Владимир Печенкин - Поиск-82: Приключения. Фантастика

По одну сторону заезжего двора жил шорник Курилин, тихий скромный человек, по другую — аптекарь Левинсон. Шорник сказал, что накануне он был в гостях, крепко выпил и спал.

— А супруга моя глуха, как тетерев, — пояснил он, показывая жестом на растерянно улыбавшуюся жену.

— Вчера вы видели Савичеву?

— В чужой двор не заглядываем, — неопределенно ответил Курилин.

— Когда в последний раз у них были заезжие?

— Какие сейчас заезжие? — махнул рукой шорник, — Крестьяне сеют...

Ничего толком не добились и от супругов Левинсонов.

— У Израиля Георгиевича был с вечера сердечный приступ, — пояснила жена аптекаря, суетливо усаживая гостей. — Я с ним всю ночь промучалась.. Только к утру и заснули оба.

— Савичеву в эти дни видели?

— Позавчера она заходила к нам, уже не помню зачем. Ах да, просила аспирину. А вчера ее что-то не видно было. — И добавила виновато: — Живем обособленно, друг другом мало интересуемся.

Через час труп Савичева увезли в морг. Взяв понятых, Шатров составил опись вещей.

— Никого в дом не пускать, чуть что — ставьте меня в известность, — приказал он двум сотрудникам и отбыл в милицию.

Там его уже ждали.

— Ну, что, Георгий, случилось? — спросил начальник уездной милиции Иван Федорович Боровков.

— Непонятное дело, — начал докладывать Шатров. — Вещи как будто все на месте, деньги, лежавшие в комоде, целы.

— А сколько их там?

— Немного, видимо, выручка с заезжих.

— Может, взяли больше, да хотели показать, что не за тем приходили?

— Возможно. А вот с конюшни трех лошадей свели.

— Так, так. Не цыгане ли хозяйничали?

— Откуда им, — возразил находившийся здесь же начальник угрозыска Парфен Трегубов. — Несколько лет ни одного табора в уезде...

— А золото могло быть у Егора Савичева? — снова поинтересовался начальник милиции.

— Могло, конечно, — ответил Шатров. — Я так думаю: тут дело рук людей Волкодава. Почерк их.

— Так его банду давно разгромили, — возразил Боровков, — а самого на десять лет осудили. В Красноярске отбывает срок.

— Разгромить-то разгромили, а кое-кто мог остаться. Простой уголовник на убийство редко идет. А тут такая пальба была.

— Постой, постой! — остановил Шатрова начальник милиции. — А сколькими пулями убит Егор Савичев?

— Одной, в голову.

— А выстрелов сколько было?

— По утверждению свидетелей — не меньше пяти.

— Закавыка, — почесал затылок Боровков. — И жинка Савичева исчезла. Может, в деревню к кому уехала?

— Выясним, — сказал Парфен Трегубов.

— Да, хлопот нам прибавилось, — вздохнул Боровков. — Ну, что ж, голов вешать не будем, надо действовать.

Шел второй год нэпа. Докатилась его волна до небольшого уездного городка на Урале. Зашевелились частники. Появились владельцы мельниц, крупорушек, кузниц, литейных мастерских, заезжих дворов. Вместе с нэпом ожил уголовный элемент. Участились ограбления. Милиция была завалена жалобами и заявлениями. К ним прибавилось дело об убийстве хозяина заезжего двора Егора Савичева и исчезновение его жены Екатерины. Розыск преступников был поручен Георгию Шатрову.

Выбор на него пал не случайно. Из тридцати лет жизни восемь он провел на войне. В семнадцатом году поручик Шатров добровольно перешел на сторону красных. Отважно сражался против Деникина и Колчака, добивал в Крыму Врангеля, подавлял антоновский мятеж на Тамбовщине. В последний год гражданской войны Георгий Шатров уже командовал полком.

Вернувшись в родной город, Георгий отца с матерью, в живых уже не застал. И он решил уехать на Урал, где жила его старшая сестра. Муж сестры, бывший политработник Пятой армии, работал теперь в уездном комитете партии. Встреча с родными и решила дальнейшую судьбу Шатрова. Время было неспокойное, росла преступность. И когда встал вопрос, где работать Георгию, то им самим выбор был уже сделан — в органах милиции. Вот когда пригодился ему опыт, накопленный в борьбе с бандитизмом на Тамбовщине.

Взявшись за дело Савичева, Шатров сразу откинул версию о том, что грабителями могли быть городские уголовники. В самом деле, зачем им лошади? Скорее они воспользуются вещами или драгоценностями. В лошадях остро нуждались крестьяне. Но те, кто останавливался у Савичева постоянно, вряд ли пойдут на убийство. Это хотя и бедный, но степенный народ, дороживший своей хлеборобской репутацией, Посланные Шатровым помощники несколько дней ездили по окружающим селам, но ничего подозрительного не выявили. Выходит, действовал все-таки кто-то из недобитых бандитов. В уезде снова поползли слухи о каких-то вооруженных людях, которых видели то на дальних дорогах, то в лесных урочищах, то на заимках. Но направленные в разные концы оперативные отряды, в которые входили сотрудники уездной милиции, работники партийных и советских органов, возвращались ни с чем. Было похоже, что кто-то стремится слухами вызвать панику среди крестьян. Не всем коммуны по нутру пришлись.

В своей мысли Шатров еще больше укрепился, когда получил по почте записку, в которой каракулями было написано: «Ищите Катерину Савичеву в Кучумовке». Георгий показал ее Трегубову.

— Может, отвести тебя хотят от настоящих следов? — сказал тот.

— Возможно, но я все равно съезжу. Кстати, проверю, как там наш пост поживает.

— Езжай, Георгий, я не возражаю. Только возьми с собой ребят.

Кучумовка прилегала к Сибирскому тракту. Ее единственная улица растянулась на семь верст, спускаясь огородами к большому озеру. Крестьяне только что отсеялись, в домах шла гульба. То и дело попадались пьяные мужики и бабы, заливисто играли гармошки. Шатров с тремя милиционерами подъехал к сельскому совету. Председатель был на месте.

— Ну, даете вы жизни, — засмеялся Георгий, показывая на окно, за которым горланили песни.

Председатель, усатый широкоплечий дядя, равнодушно сказал:

— Дня через два бросят. Зачем приехали?

— Пост проверить. Как он, действует?

— А что ему сделается.

— О бандитах не слышно?

— Вроде бы нет.

Шатров придвинулся к председателю.

— Скажите, вам имя Екатерины Савичевой ни о чем не говорит?

— Савичевой? — переспросил тот. — Нет, ни о чем... У нас в селе такой фамилии не встречается.

— А из посторонних?

— А вот этого я, товарищ, сразу не могу сказать. С этой гулянкой все перемешалось. Если надо, я выясню.

— Только о нашем приезде никому. Где у вас можно перекусить?

— Пойдемте ко мне.

— Ну нет, так не годится.

— Зайдите в потребиловку.

Через четверть часа приезжие входили в столовую потребительского общества, которая размещалась в небольшом бревенчатом доме. Здесь было шумно и накурено. Между столами сновали усталые подавальщицы.

Шатров сел в стороне от своих товарищей. Заказал борщ, жаркое и стопку водки. Водку пока отставил в сторону и принялся за борщ. Ел медленно, обдумывая план своих действий. Нужно было походить по селу, присмотреться к народу, побеседовать с сельскими активистами. Если Савичева в Кучумовке, это станет известно. Село хоть и большое, но здесь все на виду. Вокруг пасеки и заимки: и там надо побывать.