Кевин Уилсон - Туннель к центру Земли

— Моя мама хочет всегда быть со мной на связи, — ответил я.

Он сказал, что если я выброшу пейджер, то скорее приближусь к цели, чем если бы написал «Хорошего человека найти нелегко». [4] Знаменитый рассказ Фланнери О'Коннор (1925–1964) — американской писательницы ирландского происхождения, представительницы «южной готики». В Америке существует литературная премия за короткий рассказ ее имени.

Прочтя мои рассказы, профессор объяснил, почему они так плохи и как их улучшить. Я выбросил пейджер. Я продолжал работать над собой.

Понемногу мои рассказы улучшались. И хотя по-прежнему никто не хотел сыграть в тотализатор «Займись любовью с Кевином Уилсоном», я начал понимать, что мне самому не слишком этого хочется. Я писал рассказы, которые с большой натяжкой можно было назвать сносными, и был счастлив, как никогда в жизни. Я решил, что мои рассказы должны исследовать пограничные области человеческого поведения и быть при этом незабываемыми. Я читал все литературные журналы, которые мог купить, ходил на чтения, которые устраивают книжные магазины, штудировал интервью с писателями. Я снова начал спать в кровати. Назначал свидания, которые не были свиданиями в прямом смысле слова. Я написал историю о человеке, родители которого спонтанно воспламенились. Она оказалась не такой уж плохой. Совсем не плохой. Я чувствовал, что от радости и сам готов спонтанно воспламениться.

Так я и стал писателем. Обычная история для человека, решившего заняться литературой. Прежде чем мои рассказы стало возможно читать, не морщась, я извел тонны бумаги и прочел уйму авторов несравненно более талантливых, чем я. И все это время, читая книги и строча рассказы, я говорил себе: «Кевин, скоро это занятие станет тебе поперек горла». Этого не случилось. Чему я несказанно рад.

Теперь я женат. Однажды я спросил жену, не мои ли рассказы побудили ее поцеловать меня. Возможно, но только во второй или в третий раз, сказала она, и я был счастлив услышать такой ответ.

— Какой из ваших персонажей нравится вам больше всех и почему? Идентифицируете ли вы себя со своими героями?

— Проще всего ответить, что каждый мой персонаж — частица меня, поэтому я нахожу всех их чрезвычайно привлекательными. Если не упрощать, то можно сказать, что я пишу об одиночестве, семье и любви, соответственно, определенные черты моего характера проступают в характерах персонажей, которых я создаю, потому что именно эти черты определяют мое отношение к окружающему миру.

Мне близка героиня «Бабушки напрокат», прожившая жизнь, не ощущая потребности в семье — или убедившая себя, что она в ней не нуждается, — и вдруг решающая глубоко погрузиться в жизнь чужих людей. Кажется, что она берется за эту работу из-за денег, но на деле за решением героини стоит скрытое отчаяние.

— В ваших рассказах реальное плавно перетекает в воображаемое. Вы создаете маленькие миры, существующие вроде бы по законам нашего мира, но несколько вывернутым. Как вы находите баланс между реальностью и воображаемым, необходимый для того, чтобы вашим историям поверили? Кто из героев сборника стремится выйти из мира фантазии в мир реальности? Есть ли в сборнике рассказы, которые вам хотелось бы сделать более реалистичными? Какую из ваших историй вы назовете самой невероятной?

— Обычно история сама дает вам понять, что вы слишком увлеклись. Когда вы начинаете переходить границы, история начинает издавать странные звуки. В рассказе «Роман хормейстерши» я пытался не доводить героя до крайности. Мне не хотелось делать из зубастого младенца монстра — герой и так сбит с толку этими невероятными детскими зубками. Впрочем, я не смог удержаться и заставил кроху сжевать «Биг-Мак».

Мир, в котором мы живем, так причудлив, настолько неподвластен логике, что заставить читателя поверить в предполагаемые странные обстоятельства не так уж трудно. Самое большое искусство, то, что дается мне сложнее всего — рассказывая о героях в странном, нелепом мире, не сделать их самих странными и нелепыми. Для меня это самое главное. Пусть объект симпатии героя странен (зубастый младенец, к примеру), его чувства к младенцу глубже, чем простое удивление, и в этом сила истории.

— Ваши протагонисты очень молоды, они только готовятся вступить во взрослый мир. Вы специально сделали героями рассказов людей молодых? Некоторым из них никак не дается взросление, например, в рассказах «Туннель к центру Земли» или «Стрелок». Другие, напротив, взрослеют слишком быстро, потому что вынуждены брать ответственность на себя, как в рассказах «Птицы в доме», «Вспыхнуть и сгореть». Как вы охарактеризуете Скотти и Уинна из «Мортал комбат» — они бегут от ответственности или готовы принять ее?

— Я написал много рассказов именно в таком переходном возрасте; неудивительно, что мои ощущения той поры передались моим героям. Я нахожу новизну переживаний, свойственную юным героям, крайне захватывающей. Для Пенни из «Выше, дальше, быстрее» чувство к соседскому мальчишке — не шестой или седьмой роман, а первая в жизни любовь. Подростки из «Туннеля к центру Земли» никогда не работали полный день, не закладывали дома в ипотеку — неудивительно, что жизнь под землей представляется им гораздо менее странной, чем взрослая жизнь на поверхности. Если не учитывать эти особенности поведения молодых героев, порой их поступки трудно понять.

А что до взрослых, которые хотят оставаться детьми, и детей, которым приходится взвалить на свои плечи груз взрослых забот, то и те, и другие хотят понимания. Герои «Туннеля к центру Земли», которых страшит взрослый мир, в поисках сочувствия цепляются друг за друга. Рассказчик «Птиц в доме», потеряв мать, становится опорой для отца. Герой «Вспыхнуть и сгореть», лишившийся родителей, погибших так странно и нелепо, больше всего на свете боится потерять брата и недавно обретенную любовь. Цепляются ли они за прошлое или живут настоящим, все мои герои хотят избежать одиночества.

Не знаю, бегут ли от ответственности Уинн и Скотти, но трудно осуждать шестнадцатилетних ребят — считающих, что они совершают что-то непоправимое — за то, что они стремятся избежать рефлексии.

— Стилистически рассказ «Мертвая сестра: руководство для безутешного брата» стоит в стороне от прочих. Что послужило для вас источником вдохновения? Почему вы решили написать этот рассказ в виде справочника?

— Этот рассказ начался со слова «помидоры». Один приятель дал мне старинную поваренную книгу «Помидоры и прочие огородные разности». Рецепты в ней перемежались историческими очерками, а самым интересным были советы и семейные истории, рассказанные к слову. Мне понравилось, что банальная книга рецептов оказалась не тем, чем представлялась на первый взгляд. Разумеется, в моем случае я использовал форму справочника для того, чтобы рассказать историю брата и сестры. Подобного рода эксперименты увлекают меня все больше — главное, не забыть, что в любом рассказе не должна теряться повествовательная нить.