреком в голосе.

Мне вспомнилась сцена на шестом спутнике, когда я напрасно пытался уговорить ее к тайному побегу. Нет, без разрешения Ауль ничего не делала. Следовательно, и интерес у Ме ко еще не пропал. Я сгорал от нетерпения узнать подробности.

— Я расскажу тебе обо всем позже во всех подробностях, миленький мой, — сказала она. — Я должна передать тебе привет от Ме. Он хочет напомнить тебе о разговоре с ним и о сделке.