Владимир Петров-Одинец - Лабиринты Гипербореи

Пока Славка сообразил, чем занимаются кобольды в толще горных пород, оранжевый покаялся. Гектор отпустил камнееда, а Олен жёстко приказал:

– Немедленно открываешь проход. Если нет – пеняй на себя. Поймаю снова, руки склею и отправлю в пустыню. Навсегда. Дошло?

Кобольд кивнул, размял освобождённые руки и неожиданно для мальчишек прыгнул в их сторону. Славка успел парировать удар, а Тимуру досталось больше. Он упал на спину и не заметил, как стремительная оранжевая фигура исчезла в расщелине.

– Ну, гад! Сейчас ты у меня получишь, – зашипел Тимур, поднимаясь с пола. – А где он?

– Удрал, – Славка показал, куда именно.

– Зря мы за него заступались, – разозлился Тим. – Вот врун проклятый! Дебил!

– Он не гад, – покачал головой Олен. – И не такой уж и врун. Просто живёт своими заботами, вот и забывает, что кроме него, есть и другие.

– Ага, хороший! Чего же вы с ним так, за ухо?

Тимуру было больно и немножко стыдно, что тощий и тупой кобольд завалил его одним ударом, как котёнка. Вот он и задирал архиерея, чтобы хоть немного отвести душу, «спустить пар». Но Олен ответил грустно и загадочно:

– Потому. Умному намёка достаточно, а дураку и дубины мало…

После ужина стремительно пал вечер, все разбрелись спать. В темноте к мальчишкам пришли новые призраки, стали шуметь, проверять на испуг. Те в ответ принялись высмеивать привидения за тупость и однообразные приёмы. Получилась бестолковая перебранка, которую пресекла Рема. Она заявилась со свечой и громким шёпотом попросила:

– Можно не вопить? Кроме вас люди есть, и они должны выспаться! У самих завтра трудный день.

На оправдания и вопрос Славки, разве ей привидения не по глазам, та возмущённо ответила:

– В призраков верят необразованные, совсем тёмные и невежественные люди. Спокойной ночи, наконец!

Удивительно, почему после неё привидения уже не появились?

Снова утро, снова грохот таза для умывания. Снова Славка подхватился, как бешеный, убежал к озеру. Пока он там резвился с наядами, Тимур вылез из-под одеяла. Служанка не дождалась, когда сын бога соизволит умыться, убежала, наябедничала Реме. Та пригрозила: «Не умоешься добром – Гектору поручу, он с головой в озеро окунёт». Ашкерову-младшему пришлось сдаться – оплеухи надоели. Когда прибежал раскрасневшийся от ледяной воды Славка, мальчишек позвали за стол. Олена там уже не было – он перехватил что-то на ходу и священнодействовал в лаборатории.

Легкий завтрак перерос в урок. Рема рассказала про множество книг, хранящихся в библиотеке храма, обещала показать:

– …если архиерей разрешит. Они древние, ещё бумажные. Олен переписывает их на пергаменты. Сам.

Потом сдалась на уговоры, показала дарохранительницу, устроила экскурсию по храму. Друзей впечатлили не стенопись – изречения мудрецов, а целая выставка оружия и доспехов. Жаль, примерить их не удалось – Рему разве уболтаешь?

И снова нудное чтение по книге, которая совсем не запоминалась. Солнце поднялось в зенит, когда Рема засуетилась, выгнала Тринса из лаборатории, отправила умываться. Славке и Тимуру велела снять простенькие хитоны, к которым друзья уже привыкли. Пришлось вместо них напялить белые, расшитые золотой нитью балахоны, сверху накинуть пурпурные гиматионы. Стало жарко, пот прошиб, но с Ремой не поспоришь!

В таком тёплом и парадном виде волхв повёл друзей во дворец. Знакомство с царицей Дельф мальчишкам не понравилось. Вернувшись, они с удовольствием содрали с себя всё, оставшись нагишом. Дежурные служанки уже привыкли к причудам детей Аполлона, подняли пропотевшие одежды, унесли в подсобку – стирать и гладить.

Быстро ополоснувшись, мальчишки сели перекусить. И принялись вымещать на Олене недовольство сложной церемонией визита к царице. Особенно свирепствовал Тимур:

– Я что, дрессированная собачка? – и передразнил распорядителя приёма.– Сделай два шага, поклонись с достоинством, сядь. Отвечай на вопросы вежливо, со словами, да василисса, нет василисса…

Славка вторил другу:

– Ага. Тоже мне, Василиса прекрасная. Длинноносая, толстая, и половины зубов нет. Как в той сказке: в окно глянет, так конь прянет…

Олен игнорировал зубоскальство и прямые нападки на царицу, словно соглашался с мальчишками. Его отрешенное поведение бесследно гасило все шутки, как болото гасит всплеск брошенного камня. Никакого удовольствия! Друзьям надоело, они переключились на обсуждение вариантов возврата домой. Славка подробно описал прошлогоднюю почти кругосветку, и Тимур надеялся на такое же, с приключениями. Но теперь путь лежал через Средиземное море, через европейскую часть, более заселенную, так что мальчишки принялись рисовать в воздухе примерные контуры стран, лежащих между ними и Соловками.

Тут Олен и очнулся:

– Ни-ни, острова далеко. До И-Ка-Птаха – рукой подать. Там лабиринт мною сложен, по нему идти не надо. В центр, выждать пик силобора… Амулет настроен…

Мальчишки разочаровались: «Вот непруха!» Они настроились на полёт, а тут такой облом! Славка уточнил:

– Верхом, как в прошлый раз?

– Верхами целое войско нужно, кто его даст! Лететь – я за вас не справлюсь. Вимана над морем и пустыней не может. Дара и Ждан предлагают с ними. На корабле. Дня три осталось, так нечего горячку пороть, ждём, ждём и ждём.

Волхв прилёг на кушетку, взял в руки планшет с бумагой, на которой постоянно что-то чертил и писал. Рема велела подать фруктов, но к ним не допустила: «Руки!» Тимур громко посетовал, что та хуже мам замучила, чуть что – мойте! Но послабления не получил. Вгрызаясь в яблоко, Ашкеров-младший вспомнил странное название: «И-Ка-Птах».

– Рема, а что это за страна?

– Не знаю. Я нигде не была.

Славка, который историю Древнего мира знал на отлично, и очень много сверх программы, тоже не сообразил, о чём шла речь. Собственно, друзья уже поняли, что настоящая история сильно отличалась от учебников. Но карта мира на что? Ашкеров-младший напомнил, что вчера Олен разворачивал такую, здоровенную, нарисованную на пергаменте, когда Москву искали.

– Попроси, он тебе не откажет.

Славка слез с лежанки, подошёл к волхву. Стал так, чтобы тот увидел. Расчет на то, чтобы Олен сам спросил – чего надо? И всё, можно считать, карта уже в руках. Но волшебник задумался о чём-то, возвёл глаза к небу. По сторонам не смотрел, а только вверх. И грыз кончик пера.

– Олен. Олен!

Славка сначала шепнул. Потом сказал в полный голос. Не слышит волхв, так и смотрит в небо. А если громче?

– ОЛЕН!

Валик, набитый песком, на который опиралась голова волшебника, вывернулся. Тринс дёрнулся и рывком сел. Роскошный кожаный планшет с листками бумаги упал, исписанные страницы порхнули в разные стороны. Потянувшись за ними, Олен потерял равновесие: