Андрей Дмитрук - Хозяева ночи

С «охотниками» чуть было не вступили в сильную вражду приверженцы другого мнения. Часть ребят, должно быть, нетвердых в атеизме, объявила глазастых прыгунов… выходцами из преисподней. Такой поворот игры (впрочем, давно уже более чем игры!) делал жизнь захватывающей, каждый вечер — сказочным. Едва дождавшись сумерек, прокрасться в актовый зал; мелом начертить «магический» круг, расписать пол диковинными знаками — и сидеть до зари при свечах, бормоча заклинания, частично вычитанные из книг, главным образом придуманные… А вдруг явятся? Больше того, станут покорны и выполнят любое желание?..

Не являлись. Не было ничего, кроме гудения дров в печи, кроме поскрипываний и потрескиваний рассохшегося дерева, кроме вздохов ветра в щелях и пляски искаженных силуэтов на стене. И уходили, разочаровавшись, заклинатели демонов. И, взрослея, сами над собой смеялись охотники на морлоков. И объявляли лгунами участников той, первой, уже легендарной встречи…

Но оставалась еще одна группа — может быть, наиболее верных легенде, настойчивых и вместе с тем бережных посетителей дома. Они не пытались ловить чудо капканами или опутывать заклинаниями. Боже упаси! Только благоговейно собираться, доказывать свое миролюбие — и ждать. Ждать бесконечно, неустанно: не покажутся ли? Когда-нибудь, как величайшую награду, получить сигнал, весточку. И, может быть, в отдаленном будущем предел мечты! — наладить подлинный к о н т а к т.

…Сначала предполагаемых инопланетян называли по старинке марсиане. Потом, с ростом потока фантастики, стали именовать пришельцами. Но кто они? Тайный исследовательский десант? Потерпевшие катастрофу? Разведка агрессоров, намеренных завоевать Землю?..

Последняя точка зрения вроде бы подтвердилась в середине шестидесятых годов. Город наконец-то вспомнил о доме-пасынке, наскоро подремонтировал его (впрочем, краска начала отваливаться уже через несколько дней) и вселил туда два учреждения. Первый этаж был занят пошивочным цехом облдрамтеатра; на втором разместились подготовительные курсы торгового техникума. Но, поскольку и штукатурка, видимо, не превосходила качеством краску, и крыша после ремонта не обрела герметичности, — после одного из хороших летних ливней потолки второго этажа рухнули по всей площади. Через некоторое время, когда дожди размыли перекрытие и струи грязной воды стали орошать то плащ Гамлета, то хитон царя Эдипа, проклиная разгильдяев-ремонтников, съехал пошивочный цех. Особняк вновь опустел. «Агрессия началась!» — вопили те из «Посвященных», кто опасался войны миров. Им обоснованно возражали: «Ничего подобного! Потолки обвалились ночью, когда в доме никого не было. О н и не хотели жертв. И м надо было только выжить обе конторы. И вообще какие же о н и были бы разумные существа, если бы не могли постоять за себя…»

Споры продолжались долго. Однако спустя еще десяток лет, в течение которых особняк стоял сирым и бесхозным, неожиданно и вроде бы окончательно восторжествовала совсем иная версия.

Некая Светлана, достигнув двенадцати лет и получив право посещать собрания искателей контакта, решила отпраздновать свой день рождения в актовом зале особняка. Друзья-приятели натащили с собой хлеба, колбасы, домашних салатиков… и, конечно же, сластей. Девчонки, как положено, не удержались и начали с шоколада и пирожных; аппетит был испорчен, большая часть еды осталась нетронутой. Решив «Догулять» завтра, сложили припасы в одной из фанерных комнатушек, в стенной шкаф с уцелевшим засовом. Не то чтобы кого-нибудь опасались, а так, для порядка… Когда же снова собрались в доме, нашли шкаф распахнутым и порожним. Только пустые тарелки, похоже, тщательно вылизанные, стояли на полках да ток воздуха шевелил оберточную бумагу. И еще — сиротливо ютилась в углу, как бы подтверждая нелюдскую природу похитителей, запечатанная банка с маслинами. Ее и не вскрыли, и не унесли с собой.

К чести устроителей вечеринки, никто даже не подумал обижаться на «Пришельцев». И — немедленно потеснил все остальные варианты катастрофы звездолета. Ну, конечно, специально устроенную базу, мирную или военную, обеспечили бы всем необходимым!..

Искатели контакта мигом превратились в спасателей. Все, кто был на дне рождения Светланы, а затем и многие другие стали втихомолку таскать в особняк еду. Причем не только остатки своих завтраков и обедов, но и — не будем скрывать — продукты из родительских холодильников…

Вера в голодающих пришельцев держалась оттого, что приношения неизменно исчезали. Кто-то (и, несомненно, не сами ребята!) аккуратно очищал миски с супом и кашей, обгладывал кости или вареную кукурузу. Лишь консервы по-прежнему оставались неоткрытыми — «инструментов у них нет, что ли?» Напрасны были попытки отдельных скептиков свалить все на крыс. Ребячьи компании, вырастая, подхватывали эстафету… Так продолжалось много-много лет, пока не начался ропот: да когда же наконец эти чудища соизволят ответить на столь долгую заботу?! По всем правилам фантастики, о н и должны были бы уже давно выйти на свет и подать нам руку… или что там у них вместо рук? Нехорошо получается, а еще братья по разуму!.. Число кормильцев постепенно сократилось. Более того: воскресло мнение о хищных, завоевательских целях инопланетян. Мол, существам с хорошими намерениями незачем так долго прятаться…

В конце концов осталось лишь четверо непоколебимо веривших: день встречи разумов настанет, и все отступники, насмешники, разочарованные будут грызть себе пальцы от зависти. А если еще точнее — осталась Ира Гребенникова. Натаха во всем копировала обожаемую подругу; Виталик «ходил» за Натахой, маменькин сынок Олег таскался в особняк от безделья и одиночества — никто с ним не дружил, ибо был Олег себялюбив и капризен.

Правда, позднее у пришельцев внезапно нашелся еще один рьяный защитник. Он был свято убежден: большеглазые ночные зверюшки, о которых порою шушукались старший брат и его одноклассники (все из бывших «спасателей»), не могут быть злыми. И они наверняка проголодались, если им уже так давно почти не носят пищи. Звали эту чистую душу Виктором, или по-домашнему Витюлей, и было Витюле от роду шесть лет.

Малец нарушил негласный запрет, открывавший доступ в «гнездо вампиров» (уже и так окрестили ветхий дом!) только лицам, достигшим вдвое более почтенного возраста. Выпросив у матери мелочи, Витюля купил ириски, мужественно воздержался от их съедения и, чуть стемнело, понес кулек в актовый зал. Сверх того, шестилетний мудрец сделал то, до чего за тридцать лет не додумалось ни одно поколение охотников за морлоками, заклинателей демонов или искателей контакта. Он позаботился о духовной жизни глазастиков, то есть притащил им вместе с конфетами свою любимейшую обмусоленную дудочку. Скучно столько времени прятаться в темноте. Пусть хоть поиграют…