Владимир Петров-Одинец - Лабиринты Гипербореи

– Ну, в магазине продают, что хочешь. За деньги, – уверенно пояснил Славка, вытаскивая из кармана сумки несколько бумажек.

Мама сунула – чипсы там взять, конфет, а он не потратил. Борун и другие волхвы шелестели купюрами, смотрели на просвет. Несколько минут пытались понять, как можно выменять за такие бумажки нужный товар. Потом уточняли, зачем магазин отдает разные вещи за одинаковые бумажки. У Славки сложилось впечатление, что ему не поверили. Но спрашивать перестали, переключились на одноклассницу:

– Девочка, что у тебя на носу? Украшение?

– Очки? – Русана тронула оправу указательным пальцем.

– Да. Зачем они? – Синеглазая старушка даже наклонилась вперед. – Подойди, покажи их.

Сдернув оправу с потемневшими на солнце стёклами-хамелеонами, девочка вложила её в протянутую руку и пояснила:

– У меня плохое зрение, близорукость. Минус три. Все расплывается, когда я вдаль смотрю. А в очках – вижу нормально.

Старушка примерила очки, став похожей на училку. Повернулась к членам Совета:

– Как я вам? – Затем к Русане. – Интересные стёкла. Чистые, но тёмные. Мне режет глаза. Невозможно смотреть, слёзы текут. Зачем ты себя мучаешь, нося их?

Выслушав долгое и путаное объяснение, она легонько взяла голову девочки в руки, велела смотреть в глаза. Поворачивая в стороны, пригляделась и заметила:

– Там внутренняя судорога была. После неё глаза устали. А теперь глаз привык лениться. Я тебе верну зоркость.

Славка засмотрелся на них, столкнул книжку с лавки. Поднял, хотел переложить на дальний край.

– Дай-ка, – Борун сделал приглашающее движение кончиками пальцев, книга дернулась из рук Славки, поплыла к Совету. – Взгляните, коллеги. Яр, разуйся, покажи обувку. Да, кстати, у детей необычная одежда, – он щелкнул пальцами, – сейчас увидите…

Разуться-то несложно, но возникла другая неприятность – недавно скошенная трава колола подошвы. Стоять оказалось больно, а ходить – того хуже. Славка проковылял несколько шагов, вручил кроссовки синеглазой старушке. Только присел на скамью, Синеглазка потребовала носки, а «Рибок» передала мужчинам. Сама же придирчиво осмотрела каждый носок, особенно пятки, растянула резинку, примерила на свою ногу. Полюбовалась, покачала головой и передала дальше. Самый старый волхв тем временем сгибал и разгибал кроссовку, осматривал подошву:

– Не кожа. Шва нет. Как так? – И уставился на мальчишку.

Тот пожал плечами:

– Не знаю. Я, что ли, их делал? У нас все в таких ходят.

Получив очки назад, Русана протёрла их подолом сарафана, водрузила на нос. Вернулась к лавке, собралась присесть. Ойкнула. Славка обернулся. Мимо них к Совету проплыли славкины джинсы и футболка. Старейшины поймали одежду, пустили по рукам.

– Портки хороши, прочные. Джинсы, говоришь? Сносу не будет, – так оценили «Ливайс» старушки.

Конечно, разговор о качестве шва, о ткани – поддерживала Русана, в основном. Про молнию рассказала, пока волхвы соображали, для чего зубчики на ширинке штанов. Длинный замок на сумке им очень понравился. Наконец, наигрались, принялись рассматривать Спайдермена на черной славкиной футболке. Славке пояснил, как лихо передвигается человек-паук. Наудивлявшись, волхвы отдали обувь, посмотрели, как он ловко натянул их, пришлёпнул липучки.

Борун долго перелистывал книгу, рассматривал каждую страницу. Когда надоело, передал другим. Поочередно осматривая книгу, волхвы со знанием дела щупали обложку.

– Твердая и гладкая. Скользкая. Неживой материал.

Вторая старушка, не сине, а кареглазая, пошуршала листами, понюхала:

– Бумага? Да, только очень тонкая. По запаху – дерево, чем-то отравленное.

– Какая белая, – восхитился самый древний старичок, – и парсуна яркая, славный живописец сработал. Яр, какое знание несут эти значки?

Славка не понял вопроса, оглянулся на Русану. Та тоже не поняла, обратилась к старичку:

– Парсуна, это что? Значков тут нет, одни буквы.

Синеглазая уточнила:

– Рисунок. Книга столь богато украшена. Должно, в ней записаны великие знания? А тут изображен тот, кто поведал их, верно? – Её палец обвёл Поттера-подростка, с красным зигзагом во лбу, мечущего огонь из палочки.

Как мог, Славка дал характеристику Гарику, его подвигам. В сбивчивом пересказе история Кубка, состязания, прогулка юного колдуна по лабиринту и, особенно, схватка с вечным врагом – выглядели не очень увлекательно. Наверно, поэтому бойкая старушка засомневалась:

– Непонятно. Вы считаете это сказание достойным внесения в книгу памяти? Отрок не сделал ничего полезного для народа, а вы его воспеваете? Тратите драгоценную бумагу на летопись таких пустяков… Книга должна нести знания и наставлять…

– Ничего не пустяки, – запротестовал Славка. – Тут интересно, крутые приключения! А знания, они в других книгах, в учебниках…

Борун заинтересованно подался вперед:

– Так дай нам учебник. Ну?

– Я что, больной? – Славка от возмущения чуть дар речи не потерял. – Таскать с собой учебники! Там такая скучища! Их только в школу берут…

В разговор вступила Русана. Торопливо пояснила, сколько книг сейчас в магазинах, и почему фантастику читать интереснее. Синеглазка переспросила:

– Книги перестали быть редкостью? Дивно. – Но не поверила. – Чтобы каждому человеку стал доступен учебник, кладезь мудрости, а он предпочитал летописи о пустяках? Вы нам чего-то недоговариваете, дети…

Самый старый волхв заинтересовался другим:

– Зачем Патер воздел тонкий жезл?

– Пот-тэр, – по слогам поправил мальчишка, – Это волшебная палочка. В ней заключена колдовская сила. Вся магия…

– Мана, – пришла на помощь Русана, – энергия для волховства.

Старик захохотал, будто она глупость сморозила. Небрежно отправил книгу Славке, лёгким толчком, а сам продолжил смеяться, заразительно, долго. Даже хлопал себя по коленям, не сразу ответив на недоуменный вопрос Русаны:

– Ну да, это как амулет, в неё силу собирают, а потом используют. Разве нет?

Славка для проверки не стал ловить книгу. То неторопливо подлетела к лавке, зависла на уровне плеча. Любопытная бабочка соблазнилась на яркие краски обложки, припорхала, попыталась сесть. И пролетела сквозь книгу. Но не сдалась, повторила заход. К ней присоединилась вторая, третья. Образовался хоровод.

– Какие странные у вас волхвы, девочка, – вымолвил старик, утерев слёзы, – сила, которую ты назвала – энергия, магия или манна…

– Мана…

– Неважно, как назовешь. Её невозможно запасти впрок. Как присвоишь силу, которая принадлежит Земле? Мой посох, это всего лишь деревяшка. Я им отмечаю место, где работаю с силой, не больше.

Борун обратился к Русане:

– Кстати, где амулет, что тебе утром вернули? Оставила дома? Нет, не надо Дару гонять. Милана, сбегай!